В иранской прессе появилась информация о том, что группа активистов-правозащитников примет участие во флотилии, которая пустится в плавание 16 мая. Где-то мы такое уже слышали. В июне прошлого года, когда турецкие правозащитники попытались направить свою «флотилию свободы» в Газу, израильские коммандос атаковали судно, убили девять человек и спровоцировали крупный дипломатический кризис.
Подобный сценарий, разыгрывающийся в имеющем ключевое энергетическое значение регионе Персидского залива, обернется гораздо более серьезными последствиями. В ситуации с Газой существовала принимающая сторона, контролируемый Хамасом Сектор Газа, который приветствовал флотилию. В этом случае мы имеем правительство Бахрейна, Совет по сотрудничеству стран Персидского залива, не говоря уж о Пятом флоте США, который препятствует приближению иранских судов к берегам Бахрейна.
Так почему Иран поддерживает идею этой флотилии? Не стоит забывать о том, что Ирану выпал исторический шанс в регионе, в особенности в регионе Персидского залива. Пока Иран фокусировался на заполнении вакуума власти в Ираке после ухода оттуда американских войск, беспорядки в Северной Африке предоставили стране выгодную возможность организовать кампанию по дестабилизации своих арабских суннитских соперников в восточной части Аравийского полуострова.
Разумеется, Иран столкнулся с множеством трудностей, и это не новость. В ходе истории Ирану приходилось прилагать серьезные усилия для проекции своего влияния в заселенных в основном шиитами восточных районах Аравийского полуострова. По большей части это связано с географией. Посмотрим, к примеру, на Бахрейн, который является эпицентром нынешнего кризиса: там суннитское меньшинство управляет страной с шиитским большинством. Бахрейн представляет собой остров, который демографически действует в пользу Ирана, однако он является естественным продолжением Аравийского полуострова, так что Ирану исторически очень непросто поддерживать свои интересы в противовес кочующим суннитским племенам.
Ирану приходилось в основном сильно опираться на религиозные и торговые связи, и это все является причиной того, что Бахрейн постоянно мечется между суннитской и шиитской силами. В 2011 году в Бахрейне начался кризис, и возглавляемые Саудовской Аравией войска Совета по сотрудничеству стран Персидского залива не стали долго ждать, прежде чем войти в Бахрейн и позаботиться о том, чтобы остров остался в руках суннитов. Еще поэтому суннитские государства проявили редкостное единодушие и выступили против иранской угрозы.
Так что в этот раз Иран, может быть, совершил не очень успешную попытку свергнуть бахрейнскую монархию и установить шиитское правление в восточной Аравии и поставить под угрозу ключевые американские военные объекты в регионе, однако время играет в его пользу. Хотя Тегеран очень сосредоточен на Ираке, он понимает, что в Бахрейне проблемы шиитов ужесточаются из-за присутствия на острове сил Совета по сотрудничеству стран Персидского залива и продолжающимся давлением на шиитов в регионе вообще.
Помимо роли истинного защитника шиитов не только в Бахрейне, но и в более широкой общине, Ирак также представляет себя альтернативой коррумпированным арабским деспотам, на которых направлены ярость и недовольство в этой части региона.
Кроме того, Иран добавляет еще один слой, действуя в авангарде исламского сопротивления, которое не только включает в себя такие шиитские группировки как Хезболла, но и очень значимые суннитские исламистские группировки типа Хамас на палестинских территориях.
То есть, у Ирана есть стратегическая необходимость продемонстрировать, что он может предоставить нечто большее, чем просто риторика в защиту шиитов, а также геополитическая динамика в регионе разворачивается в его пользу. Поплывет или нет эта флотилия – это будет важным испытанием иранской решимости.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
