Если вы росли в тени холодной войны, как и я, то вас наверняка тревожит ядерный Армагеддон. Когда пала Берлинская стена, вы издали вздох облегчения. А теперь нервничаете, поскольку Россия недавно вернулась к риторике «они против нас».
Но в тех мрачных старых днях был свой плюс. Угроза собственному существованию заставила нас вложить огромные федеральные инвестиции в науку и образование с той целью, чтобы Америка обогнала этих надоедливых коммунистов. Многие технологии, которые мы используем сегодня – от сотовых телефонов до компьютеров и интернета – стали прямым результатом того, что империя зла дышала нам в затылок.
«Наличие соперника – это очень важно, – говорит соучредитель IT-компании медицинского обслуживания Madaket Джеймс Догерти (James Dougherty), часто читающий лекции об экономической конкурентоспособности США. – Когда я играю с хорошим теннисистом, я играю лучше. То же самое можно сказать и о США. С точки зрения инноваций конкуренция исключительно важна».
Наука доказала свою ценность в годы Второй мировой войны, когда физики создали атомную бомбу, закрепившую победу США. После войны помощник президента Фраклина Рузвельта (Franklin D. Roosevelt) написал весомый доклад, в котором он ратовал за дальнейшее вложение федеральных инвестиций в исследования. Этот доклад ускорил создание Национального научного фонда в 1950 году, а также способствовал реализации великого множества других инициатив.
Но ничто так не подстегнуло федеральное финансирование науки, как советский спутник, впервые в мире запущенный в космос в 1957 году. Успех спутника поразил и шокировал американцев, которые спустя год создали НАСА. Финансирование так называемой «космической гонки» увеличилось многократно, и так продолжалось до 1969 года, когда американцы опередили русских с высадкой на Луне.
Спутник также положил начало созданию еще одного очень важного научно-исследовательского ведомства – DARPA (Управление перспективных исследований и разработок Министерства обороны), которому была поставлена задача по созданию боевых машин будущего и по проведению самых передовых экспериментов.
В 1960-е годы DARPA финансировало сеть компьютеров, которые могли посылать друг другу электронные сообщения. Сторонники этой разработки заявляли, что она позволит правительству и военным поддерживать связь друг с другом в случае советского нападения на централизованную телефонную систему. Система ARPANET была введена в строй в начале 1980-х годов. Со временем она превратилась в интернет. (Так что, Владимир, интернет это не проект ЦРУ. Это американский военный проект. Понимать надо.)
DARPA также вкладывало средства, необходимые для разработки «микро-электро-механических систем», которые используются сегодня повсюду, от компьютеров до сотовых телефонов.
В определенном смысле холодная война стала идеальной движущей и стимулирующей силой. Она оказала на нас такое давление, что мы поддерживали научное финансирование на высоком уровне. Но угроза была не настолько велика, чтобы ученые сосредоточились исключительно на создании систем вооружений типа атомной бомбы. У ученых, получавших финансирование от DARPA, было время для исследований, экспериментов и неудач. Вот почему они добились таких успехов.
Сегодня, когда мы являемся единственной в мире сверхдержавой, федеральное финансирование науки снизилось самым драматическим образом и составляет треть от того, что выделялось на пике холодной войны. Подавляющее большинство финансирования сегодня обеспечивает частный сектор. Но частные средства нацелены на то, чтобы продукция как можно скорее попадала на рынок, а не на обретение научных знаний, которые могут не дать никакой прибыли.
Конечно, трудно утверждать, что все затраты на науку в годы холодной войны были целесообразны. Нужно ли нам было создавать компьютеры, выдерживающие ядерный взрыв и автоматически наносящие ответный удар по Москве даже после гибели всех до последнего американцев? Наверное, нет. Потратили бы мы такие огромные средства на системы РЛС дальнего обнаружения баллистических ракет типа большого радара PAVE PAW на Кейп-Коде, если бы знали, что Советский Союз падет?
«Нет сомнений, что мы тратили так много из-за соперничества, – говорит автор книги «Холодная война и американская наука» (The Cold War and American Science) Стюарт Лесли (Stewart Leslie), чей отец в то время работал в рамках космической программы США. – Вопрос в том, правильно ли расходовались эти средства. Может, мы могли бы получить большую отдачу, если бы эти деньги пошли на гражданские технологии?»
Если бы вместо ядерного оружия и полета на Луну мы сосредоточились на климатических изменениях и на создании электромобилей, то сегодня мы бы наверняка все ездили на таких машинах. Но это старая история. На протяжении всей истории человечества военное соперничество всегда было ключевым двигателем инноваций.
Может, войны это и не самый эффективный способ инвестирования в науку, но зато это единственный способ, заставляющий нас вкладывать в нее так много.
