Если вы были там, то наверняка больше всего запомнили вопли — настолько громкие, что на следующий день ничего не слышали (или не могли говорить своим охрипшим голосом).
А если не были, то все равно запомнили тот момент по видеозаписям или из интернета как один из тектонических сдвигов не только в поп-музыке, но и в культуре в целом.
Когда ровно 50 лет тому назад в Соединенные Штаты Америки приехали «Битлз», ставшие у себя в Англии уже полноправными звездами, они переписали правила поп-музыки и правила отношения к ее главным действующим лицам. Конечно, девчонки визжали и в 1940-е годы при виде Фрэнка Синатры, и в 1950-е при виде Элвиса Пресли, но 9 февраля 1964 года битлы вызвали взрывную волну на всей территории Соединенных Штатов и в сфере ее поп-культуры, когда дебютировали на шоу Эда Салливана.
В 50-ю годовщину этого исторического телевизионного момента следует задать вопрос: что изменилось в тот день, и какие еще изменения происходили на музыкальной сцене, благодаря которым рок-н-ролл превратился в настоящую культурную силу?
В составе «Битлз» Пол Маккартни, Джон Леннон, Джордж Харрисон и Ринго Старр стали идеальным штормом своего времени. Они самостоятельно писали свои песни, обладавшие самой нежной гармонией привлекательных и легко запоминающихся хитов, какие только могли выйти из Брилл-билдинга (знаменитое офисное здание с многочисленными музыкальными студиями на Манхэттене, – прим. перев.). Они играли на своих собственных инструментах — нестройных гитарах, которые эхом вторили их любимым пластинкам. В своих костюмах и ботинках битлы выглядели как херувимы и пели прямо для тех девчонок, которые при виде их начинали рыдать. Ну, и эти прически. Они были смелыми и задорными, и они жаждали того успеха, которых их ждал.
И конечно же, успех к ним пришел. Битломания положила начало британскому вторжению, которое стало настоящим цунами, принесшим с собой Rolling Stones, Kinks, Who, Herman’s Hermits и голубоглазых исполнителей «соул» типа Дасти Спрингфилд.
Одна из самых увлекательных новых книг о «ливерпульской четверке» и о ее влиянии носит название The Beatles Are Here! Это сборник очерков и устных рассказов, собранных и отредактированных Пенелопой Роулэндс (Penelope Rowlands). В нем представлены такие авторы как Грейл Маркус (Greil Marcus) и Фрэн Лебовиц (Fran Lebowitz), а также музыканты (Билли Джоэл, Синди Лопер и другие).
На обложке книги фотография, впервые опубликованная в 1964 году в New York Times. Это легендарный снимок девушек, сходящих с ума по знаменитой четверке. В руках они держат плакат, на котором написано: «Битлы, пожалуйста, останьтесь здесь навсегда». Девушка посередине, та, которая плачет, это Роулэндс.
«Кто-то спросил меня: “О чем вы, девчонки, думали?” А мне показалось, что это довольно странный вопрос, так как слово “думали” в этой ситуации неприменимо, — говорит Роулэндс о той фотографии. — Это были чистой воды эмоции. Готовя эту книгу, я вспомнила, что мы услышали о кричащих девчонках в Англии еще до того, как познакомились с музыкой битлов».
«Эти по-настоящему мощные диск-жокеи того времени доводили нас до исступления, — добавляет она. — Мюррей Кей и братец Брюси — эти двое властвовали в эфире, когда я росла в Нью-Йорке».
В книге неоднократно повторяется мысль о том, что до приезда битлов поп-музыка в США была невостребованной, поскольку нация все еще скорбела по убитому за год до этого Джону Кеннеди. Страна изголодалась по новым голосам и по ярким цветам на сером культурном небосклоне.
Время приезда «Битлз» оказалось чрезвычайно удачным. После ухода представителей рок-н-ролла первого поколения (Пресли, Литл Ричард, Джерри Ли Льюис) сцена опустела. Чарты заполнили сладкоголосые поп-дивы (The Shirelles, Тhe Chiffons), серф-группы (Beach Boys, Jan & Dean) и последние из могикан, столь любимые родителями (Энди Уильямс, Бобби Винтон).
