Atlantico: Как следует из результатов опроса Французского центра общественного мнения (IFOP) по заказу Atlantico, 26% французов поддерживают отправку оружия сирийским повстанцам из европейских стран. В то же время 61% выступают против и опасаются, что оно может попасть в плохие руки. Недавно Франсуа Олланд сообщил, что поддерживает военную помощь оппозиции в Сирии. Чем можно объяснить такое серьезное расхождение между заявлениями политиков и общественным мнением?
Жером Фурке: В политике не существует единого мнения по этой проблеме. Если говорить точнее, то сегодня преимущественно лишь команда Франсуа Олланда выступает за ускорение и расширение помощи сирийским повстанцам путем поставок оружия, а не только оборонительного военного оборудования и техники. Но, как мы видим, подавляющее большинство французов все же против подобного вмешательства и не верят аргументам французского и британского правительств.
Когда в исследовании были поставлены эти вопросы, респондентам предложили выбрать аргументы для подтверждения их точки зрения. Самым популярным из них оказалось беспокойство по поводу того, что отправленное в Сирию оружие может попасть в руки радикальных исламистских движений.
Кроме того, если внимательнее проанализировать ответы людей, станет заметен раскол между правыми и левыми, так как в первую очередь против поддержки мятежников выступают сторонники «Союза за народное движение» и «Национального фронта». То же самое в целом касается и левых, но здесь расстановка сил более ровная: большинство (50%) не согласны с поставками, а 39% поддерживают их.
В марте 2011 года, когда IFOP задал людям вопросы насчет арабской весны, уже было заметно ярко выраженное расхождение между мнением французов насчет тех событий и политической риторикой. Большинство представителей политического класса, за исключением Марин Ле Пен (Marine Le Pen), приветствовали эти революции и демократические движения. Французы были рады тому, что их соседи с другого берега Средиземного моря избавляются от диктаторов, однако они все же испытывали беспокойство по двум причинам. Во-первых, это касалось возможных миграционных потоков на территорию Франции. Во-вторых, их волновали исход революций и место, которое могли занять в этих государствах исламистские движения.
В те времена 68% (то есть более двух третей) французов опасались прихода к власти в этих государствах исламистских партий. Однако они теперь стоят у руля в Тунисе, Египте и Ливии. На это накладываются и события в Мали, а также тот факт, что после крушения ливийского режима большая часть многочисленных арсеналов в стране была разграблена, и это оружие разлетелось по всему региону Сахеля, оказавшись в том числе и в Мали. Все эти обстоятельства необходимо принимать во внимание, в связи с чем полученные цифры не вызывают удивления.
То есть, в восприятии ситуации наблюдаются огромные расхождения. У нас существует крайне осторожное и неподатливое общественное мнение, которое с беспокойством следит за событиями в арабских странах и всегда с большим вниманием относится к «исламистской угрозе». Недавно у нас состоялась первая годовщина дела Мера, а 4 тысячи французских солдат сейчас сражаются с исламистами в Мали… Не проходит недели, чтобы у нас не говорили о ликвидации террористической ячейки или предотвращении теракта. Речь идет об острых и чувствительных вопросах.
- С чем связан политический раскол по этим вопросам, которые традиционно отражали народное единство?
- Существует два объяснения. Первое - это эффект поддержки: раз сейчас у власти левое правительство и Франсуа Олланд, среди левых наблюдается вполне понятный рефлекс поддержать их, даже если они сами не слишком-то в это верят. Раз предложение исходит от Франсуа Олланда, значит, они, скорее всего, за. В то же время среди сторонников правых преобладают скептические настроения.
Сегодня левые поддерживают вмешательство в Мали заметно активнее правых. В случае Ливии все обстояло с точностью до наоборот. Хотя между двумя этими операциями много общего, одна была начала Николя Саркози, а другая - Франсуа Олландом.
Другими словами, люди определяют свою позицию в зависимости от политической принадлежности.
