И для Польши, и для Латвии история намного важнее, чем для стран Западной Европы, подчеркнул посол Польши в Латвии Ежи Марек Новаковский на открытии международной конференции «Тоталитаризм в ХХ веке. Опыт Латвии и Польши», упоминая связи и параллели в истории двух государств.
Конференция была организована посольством Республики Польша в Риге Латвийской комиссией историков и Институтом истории Польской академии наук. Следующее такое мероприятие запланировано через два года в Варшаве. Рефераты историков Латвии и Польши были посвящены внешнеполитической ситуации двух стран в межвоенный период, двусторонним отношениям, периоду немецкой и советской оккупации и началу советизации. Как отметил господин Новаковский, советский тоталитарный режим был «духовно губительным» для обоих государств, а оставленное им трагическое наследие - это, словно мешающая «гиря на ноге». «Без основательного изучения истории, когда все вещи будут названы своими именами, нам будет нелегко и неспокойно играть ту роль, к которой мы стремимся», - добавил дипломат.
Профессор Эрикс Екабсонс, рассматривая довоенные отношения Латвии и Польши, подчеркнул, что в них были и моменты отличного сотрудничества, как во время боев за независимость Латвии в 1920 году, когда поляки помогли освободить Латгале от большевиков, так и кризисные моменты, как в начале 30-х годов, когда из-за вопроса польского меньшинства дипломатические отношения Латвии и Польши пережили беспрецедентное охлаждение. Из-за своих стратегических целей Варшава все же была заинтересована в сохранении независимости Латвии.
Читайте также: Советская аннексия Прибалтики
На взгляд историка, между двумя странами царила «осторожная дружба», потому что внешнеполитические интересы были и общими, и разными.
«Если спросить, кто виноват в том, что сотрудничество было недостаточным, то мне хотелось бы сказать, что не Латвия и не Польша. Виновата была система, потому что оба государства были вынуждены учитывать существовавшую внешнеполитическую ситуацию и приспосабливаться к ней. В результате каждое государство пыталось спастись индивидуально», - резюмировал Екабсонс, характеризуя обстановку 1938-1939 годов и воздействие направленной на создание раскола политики СССР-Германии.
Профессор Института истории Польской академии наук Марек Корнат указал, что Польша в межвоенный период строго соблюдала политику баланса, не идя ни с Германией, ни с СССР. Идеалом Варшавы было создание между двумя враждебными Польше странами блока государств – «третьей Европы». Но это было нереально. «В геополитической ситуации 1939 года ни Польша, ни Латвия уже не могли ничем помочь друг другу», - напомнил Корнат. Интересно, что 31 августа 1939 года министр иностранных дел Франции Бонэ сигнализировал послу Польши в Париже о существовании секретного протокола к пакту Молотова-Риббентрова. Бонэ сказал, что документ решил судьбу стран Балтии, но о том, упомянута ли там Польша, ему якобы не было известно.
Профессор Люблинского католического университета Рафал Внук, рассказывая о вторжении СССР в восточную часть Польши 17 сентября 1939 года, отметил, что вхождение красноармейцев происходило не совсем без борьбы. Захватчики потеряли две тысячи, поляки – шесть-семь тысяч погибшими. По словам Внука, болезненнее всего в памяти поляков сохранилось то, что нацменьшинства – белорусы, украинцы, евреи – сердечно приветствовали вошедшие советские войска. Правда, среди приветствовавших были и поляки. Сценарий советизации в Восточной Польше с небольшими различиями был похож на тот, что применялся в 1940 году в Балтии. В восточной Польше тоже произошла «революция народных масс» и «освобождение от власти капиталистов». Расширение Советского Союза было оформлено как «демократический процесс», но «народное» правительство Польши все же было решено не создавать. «Просьбу» о приеме в СССР выразили народные советы Западной Украины и Западной Белоруссии, на выборах которых за коммунистов проголосовало 99%. Польские историки считают 30 ноября 1939 года, когда поступила «просьба» о присоединении к СССР, окончанием периода оккупации и началом аннексии.
Также по теме: Оккупация или аннексия?
Советская власть быстро разрушила весь прежний порядок, начала национализацию, советизацию, но коллективизацию провести не успела. В результате террора «рабочей милиции» против бывшей элиты погибло около тысячи «капиталистов». Жителей аннексированной Восточной Польши автоматически объявили гражданами СССР.
Беженцы из центральной Польши должны были запрашивать советское гражданство заявлениями. Если люди не делали этого, следовали репрессии. 150 тысяч бывших граждан Польши вскоре призвали в Красную армию и направили в строительные отряды. В новые административные структуры привлекались местные, чаще всего - из низших слоев общества. Так как поляки считались «нестабильным элементом», выбирали представителей нацменьшинств. Фактическая власть тем временем находилась в руках присланных из СССР. Эти лица начали создавать актив компартии Польши. Все связанные со службами безопасности функционеры стопроцентно были присланы из СССР. В 1940-1941 годах сталинисты осуществили в Восточной Польше четыре депортации, которые вместе с другими репрессиями охватили около 400 тысяч человек. «Это была стратегия садовника – отправленных в лагеря отделили от «здорового элемента», который должен был стать советскими гражданами», - сказал профессор Внук.
Перевод: Лариса Дереча.
