В трех четвертях случаев прогнозы немецких бизнесменов на ближайшие полгода стабильно ниже оценки текущей ситуации.

Atlantico: Индекс доверия руководителей немецких компаний многое говорит нам об их менталитете. Так, с 2004 года в трех четвертях случаев их прогнозы на будущее (ближайшие полгода) стабильно ниже оценки текущих условий. Можно ли сделать из этого вывод о том, что пессимизм — это отличительная черта немецкого бизнеса?

Якоб Хебер: Этот показатель действительно очень многое говорит о мышлении руководителей немецких компаний. И хотя в последние годы все несколько смазалось из-за экономического кризиса и общей неопределенности, период с 2004 по 2007 год весьма показателен. То было время общей веры в будущее и бурного экономического роста, особенно в Германии, где экономика пошла в гору благодаря реформам Харца и интеграции в Европейский Союз восточных республик. Однако уже тогда наблюдались заметные отличия между восприятием бизнесменами текущей ситуации и их прогнозами на будущее. С чем же это связано?

Пессимизм в данном случае, пожалуй, все же слишком сильное слово. Пессимистическое отношение к будущему подразумевает отказ от инвестиций в исследования и модернизацию средств производства. Но этого не происходило, все было как раз наоборот. Речь идет скорее об осторожном отношении к будущему с учетом циклического развития экономики и понимания того, что благоприятная ситуация не может существовать бесконечно. Такое отношение существенно влияет на менеджмент, особенно в том, что касается разработки плана действий на случай ухудшения общей ситуации в экономике. Это может оказаться просто бесценным в период экономического кризиса, который мы наблюдаем в последние годы.

— Часто можно услышать, что сила немцев заключается в их умении предвидеть будущие последствия того или иного события. Если отойти от стереотипов, насколько оправданно такое утверждение?

— Если рассмотреть реакцию на кризис со стороны немецких предприятий и политического класса, то мы получим неоднозначные результаты. В промышленном секторе наблюдается бурная активность и скорейшая реализация плана экономической стабилизации, в котором удалось нащупать баланс между поддержкой государства и его вмешательством на рынке. Альянс предприятий, работников и государства доказал свою эффективность.

Кроме того, Германия сделала выводы из опыта прошлого, например, ситуацией с Volkswagen в 1990-х годах. В тот период больших экономических трудностей руководство компании составило с сотрудниками план краткосрочной занятости вместо того, чтобы просто отправить на улицу тысячи людей. И впоследствии на волне подъема у Volkswagen оказалось достаточно людей для увеличения объемов производства, не говоря уже об объединяющем психологическом воздействии этих мер. В конечном итоге, нельзя не признать, что план дал прекрасные результаты, потому что Volkswagen сегодня входит в число крупнейших автопроизводителей в мире.

В то же время нужно отметить, что в финансовом секторе такое развитие событий никто не предвидел. Когда на горизонте уже чернели первые грозовые тучи ипотечного кризиса, некоторые немецкие банки (в первую очередь государственные) продолжали упорно скупать эти ценные бумаги. Позднее их пришлось спасать на государственные деньги. То есть, в поговорке о том, что немцы — прекрасные инженеры, но не разбираются в финансах, все же есть зерно истины. Это просматривается и в отсутствии четкой позиции (вместе с Францией) в начале кризиса еврозоны, хотя это и позволило бы избежать серьезного ущерба в дальнейшем. Таким образом, умение немецких бизнесменов прогнозировать будущее не так уж и велико. Если бы некоторые немецкие банки пессимистичнее смотрели в будущее, они бы не стали и дальше покупать американские ценные бумаги.

— Эта черта возникла недавно или же существует уже долгое время? Может ли это быть связано со страхами, которые в свое время породило объединение двух Германий?

— У пессимистического взгляда немцев на будущее существует давняя история, которая выходит далеко за рамки последних двух десятилетий. В основе немецкого экономического мышления лежат два элемента: гиперинфляция начала 1920-х годов и долгий период существования на границе стран Варшавского договора. Два этих фактора постоянно напоминали немецкому руководству о том, что завтра все может резко поменяться, и что к этому на всякий случай стоит подготовиться.

В наше время это видно в общем наследии страны, и сегодня это может вести к несколько преувеличенным заявлениям, особенно, когда речь заходит о страхе инфляции. Объединение в свою очередь напомнило немцам о быстроте исторических перемен. Дело в том, что всего за несколько лет до падения берлинской стены сама мысль об объединении двух Германий отдавала научной фантастикой. Тем не менее, это событие не оказало особого воздействия на сознание немцев, особенно в Западной Германии.

— Стоит ли рассматривать это как одну из причин экономических достижений Германии за последние годы?

— Осторожное отношение к будущему может дать вам решающее преимущество на рынке. Тем не менее, оно может стать и палкой о двух концах, так как руководство может побояться пойти на необходимый для эффективной работы предприятия риск. Сейчас все указывает не то, что немцам удается успешно держать равновесие между двумя этими позициями, постепенно продвигаясь в мир, где существует все меньше неопределенности. Это сокращает возможные потери от инвестиций и дает реализуемым проектам максимальные шансы на успех. Поэтому отрицательное восприятие будущего немецкими бизнесменами действительно играет важную роль в экономических успехах Германии. Но решающая ли это роль? Скорее всего, нет. Самое главное — это принятие верных решений (во что вкладывать средства, на какой рынок ориентироваться, какой продукт разрабатывать), а не взгляд в будущее. При этом осторожность, разумеется, может помочь принять верное решение или, по крайней мере, избежать ошибки.

Якоб Хебер, научный сотрудник Института Томаса Мора.