Второе объяснение касается существующей во Франции традиции вмешательства в поддержку освободительных движений. Она заметно шире распространена среди левых, чем среди правых.
На правом фланге чаще всего звучат аргументы о том, что нынешние события в стране - это гражданская война, и что в такой обстановке вмешательство не принесет ничего хорошего. Страны должны самостоятельно разбираться со своими проблемами. В сирийском случае у нас симпатизируют мятежникам, но у иностранной державы - и, в первую очередь, у Франции - нет права вмешиваться. Об этом говорит Марион Марешаль Ле Пен (Marion Maréchal Le Pen).
Чем дальше мы движемся «вправо», тем большей поддержкой пользуется такая точка зрения (за вмешательство выступают лишь 11% сторонников Национального фронта). В прошлом часть левых выступала за поддержку боровшихся с диктатурой Франко испанских республиканцев. Кроме того, многие левые интеллектуалы говорили о необходимости отправиться в Косово и Боснию, подчеркивали ответственность западных держав в борьбе за триумф демократии и прав человека. Речь идет о некой крайней форме гуманитарного вмешательства. Правые, в свою очередь, обычно придерживаются реальной политики.
- Последние опросы говорят о том, что порядка 60% французов поддерживают вмешательство в Мали. Почему гораздо большее число наших граждан выступают за вмешательство в Мали, чем в Сирии?
- Существует два объяснения. Первое мы уже видели во время вмешательства в Ливии: после вступления в войну возник рефлекс патриотизма и национального единства. Когда Саркози только собирался отправиться в Ливию, вмешательство поддерживали 30% французов. После начала бомбардировок число сторонников подскочило до 60%. В случае Мали у нас не было времени на проведение опросов, потому что вмешательство было организовано в спешке. Первые результаты исследования общественного мнения были получены уже после его начала. Таким образом, этот рефлекс национального единства по-прежнему в силе.
Во-вторых, в двух этих странах сложилась непохожая ситуация. В Мали речь шла об экстренной операции, которая была призвана не допустить захват власти исламистами, пользовалась поддержкой международного общественного мнения и проводилась по просьбе действующего правительства. В Сирии же нет никакого мандата на вмешательство, и у людей складывается впечатление, что положение дел там гораздо сложнее, и что французы будут играть роль миротворцев, как на Балканах. Это крайне неприятная ситуация. Тем более, что нам не до конца понятно, кто враг.
В прошлом году в общественном мнении наблюдалось нежелание отправлять солдат в Сирию, потому что ситуация становилась все более неконтролируемой, а интенсивность боев достигла такой отметки, что посылать военных в страну было бы опасным или даже самоубийственным шагом. По мнению французов, нам нужно ждать, а не отправлять солдат в страну, где все больше набирает обороты гражданская война, которая вполне может охватить и соседние государства, в том числе Ливан. Более того, Сирия находится в сфере влияния ислама, это арабская страна, и у нас в СМИ появились сведения о том, что часть сирийского сопротивления представлена исламистскими движениями. Таким образом, французы говорят себе, что если вооружить мятежников для свержения режима (пусть он и представляет собой жестокую диктатуру), это оружие может оказаться в руках наших будущих врагов. Эта точка зрения опирается на события в Ливии.
Кроме того, общественное мнение не оставило без внимания опыт Афганистана: американцы в прошлом уже поставляли оружие афганцам для борьбы с Советской армией, однако в конечном итоге оно обернулось против них.
Жером Фурке - глава отдела общественного мнения в IFOP.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Согласно опросу Французского центра общественного мнения, 26% французов поддерживают отправку оружия сирийским повстанцам из европейских стран. В то же время 61% выступают против и опасаются, что оно может попасть в плохие руки. Недавно Франсуа Олланд сообщил, что поддерживает военную помощь оппозиции в Сирии. Чем объясняется такое расхождение между заявлениями политиков и общественным мнением?
