Холодная война закончилась, мы хотим преодолеть стереотипы, мы все в одной лодке. Похожие слова звучат из уст представителей Берлина, Москвы и Парижа. Насколько близок этот «триумвират»?
Последние годы, а может быть, и два прошедших века для французов, немцев и русских могут быть и поводом для вражды, и основанием для почти братских отношений.
Прошедшая двухдневная встреча на севере Франции в Довиле показала, что историческая «химия» в отношениях этих трех стран все еще действует. И практически исключительно в положительном смысле слова.
«Главное - это доверие, холодная война закончилась, Варшавский договор распался, Россия является нашим другом, и мы хотим быть другом России», - божился президент Франции Николя Саркози перед совместной встречей в понедельник. И его слова о дружбе не были пустыми. В начале этого года Париж, например, подтвердил, что он оснастит российский флот современными военными кораблями «Мистраль», к неудовольствию остального Запада.
«Нестандартные» отношения французов и россиян касаются, главным образом, современных событий: обе страны, например, спелись в антиамериканизме, хотя голос Москвы, конечно, звучит гораздо громче. Однако можно проследить и исторические корни этого союза. Это и совместная борьба с гитлеровской Германией (конечно, после нападения немцев на СССР), и тесные связи французской знати и русского дворянства. С другой стороны, можно, конечно, вспомнить и антагонизм во время холодной войны, державшийся и за счет неявных опасений, что влияние французских коммунистов (PCF, Parti communiste français) будет расти. Не зря же партию во главе с Жоржем Марше (Georges Marchais) считали одной из сильнейших прокремлевских коммунистических партий в Западной Европе.
«Между Россией и двумя западноевропейскими странами существуют исторические связи, уходящие в XIX век, - говорит чешский политолог Михаэл Романцов (Michael Romancov). - Немецкие компании тогда помогали строить в царской России современную инфраструктуру, немецкие и французские банки инвестировали в Россию, а политические, общественные и экономические элиты всех этих стран активно сотрудничали друг с другом». Похожие взлеты и падения, как в отношениях Москвы и Парижа, можно найти и в истории российско-немецкого партнерства. Здесь самым глубоким историческим корнем можно считать отказ тогдашней Пруссии вместе с Британией и Францией выступать против России во время Крымской войны (1853-1856). Говорят, в Москве до их пор припоминают это. Конечно, потом были и более темные стороны партнерства. Это и сотрудничество в области вооружений в перерыве между войнами, и пакт Молотова-Риббентропа. Не говоря уже о помощи Германии Ленину…
Но, конечно, важнее современность. Здесь нельзя не упомянуть энергетическое партнерство, в частности договоры о поставках российского газа в обход Украины и Польши. Символом этого сотрудничества стал бывший канцлер Германии, социал-демократ Герхадр Шредер, который потом, конечно, неслучайно принял предложение российского «Газпрома». Когда его сменила консервативная Ангела Меркель, теплоты в отношениях поубавилось, и стало больше прагматизма, но газовые проекты не прекратились. «Все мы оказываемся в одной лодке, когда речь заходит о реальных угрозах XXI века», - заключила Меркель в Довиле.
Ирак и Грузия
За последние десять лет в отношениях этого «триумвирата» было два важных момента. Первый – общее неприятие вторжения американцев в Ирак в 2003 году. Второй, наоборот, неприятие Западом российского вторжения в Грузию летом 2008 года. Но и эти колебания уже уходят в прошлое. Ведь, как вчера напомнило агентство Reuters, и сам Медведев недавно перед послами говорил о «преодолении стереотипов» в отношениях Москвы и Запада.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Трехсторонний саммит в Довиле показал, что историческая «химия» в отношениях Франции, Германии и России все еще действует. И практически исключительно в положительном смысле слова.
