Это московская спесь...

На минувшей неделе российского журналиста Владимира Познера назвали на Украине «Человеком года» за «беспрецедентный вклад в международную журналистику и преданное служение идеалам профессии».

Не станем подвергать сомнению профессионализм Владимира Познера — он действительно для многих является авторитетом. Хотя какое отношение имеет этот российский журналист к украинскому информационному пространству — понять сложно, ведь, как он сам признался, мало что вообще знает об украинцах (!). Впрочем, дискутировать по поводу решения Высшего академического совета премии не стоит, за 16 лет он принимал немало решений, удивления достойных.

Вполне возможно, что эта награда прошла бы незамеченной, если бы не пресс-конференция, которую Владимир Познер дал украинским журналистам. Его ответы на вопросы коллег из Украины неожиданно оказались скандальными и одиозными.

Итак... Во время пресс-конференции Владимир Познер несколько раз повторил, что не знает об Украине абсолютно ничего. Ну разве что украинцы хорошо поют и готовят вкусный борщ. А так он ну совсем не знаком с историей, культурой соседней (!) страны, которую, между прочим, его собственная страстно желает видеть своим партнером в рамках Таможенного союза. Даже если притвориться абсолютным простаком, то в таких ответах авторитетного (!) российского журналиста может удивить отсутствие банальной журналистской пытливости. Если едешь в какую-то страну получать премию, то можно хотя бы в «Википедии» прочитать о ней общую информацию. Не говоря уже о том, что заявлять в какой-либо стране о своем полном незнании ее культуры просто неуважительно.

Впрочем, очевидно, не все так просто. Сложно представить, что опытный журналист-международник не разбирается в истории и современной политической ситуации соседа, да еще и стратегического партнера. Так чем же объяснить ответы Владимира Познера? «Вельможным» хамством? Или тем, что он, как и большинство соотечественников, не считает Украину отдельным полноценным государством, а ее культуру достойной внимания?

Впрочем, заявленное «незнание» не помешало Владимиру Познеру, между прочим, сказать, что он точно знает: в сталинских лагерях среди надзирателей было очень много украинцев. На фоне авторитета журналиста, его в целом адекватных ответов на вопросы, касавшиеся журналистики, подобный упрек, пожалуй, более весом с точки зрения дискредитации, чем знаменитый ролик о Шевченко-фашисте (смотр. материал «Шевченкиана по-жандармски» на оренбургском телевиденье» от 14 марта 2013 года). Почему тезисы российского вроде бы либерала и интеллектуала становятся в один ряд с откровенно заказными репортажами российских медийщиков?

Между прочим, украинские диссиденты и политзаключенные неоднократно рассказывали, что даже за решеткой, в совместной борьбе против нечеловеческой системы за собственное достоинство и права, они оказывались с такими же заключенными-россиянами по разные стороны баррикад из-за национального вопроса. Впрочем, Владимир Познер не знает об этой борьбе, не знает о Норильске и Воркуте, где украинцы возглавляли восстания заключенных всех национальностей против лагерного начальства и человеконенавистнической системы...

Да и, судя по ответам, национальный вопрос как таковой для российского журналиста — креатура большевиков. Потому что «в Российской империи административное деление осуществлялось совсем по другому принципу». Если бы на вопрос журналистов отвечал не Владимир Познер, а кто-то другой, его можно было бы заподозрить в банальной необразованности. В устах же Познера, как мы уже говорили, подобные реплики приобретают совсем иной контекст.

Второй вопрос к коллегам — почему никто из присутствующих на пресс-конференции журналистов не задал Владимиру Познеру соответствующий уточняющий вопрос? Почему его интервью, опубликованное, в том числе, на ресурсах, претендующих на сбалансированность и опытность, не сопровождается соответствующими комментариями?

«День» предлагает читателю мнения своих экспертов относительно пассажей московского гостя.

«Такие вещи наше общество не воспринимает»

Ольга Герасимьюк, журналист:

— Я уже читала реакцию на эти слова Познера. Наверное, Лариса Ившина была права, когда комментировала это, что реакция на высказывания глубокоуважаемого — невосприятие неполиткорректности, я бы даже сказала агрессивного невежества — является позитивным ответом. Это значит, что такие вещи наше общество не воспринимает. Я знаю Познера, поэтому расстроена. Очевидно, он не знал, куда приехал и зачем. Возможно, ему нужно было немного полистать книгу. Его высказывание, что украинцы были надзирателями в сталинских лагерях, не укладывается в голове. Это никак не коррелирует с образом Познера как интеллектуального человека, который много читает. Я понимаю, что господин Познер умеет быть на плаву при всех режимах. Между тем многие из тех, кто имеет позицию, исчезли с русского экрана. А он остается там и, наверное, какую-то плату за это должен вносить. Я не думаю, что его высказывание было входным билетом в отношениях между государствами. Но выглядело оно не то чтобы не политкорректно, а грубо. А ответом на это должна быть наша оценка этой личности.

