По всеобщему признанию, прошлый год оказался весьма успешным для российской дипломатии; самым признанным достижением стало подписание и ратификация договора между США и Россией по сокращению ядерных вооружений, известного в России под аббревиатурой СНВ, а среди англоязычных государств – как новый START. Впрочем, все большее число аналитиков соглашается с тем, что СНВ был единственным легкоразрешимым вопросом, созревшим плодом политики «перезагрузки» между странами. Впереди предстоит решение более сложных задач. Учитывая озабоченность администрации Обамы внутренними делами и быстро меняющейся ситуацией на Ближнем Востоке, ожидать сколько-нибудь серьезных улучшений не приходится, тем более – каких-то прорывов в двусторонних отношениях, завязавшихся этим летом. Однако 2011 год вполне может войти в историю как «год НАТО».
Конечно же, этим мы не хотим сказать, что в 2010 году между Россией и 28 странами-членами НАТО не произошло ничего примечательно – напротив, можно отметить немало позитивных изменений. Резко улучшились отношения России с Польшей; был подписан долгожданный договор о морских границах с Норвегией; было сделано немало важных шагов в направлении безвизового въезда между Россией и Евросоюзом. Наконец, в ноябре на саммите Совета Россия-НАТО (NRC), в работе которого принимал участие российский президент Дмитрий Медведев, стороны сделали важное заявление о том, что «безопасность НАТО и безопасность России связаны между собой». Кроме того, Североатлантический альянс пригласил Россию участвовать в разработке европейской системы ракетной обороны.
Растущее взаимопонимание между Россией и НАТО отражает изменение позиции руководства и населения России по отношению к альянсу. Да, что Россия до сих пор возражает против экспансии НАТО на восток. (Впрочем, российский министр иностранных дел Сергей Лавров постоянно подчеркивает, что именно в экспансии, а не самом по себе блоке НАТО, в России видят угрозу своей национальной безопасности). Между тем Кремль, похоже, готов признать справедливость довода, недавно сформулированного выдающимся академиком Алексеем Арбатовым, касательно того, что, несмотря на географическую экспансию, сегодня на вооружении у 28 государств-членов альянса имеется меньше личного состава и меньше оружия, чем было 20 лет назад у 16 стран, из которых состоял блок в то время; помимо прочего, основная масса натовских сил развернута не на недавно присоединенных территориях. Иными словами, нет никаких признаков того, что фокусом военной мощи альянса является Россия.
Россия и НАТО имеют много общих проблем в отношении Евро-атлантического сообщества в целом: это и угроза распространения оружия массового поражения, и распространение исламского радикализма, и торговля оружием, наркотиками и работорговля, а также возможность перекрытия путей подачи энергоносителей. Помимо этих общих забот, ряд стран-участниц альянса являются крупнейшими и наиболее верными торговыми партнерами России.
Однако в отношениях между ними хватает болевых точек. Альянс недоволен тем, что Россия с 2007 года приостановила свое участие в Договоре об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ); между тем, НАТО рассматривает возобновление этого договора как один из высших своих приоритетов. Блок НАТО обеспокоен и развертыванием Россией тактических ядерных вооружений в Калининградской области. Кроме того, некоторые страны-участницы блока, в частности, страны Центральной и Восточной Европы, по-прежнему жалуются на якобы захватнические поползновения России в постсоветском пространстве. Россия, со своей стороны, недавно высказала возражение против намерений НАТО разработать военные планы по защите стран Балтии от России.
Кроме того, существуют разногласия относительно европейской противоракетной системы¸ которые потенциально способны серьезно повредить отношениям России с НАТО.
Россия настаивает, что европейская система противоракетной обороны должна стать общим делом, с совместной ответственностью, с обменом информацией, с возможностью оценки угрозы и принятия решения; при этом каждая сторона будет держать руку на собственной «кнопке» запуска ракет противовоздушной обороны. Посол России в НАТО, Дмитрий Рогозин, называет такого рода план «системой двойного ключа».
Тот факт, что Россия настаивает на создании совместной структуры противоракетной обороны, обусловлен опасением, что в будущем возможно использование натовской противоракетной системы против самой России. Такому восприятию Россией европейской противоракетной системы способствует скептическое отношение Москвы к неоднократным заявлениям НАТО о том, что новая система направлена преимущественно на Иран. Российские военные эксперты предостерегают, что система, работу которой Россия не контролирует, может угрожать способности России нанести второй удар.
Пока что НАТО отвергает подход «двойного ключа». Вместо этого блок настаивает на создании двух независимых, хотя и тесно взаимосвязанных систем. В основе нежелания НАТО пойти навстречу России и успокоить ее озабоченность лежит их собственная озабоченность: в соответствии с пятой статьей Североатлантического Договора от 1949 года ответственность за коллективную оборону лежит полностью на странах-членах НАТО, и она не может быть "перепоручена" никаким внешним партнерам. С точки зрения НАТО, единственным реальным решением может явиться ограничение сотрудничества рамками обмена информацией и синхронизацией работы двух независимых систем. Не говоря уже о том, что любое соглашение, предполагающее отведение какой-то роли в принятии решений России, никогда не будет принято консерваторами в Соединенных Штатах Америки.
Хотя разговоры о возможных компромиссах по-прежнему продолжаются, осталось совсем немного времени, чтобы уладить противоречия: решение о сотрудничестве в области противоракетной обороны, как ожидается, должно быть достигнуто на встрече министров обороны Совета НАТО и России в июне.
Как отреагирует Россия, если ее предложение будет отвергнуто? Рогозин полагает, что России следует развивать и внедрять новые наступательные системы вооружений, способные прорвать систему противоракетной обороны; это мнение недавно поддержали высшие военные чины российской армии. Из уст президента России Медведев тоже прозвучало предупреждение, что неудача в организации сотрудничества в области ракетной обороны, очень вероятно, приведет к возобновлению гонки вооружений.
Впрочем, многие западные аналитики сохраняют оптимизм. По их мнению, новая гонка вооружений станет тяжелым финансовым бременем для обеих сторон, но России она повредит в большей степени, потому что стране, чтобы увеличить количество оружия, придется сократить свою дорогостоящую программу модернизации. Помимо прочего, НАТО обладает явным технологическим перевесом по сравнению с Россией в возможностях создания противоракетной обороны. Столкнувшись с жестокой реальностью, Кремль вполне может решить, что объединение усилий на условиях НАТО могло бы стать меньшим из двух зол. А Россия всегда может использовать свое преимущество в тактических ядерных вооружениях как козырь при ведении переговоров, чтобы добиться заключения сделки на лучших условиях, что, кстати, успокоило бы российских силовиков.
И тогда Кремлю останется только заявить еще об одной дипломатической победе. А разве это не то, что так хорошо умеют делать политики во всем мире?
