Süddeutsche Zeitung: Вы представляете жизнь Эдгара Гувера как историю любви. Политическая сторона отходит на второй план.
Клинт Иствуд: Этот аспект мне кажется наиболее интересным. Но и политическое измерение, несомненно, тоже присутствует – это большевистские шпионы и анархисты, пытавшиеся разрушить государство. Есть также некоторые параллели с теми страхами, которые у нас возникли после 11 сентября (2001 года). Но главным для меня был сам этот загадочный человек, этот затворник. Он начал работать в Бюро расследований в 22 года. Агенты тогда даже не носили оружия. И затем Гувер сделал из Федерального бюро расследований (ФБР) самое крупное и самое могущественное полицейское ведомство в стране. За 48 лет, которые он проработал в ФРБ, он общался в основном только со своей секретаршей, а также с Клайдом Толсоном (Clyde Tolson). Что там происходило и что это были за отношения?
- Можно ли объяснить манию величия Гувера и его паранойю подавленной гомосексуальностью?
- Если вы видите эту связь, значит, она существует. Мне это нравится. Конечно, уже давно говорят о том, что Гувер был гомосексуалистом. Но я хотел большего, я хотел рассказать историю любви между двумя мужчинами. Если каждый день своей жизни человек проводит с одним и тем же человеком, то он, очевидно, становится для него важным. Идет ли здесь речь о замечательной мужской дружбе или о гомосексуальных отношениях? Я не знаю. Зритель должен сделать свои собственные выводы. Когда я смотрю какой-то фильм, я не хочу ничего знать о том, что думали во время работы над ним режиссер и актеры. Тот факт, что так мало известно об интимной жизни Гувера, связан, конечно же, с тем, что гомосексуалисты в то время не могли ожидать от общества того понимания, которое существует сегодня. Сегодня гомосексуальность, как и многие другие вещи, значительно раньше стала бы известна.
- Некоторые апологеты Гувера подвергли ваш фильм резкой критике.
- Кто может утверждать, что их мнение является правильным? Они также глупы, как и мы. Они просто любят Гувера. Мне он тоже нравится. Ему удалось сделать кое-что хорошее. И кое-что плохое. Он очень жестоко поступал с теми, кто пытался ему противостоять. Он ненавидел таких людей как Роберт Кеннеди, но, возможно, у него на это были убедительные причины. Гувер был загадочным человеком. Поэтому очень интересно попытаться основательно в нем разобраться.
Читайте также: Леонардо ди Каприо пожертвовал миллион долларов на спасение тигров
- Вы говорили о параллелях с эпохой после 11 сентября. Этот фильм неизбежно заставляет вспомнить Патриотический Акт (Patriot Act), то есть вызывающие противоречивые мнения антитеррористические законы, приняты Бушем после террористической атаки. Современная Америка начинается с Гувера?
- У меня были похожие мысли, когда я знакомился со сценарием. Но есть и другие аспекты. Я прочитал много книг о таких анархистах как Эмма Голдман (Emma Goldman). В то время многие превозносили Россию. Все актеры учили Станиславского, все слушали музыку Стравинского. Россия была у всех на устах. Это была мода. А когда люди так восторгались Россией, не означало ли это автоматически, что они имели что-то против Америки? Кроме того, мы ведь были союзниками во Второй мировой войне. Так в чем была проблема? Но в тот момент началась холодная война, и Сталин уничтожил 30 миллионов человек. Тогда все стали спрашивать себя – а является ли Россия на самом деле такой потрясающей страной?
- Вот уже 60 лет подряд вы делаете фильмы – Гувер не руководил так долго ФБР. Что заставляет вас работать?
- Я просто делаю фильмы. Чем мне еще заниматься? Я уже не раз говорил: остановите меня, если это не интересно. Я с удовольствием играю в гольф, но я рад, что не должен это делать постоянно. Я рад, что мне не надо встречаться каждый день с одними и теми же тремя типами (изображает беззубого старика). О’кей, надо вкалывать. Жизнь еще кое-что имеет для нас в запасе.
Читайте также: Киностудии США теперь зависят от России
- Правда, что вы лично показывали Леонардо Ди Каприо (Leonardo DiCaprio) и Арми Хэммеру (Armie Hammer), что нужно делать в сцене их драки?
- Да, это так. Я снял много боевиков, и я знаю, как это делается. Но это совсем не простая сцена – они избивают друг друга, но одновременно Гувер не хочет потерять Толсона, так как у него больше никого нет, с кем бы он мог пойти на скачки. Но вопрос о поцелуе я сам отдал им на откуп. Все равно в какой-то момент нужно было заканчивать.
Еще по теме:
- Говорят, что Ди Каприо вместо обычных 20 миллионов долларов попросил только 2 миллиона. Вы свой гонорар сократили так же основательно?
- Конечно, в том числе и в этом фильме. Все мы просто хотели, чтобы фильм был сделан. Если бы речь шла о нашествии марсиан и съемки продолжались бы десять месяцев, мы бы, конечно, сказали: теперь вам надо раскошелиться!
- Трудно себе представить, что фильм с таким режиссером и такими актерами в главных ролях испытывает сложности с получением денег от киностудий.
- Ну да, но так и есть. Если в фильме нет никаких металлических монстров, то киностудии реагируют так: «Гм…». Большое количество фильмов, с которыми мы выросли – «Гроздья гнева» или «Двойная страховка» – сегодня не привлекли бы внимание киностудий. В то время именно взрослые люди ходили в кино и не было телевидения.
Читайте также: Путин и Медведев идут в кино
- Что вам так нравится в Ди Каприо?
- Это фантастический актер. Его интересует сама работа в большей степени, чем деньги. Ему сейчас за 30, и он понимает, что это его лучшие годы, и поэтому он должен делать такие вещи, о которых можно было бы потом вспомнить. Он посмотрел и прочитал все про Гувера. Особо стоит сказать о гриме – работа в гримерной продолжалась пять часов, а на то, чтобы его снять потребовалось три часа.
- Интересно то, что архиправый Гувер делал такие вещи, которые не понравились бы сегодняшним правым – он создал гигантское центральное ведомство, махинации которого не подвергались демократическому контролю.
- Маятник постоянно раскачивается то в одну, то в другую сторону. Сегодняшние консерваторы совершенно не похожи на тех, которые были в то время. И либералы стали менее либеральными. Они считают, что наши проблемы можно решить при помощи большего количества законов. При этом как раз они должны выступать против дополнительных законов, поскольку сами они требуют большей свободы. Сегодня, скорее, сторонники либертарианства (Libertarians) представляют эти взгляды. Они объединяют правые и левые элементы. Но у них, естественно, нет никаких шансов стать третьей партией.
- Америка находится сегодня в непростой фазе. О чем вы думаете, когда утром читаете газеты?
- Естественно, многие люди обеспокоены. Так же, как это было в то время. Люди проявляют беспокойство по поводу экономики, по поводу власти. Америке всегда завидовали, и всегда найдется тот, кто захочет уничтожить другого.