Тем временем, Боб Дилан уже выпустил два своих альбома, и название его первого альбома 1964 года вполне соответствовало духу времени — The Times They Are A-Changin (Времена меняются).
Потом, конечно же, была компания Motown Records, которая безусловно попала в струю с такими группами как The Supremes, The Temptations и певцом Сэмом Куком. В том году он выпустил свою знаменитую балладу A Change Is Gonna Come («Грядут перемены»), ставшую боевым кличем движения за гражданские права. The Supremes в 1964-м стали настоящими звездами со своими дисками и песнями Baby Love, Come See About Me и Where Did Our Love Go.
«То было время перемен, крупных перемен, — сказала недавно в телефонном интервью одна из основательниц группы Мэри Уилсон. — Мир начал открывать свои границы, люди стали путешествовать по новым местам, о которых они раньше и не мечтали. Это был колоссальный год».
Уилсон отметила важность эпохального концертного фильма T.A.M.I. Show, записанного в 1964 году. Кого там только не было: Чак Берри, The Supremes, Beach Boys, Марвин Гэй, Rolling Stones и больше всех запомнившийся Джеймс Браун. По словам Мэри Уилсон, это было доказательство того, что поп-музыка начала, наконец, обретать признание, а артисты, уже пользовавшиеся популярностью в чернокожей среде, завоевали всеобщую славу.
«Люди имеют обыкновение говорить о «Битлз» 64-го года так, будто абсолютно все впадали от них в экстаз, хотя на самом деле в экстаз от них впадала белая Америка, — говорит преподаватель музыки из хартфордского Тринити-колледжа профессор Джон Платофф (John Platoff), ведущий семинар о «Битлз» и об эпохе 1960-х. — Не думаю, что афроамериканская молодежь не знала о них, или была к ним абсолютно равнодушна, но как мне кажется, у нее была на битлов несколько иная реакция. Если посмотреть на фотографии молодежи, сходящей с ума по битлам, то черных лиц там не увидишь».
Для Марты Ривз музыка 1964 была не о цвете кожи; она была универсальной.
«Когда я начала заниматься шоу-бизнесом, не было белой и черной музыки, — рассказала Ривз по телефону из своего дома в Детройте. — Была просто музыка, которой наслаждались все; а Motown не была компанией только для черных. У нашей музыки не было цвета кожи. Ее делали для людей, которые любили музыку, и наша музыка будет вечной, потому что она была ориентирована на семью».
В своей вышедшей в прошлом году книге Ready for a Brand New Beat: How ‘Dancing in the Street’ Became the Anthem for a Changing America (Готовы к новому биту: как песня Dancing in the Street стала гимном меняющейся Америки) Марк Курлански (Mark Kurlansky) воспользовался хитом Марты Ривз и группы Vandellas как символом 64-го, чтобы показать, насколько это был примечательный и значимый год даже без британского вторжения.
«Я думаю, люди не знают о влиянии борьбы за права чернокожих на популярную музыку, — говорит Курлански, также написавшие бестселлеры “Всеобщая история соли” и “Треска”. – Если бы не это движение, то не было бы и рок-н-ролла».
Лесли Гор тоже была поп-певицей, показавшей себя в 1964 году. Ей было 17, когда на американский берег ступили «Битлз», но у нее еще за год до этого появился хит №1 — It’s My Party. В 1964-м вышла ее вторая величайшая песня, ставшая одним из первых в поп-музыке хитом с явно феминистским посылом. You Don’t Own Me стала песней нового рода для певиц-женщин: «Я тебе не принадлежу, я не одна из твоих многочисленных игрушек».
«Впервые услышав эту песню, я не сразу подумала о феминизме. Но потом все-таки подумала, — говорит Гор. — Это была великолепная песня для 17-летней девчонки, потому что я могла встать перед зрительным залом, погрозить пальцем и сказать: «Я тебе не принадлежу». Песню подхватили феминистки, превратив ее в свой гимн, и это было здорово. Но мне кажется, что в ней есть нечто большее, чем просто феминизм. Я думаю, каждый может спеть эту песню от всего сердца, как и многие другие песни той эпохи».