«Я не знаю, как Познер научился различать украинцев»

Евген Сверстюк, диссидент, общественный деятель, публицист:

— Украинцев везде было много: во всех видах армии и подразделениях. Их разбросали по распределению, равно как и другие национальности. Это уже была специальная политика России.

Вообще, надзиратели — черная работа, можно сказать, самая черная. Очень часто солдат не знает, куда его направят. Я не знаю, как Познер научился различать украинцев. Во-первых, очень трудно различить по фамилиям — это еще не все. И нет никакого смысла это делать. Надзиратель — человек подконтрольный и должен нести службу. Однако зеков украинцев было больше. И в сталинских, и в послесталинских лагерях их было 50%. Они всегда отличались хотя бы тем, что именно украинцы организовывали восстания, например, Норильское и т. п. Одному из наших зеков сказали: «Ты поменьше говори! Здесь под каждой шпалой по два хохла лежит. Хочешь быть третьим?».

«Познер абсолютно не знает историю»

Александр Палий, историк, политолог, публицист:

— Это свидетельствует о том, что Познер находится в русле советских стереотипов. Снято много фильмов, где украинцы изображены не в лучшем свете. В советское время даже супергероическое украинское повстанческое движение пытались очернить такими вещами, как «Свадьба в Малиновке». То чего мы можем ожидать от Познера? Если анализировать данные о том, кто утверждал на территории Украины советскую власть, то украинцев в тех структурах в начале 1920 гг. было не более 20%. Евреев и россиян было приблизительно пополам. Кстати, было много латышей, китайцев, башкиров и т. д.

Что касается тех, кто охранял эти лагеря. Там была какая-то часть украинцев, но есть и абсолютно другие данные. До 40% всех политически заключенных в Советском Союзе составляли украинцы. Это очень большой процент, в то время как украинское население не превышало 20% во всем СССР. Кстати, в Украине есть адвокат и правозащитник Семен Глузман, тоже, как и Познер, еврейского происхождения. Он сказал, что большинство заключенных в советских лагерях были именно украинцами. Если мы проанализируем данные о том, кто расстреливал, когда и как, то можно найти все эти фамилии. Я, как историк, посмотрел фамилии тех, кто преследовал, отлавливал и расстреливал украинских деятелей — украинских фамилий почти не увидел. Поэтому это — просто свидетельство того, что Познер абсолютно не знает историю. Это абсолютно открытая информация. А подобный бред — скорее от невежества и от того, что стереотипно мыслить значительно легче даже людям с интеллектом.

«Мы не должны терпеть  ксенофобию по  отношению к украинцам»

Мыкола Княжицкий, народный депутат:

— С моей точки зрения, здесь вопрос даже не в хамстве, а в ксенофобии. Потому что если мы осуждаем ксенофобию по отношению к разным национальностям, проживающим в Украине или где угодно в мире, то тем более мы не должны терпеть ксенофобию относительно украинцев. Потому что, когда человек говорит, что украинцы работали охранниками или надзирателями в сталинских лагерях, то это как раз плевок в лицо тем тысячам украинцев, которые были диссидентами, которые сидели в сталинских лагерях, и тем миллионам, которые были расстреляны, которые погибли во время Голодомора. Очевидно, что мы не должны этого терпеть. Мы не можем закрывать на это глаза. Мы должны хотя бы сказать, что это свинство. Вот и все! Собственно, что и я сделал на своей странице в «Фейсбуке» и других страницах.

