Неужели реализм устаревает и выходит из употребления по причине появления современных средств массовых коммуникаций, таких как интернет, YouTube, Twitter и прочие? Выражусь конкретнее: если суть реализма заключается в упорном отстаивании национальных интересов и особенно в холодном и бесстрастном расчете преимуществ и недостатков тех или иных политических решений, то наносится ли по реализму удар, когда политические руководители оказываются под натиском широко расходящихся по просторам всемирной паутины видеозаписей бесчинств деспотичных режимов (например, Ливия 2011 года или Сирия сегодня) и умело подготовленных онлайновых кампаний в поддержку доброжелательной интервенции? Если простые граждане наблюдают кровавую бойню в режиме реального времени, где бы она ни происходила, то разве могут государственные руководители стоять в стороне и проявлять политическую прозорливость, осторожность и благоразумие, как того требует реализм?
Могут, и довольно легко, скажу я вам, хотя будут, наверное, и такие случаи, когда получившее более широкий доступ к информации возмущенное общество станет подталкивать президентов и премьер-министров к активным действиям. Но в целом я сомневаюсь в том, что увеличение потоков информации во всем мире окажет мощное и системное воздействие на решения руководителей.
Смотрите также: Основные этапы развития интернета
На самом деле, этот вопрос является просто новым проявлением довольно старых споров. Хорошо известно заявление Уолтера Липпмана (Walter Lippmann) (известный американский журналист-либерал - прим. перев.) о том, что общественное мнение слишком переменчиво, и не может быть надежным ориентиром для принятия политических решений, а также, что хорошо информированной элите придется «фабриковать согласие», дабы эффективно осуществлять руководство. Реалистов, таких как Джордж Кеннан (George Kennan) (американский дипломат, политолог и историк - прим. перев.), тревожило то, что демократии не в полной мере обладают искусством государственного управления, так как настроения в обществе негативно отражаются на проведении внешней политики. Правда, другие ученые утверждают, что демократии по этому показателю превосходят авторитарные государства, поскольку они лучше исправляют свои ошибки. Социологи давно уже спорят о том, оказывают ли средства массовой информации систематическое воздействие на ведение войн, на военные интервенции и на прочие элементы внешней политики. Более подробную информацию по этому вопросу можно почерпнуть в серьезных работах Дэна Холлина (Dan Hallin), Лэнса Беннета (Lance Bennett) и моего коллеги Мэтта Баума (Matt Baum).
А как же насчет печально известного «эффекта CNN» (или его современного родственника «эффекта YouTube»)? Этот эффект заключается в том, что лавины информации в СМИ и интернете могут заставить политических лидеров действовать там, где они предпочли бы остаться в стороне. Научные исследования по данному вопросу говорят о том, что такой эффект весьма незначителен и обусловлен многими факторами. Освещение в СМИ может оказывать влияние на принимаемые решения, когда политические руководители не определились; но средства массовой информации редко могут изменить их взгляд на определенный порядок действий, если они твердо уверены в его правильности. Иными словами, когда очевидно, что надо оставаться в стороне от развивающегося конфликта, вал мрачных и сенсационных репортажей в СМИ и кадры жестокостей на YouTube не убедят лидеров государств в необходимости глупых поступков.
Также по теме: СМИ о том как WikiLeaks раскрывает секреты «наемного ЦРУ»
Есть еще одна причина, по которой усиление открытости, привносимое в нашу жизнь современными СМИ, не обеспечивает системный сдвиг в сторону интервенции и уход от здравой политики реализма. Хотя наблюдение за ужасными событиями в прямом эфире вызывает у нас сочувствие и может мобилизовать активистов, оно одновременно создает мощное и яркое представление о том, какой хаос может возникнуть в данном обществе. Усиливая наше возмущение, такие кадры в то же время подчеркивают, какие нам грозят последствия и опасности в случае вмешательства. Поэтому в целом наличие обширной эфирной картинки и прочей не подверженной цензуре информации может даже снизить шансы на начало необоснованной интервенции.
Далее, политические лидеры всех мастей по-прежнему предпочитают вести основную часть своих дел за кулисами, особенно когда речь идет о применении силы. Иран и Китай стараются делать так, чтобы чужаки меньше знали о внутренних репрессиях, а Северная Корея остается ярким примером общества, которое делает все возможное во избежание испытующего взгляда со стороны. Но давайте не будем забывать о том, что и демократические лидеры порой предпочитают заниматься делами своих государств в темную. Дик Чейни (Dick Cheney) так и не сказал нам, кто входит в состав его специальной группы по энергетике, а администрация Обамы до сих пор отказывается откровенно говорить об ударах беспилотников и операциях спецназа. Помните ту печально известную видеозапись Wikileaks, на которой видно, как с вертолета Apache в Ираке убивают журналиста Reuters? Эти кадры явно не способствовали усилению народной поддержки военным действиям. Может, поэтому американское правительство начало тотальное наступление на Wikileaks?
Читайте также: Место проведения революции в России - Twitter, Facebook и YouTube
Вывод таков. Изобилие информации и постоянно расширяющиеся возможности наблюдения за далекими событиями несомненно оказывают определенное воздействие на то, что мы знаем (или думаем, что знаем) о нашем мире; и в некоторых случаях это может подтолкнуть нерешительных политиков к неожиданным действиям. Как я отмечал прежде, лидеры сильных государств, таких как Соединенные Штаты, особо уязвимы для такого давления. Отчасти это происходит из-за того, что они сами себя убедили в своей обязанности «вести за собой». А отчасти - потому что США настолько сильны и влиятельны, что порой забывают одну простую вещь: мы не можем делать все сами. Однако в целом глобализация информации не освобождает руководителей государств от необходимости думать прежде всего об интересах своей страны и внимательно взвешивать издержки, риски и преимущества. Короче говоря, реализм жив.