«Он не видит коренной разницы между украинцами и малороссами»

Сергей грабовский, историк, публицист, лауреат премии Джеймса Мейса:

— В книгах людей, которые прошли через концлагеря, скажем Льва Разгона или сына Антонова-Овсиенко, сказано и об этом. А у Солженицына описан вологодский конвой и то радикальное изменение в лагерях, которое случилось, когда туда пришли крепкие ребята и взялись уничтожать криминалитет и ставить на место даже надзирателей. Понятное дело, о ком идет речь. Не случайно Василь Стус с горечью говорил об украинцах как о нации сержантов. Но если мы посмотрим на тех, кто руководил и принимал решения, то увидим совсем иную картину. Украинские надзиратели были и в нацистских лагерях, и в советских. А временами это были люди именно, как говорят, те. Вот историк Виктор Коваль, который подростком находился в оккупированном Киеве, рассказывал мне, что он двух советских милиционеров осенью в 1941 году увидел в форме немецких полицаев. А что смешнее всего, в 1944 году они опять появились в советской милицейской форме. И маловероятно, что они выполняли особое задание.

Просто такая публика всегда была нужна тоталитарному режиму. Она есть у каждой нации, и среди украинцев ее, к сожалению, всегда тоже хватало. Да и в настоящее время хватает. Вы посмотрите на тех, кто совершал всякие военные преступления в составе русских войск в Чечне и вообще на Северном Кавказе. Там тоже хватало украинцев по происхождению. Заметьте при этом, что речь идет о типичных малороссах, готовых служить. Вспомните, были казаки. А также были казачки, которые служили своим господам. Поэтому, образно говоря, это не казаки, а казачки.

В целом слова Познера свидетельствуют о том, что он основывается в своих утверждениях об Украине на чужих пересказах и баснях. Что говорить о Познере, когда близкий соратник академика Сахарова диссидент Револт Пименов в 1987 году писал почти неподцензурно, что в свое время Винниченко и Петлюра учредили первую антисемитскую национал-социалистическую партию.

Это Винниченко, у которого жена была еврейка, и это Петлюра, которого в семинарии товарищи шутя называли «жидовским отцом», потому что он кулаками защищал евреев и бил тех, кто плохо о них говорил. Это именно то московское тщеславие: я ничего не знаю об Украине, но живу в Москве и поэтому я знаю, что могу говорить, что угодно.

Эти украинские надзиратели, а точнее надзиратели украинцев в лагерях, этот сержантский и рядовой состав — были те же малороссы, для которых Украина сводилась к салу с чесноком, к борщу и к песням за рюмкой. Познер, который ничего не знает об Украине, не видит коренной разницы между украинцами и малороссами и ведет речь о малороссах как о типичных украинцах.

«Наш человек  в terra incognita»

Александр Прилипко:

Люблю Владимира Познера, за его ироничное отношение к жизни и умение хранить тайну, раскрывая секреты. Все же цензура кое-чему да учит. Владимир Владимирович приехал на Украину получать премию «Человек года» и попал в снегопады и под вопросы коллег. Интересовались, в основном, его интервью с нашим премьером. В программу «Познер» не всякий россиянин  попадает легко и просто, а уж украинский ньюсмейкер – явление редкое. Вот об этом и спрашивали мэтра. А что может ответить любой журналист по поводу своего гостя в студии? Правильно, только хорошее. Но, видно, были у той  беседы в московской студии некие противоречия, не дошедшие до эфира. И, находясь в Киеве, независимый и блестящий журналист Познер передал их нам. Дескать, вот как есть, а вы думайте, что это значит.

Оказалось,  человек, находившийся в  фокусе общественного  внимания, совершенно не представляет причины своей популярности в неизвестной ему стране. Цитирую: «Я, конечно, очень плохо знаю Украину, не жил среди украинцев. Я только знаю, и это, конечно, сейчас не вызовет никакой любви ко мне, что в лагерях сталинских среди надзирателей было очень много украинцев. Это я знаю точно. Говорит ли это о характере? Не знаю, не могу сказать. Я знаю, что украинцы поют много и замечательно, едят вкусно, что прославились, в частности, борщом».

Одной фразой Владимир Владимирович дал понять: либо человеком года в Украине может стать даже среднеуспевающий якутский школьник, хоть раз в жизни попробовавший борща. Либо коллега в деликатной форме  заявил о своей непричастности к событию насильственного посвящения в украинские лауреаты сезона 2012. Спасибо за откровенность.  Теперь я точно знаю, кроме интервью с Николаем Яновичем, других примеров самоотверженного служения профессии  в украинском контексте у Владимира Владимировича нет.

А вот у Высшего академического совета общенациональной программы «Человек года» я бы поинтересовался о критериях отбора номинантов. А то прекрасного журналиста сделали  героем надзирательских симпатий.  И не стыдно?