Один из самых главных успехов польского министра — это факт, что российская общественность и представители элиты, несмотря на свое страстное желание игнорировать независимую Польшу, невероятно эмоционально отреагировали на его высказывания. С точки зрения Москвы, лучше всего было бы, чтобы Польши не было. В контактах с Европой российские власти последовательно стараются придерживаться в отношении нашего государства линии, показывающей его «временный характер» и отсутствие рациональности в политике такой «страны-однодневки». Именно поэтому каждая ситуация, в которой приходится разговаривать с Польшей, настолько для них болезненна, что, судя по всему, они скоро начнут реагировать на нашего министра так же, как на Збигнева Бжезинского (Zbigniew Brzeziński), который якобы много лет подряд планирует «разрушить Россию». У министра Сикорского (Radosław Sikorski) есть одна невероятно раздражающая с точки зрения Кремля черта: он не позволяет игнорировать собственную персону и вынуждает занять позицию по отношению к себе, а соответственно - и к Польше. Высказывания главы нашего МИД стали самой пикантной темой беседы, явившейся кульминационным пунктом субботней телепрограммы «Постскриптум». На первый взгляд в этой передаче ведущий и его гость обсуждали актуальные вопросы международной политики. Однако, ни того, ни другого нельзя было назвать просто «говорящей головой», потому что первый был председателем думского Комитета по международным делам, а второй — российским министром иностранных дел. Не стоит забывать и о том, что «Постскриптум» — не обычная программа, а своего рода «воскресное слово» (отсылка к передаче польского телевидения на религиозную тематику, — прим.пер.), то есть набор действующих символов веры, которые должен исповедовать каждый россиянин, комментируя текущие события мировой политики.
Интервью, текст которого был опубликован также на сайте российского МИД, показывает, что Алексей Пушков и Сергей Лавров приняли слова польского министра близко к сердцу. В их представлении, Сикорский «безответственно» и неуместно «для серьезного политика» посмел выразить мнение, что Россия должна быть в Европе, а наблюдавшиеся в последнее время нервные движения в сторону Азии противоречат ее интересам и международной идентичности. Собеседники сетовали также на страдания этнических русских, составляющих «половину населения Украины», которых якобы притесняет фашистская киевская хунта.
Нужно признать, что, пытаясь наполнить российскую внешнюю политику смыслом и логикой, оба видных джентльмена держатся крепко. Они ни на мгновение не верят в произносимые ими слова и в глубине души соглашаются с Сикорским. Ведь они оба — прекрасно образованные, много раз бывавшие на Западе светские люди, которые не только владеют несколькими иностранными языками, но и отлично понимают то, что стремятся сказать им западные партнеры. В отличие от населяющих московские спальные районы рабочих или мужиков из краснодарского колхоза, Пушков и Лавров прекрасно осознают, в чем заключается разница между современной Россией и Западом, и где кто стоит относительно, как высокопарно выразил это глава российской дипломатии, «границы добра и зла». Этим господам наверняка стоит больших трудов погружаться в матрицу российской пропаганды, повторяя абсурдные слоганы о «фашистском перевороте» и «преследованиях русских» со стороны якобы «ослепленных ненавистью» украинских националистов. Сложно представить, что эти двое московских интеллигентов хотя бы на мгновение поверили в повторяемую много недель подряд сюрреалистическую мантру российских СМИ, будто премьер Яценюк и глава МВД Аваков (прекрасный пример людей, ставших украинцами по собственному выбору: первый — румынский еврей, а второй — азербайджанский армянин) — это жаждущие русской крови неонацисты и поборники бандеровцев. К своему огромному огорчению и вопреки пропагандистской истерии, они также наверняка осознают, что живущие на востоке Украины русские и русскоязычные выбрали себе родину, и ее столица — это Киев, а не Москва. Ведь, как и Сикорский, жители этих регионов знают, что «лучше быть союзником Европы, чем китайским вассалом», и поэтому надежды Кремля на антикиевское восстание так эффектно пошли прахом. И устами именно этих людей (а не каких-то «вашингтонских хозяев») говорил в Петербурге польский министр.
Читайте также: Россия не представляет угрозы для Чехии
Пушков и Лавров прекрасно знают, где лучше, ведь они сами много лет жили и работали на Западе. Символичным, хотя негласным признанием правоты Сикорского служит судьба их детей. Дочь депутата расхотела жить на родине после того, как отправилась в Лондон в качестве корреспондента государственного телевидения, а родившаяся в США дочь министра оканчивает Колумбийский университет в Нью-Йорке и уже подала заявку на Green Card, чтобы остаться там навсегда.
Оба критикующих Сикорского джентльмена оказались заложниками настроений, которые воцарились в России на пике их карьеры, и вольно или невольно вынуждены предоставлять свои лица и мозги для продвижения политики, по поводу которой они испытывают, наверняка, не меньше сомнений, чем польский министр. Российское восприятие мира начинает все больше напоминать образцы, известные по иранской геополитике, которая видит в глобальной игре лишь двух серьезных участников: «большого дьявола» — США и «малого дьявола» — Израиль. В случае России первый остается тем же самым, а в роли второго выступает Польша. Так что этим господам, беспокоящимся за свои карьеры, приходится изо всех сил напрягать диалектические мускулы, пытаясь обосновать политику возрождения СССР, которую решил вести уверенный в своей непогрешимости Путин. Они, должно быть, очень глупо себя чувствуют, когда о том, что место России в Европе, напоминает не кто-нибудь, а именно Польша.
Что же пытается донести до россиян Сикорский? Несколько истин, которые прекрасно известны представителям московской элиты. В то время как Россия нападает на очередных соседей, а государственная пропаганда пичкает одурманенный народ политой соусом шовинизма националистической жвачкой, польский министр взывает к россиянам: отрекаетесь ли вы от национализма, деспотизма и коррупции? Он вопрошает драматическим, несмотря на дипломатические ритуалы, голосом: Веруете ли вы в свободу личности, права человека и христианское культурное наследие, которое много веков подряд связывает и сплачивает наши народы? Веруете ли вы в экономическую интеграцию, совместную систему безопасности, безвизовое передвижение, единение народов, общее будущее и мир, такой, как воцарился между Польшей и Германией? Действительно ли вы считаете, что НАТО и ЕС были созданы с одной целью — уничтожить Россию, а первым шагом на пути к этому служит перетягивание на свою сторону Украины, чтобы Джон Маккейн (John McCain) мог послезавтра разместить под Харьковом и Донецком нацеленные на Москву ракеты Patriot?
Следует признать, что роль экзорциста, в которую воплотился сейчас Сикорский, с чисто человеческой точки зрения весьма незавидна. Он наверняка воображал свою карьеру как череду элегантных встреч в нью-йоркских и брюссельских кабинетах с безупречно воспитанными, светскими людьми, которые умеют подобрать миланский цветок к лондонской рубашке.
Между тем, рок, висящий над страной, которой он решил служить, бросил его в заскорузлый в экономическом и отталкивающий в политическом плане регион континента, где в качестве его визави выступают кагэбэшники на пенсии, колхозные чиновники и недавно выросшие из спортивных костюмов и золотых цепей олигархи с пропитыми лицами. И именно их Сикорскому приходится убеждать, что будущее России лежит на Западе - в общем, безопасном и зажиточном европейском доме. Рискованное, политически неблагодарное и во многих случаях эстетически неприемлемое занятие.
К утешению Сикорского, стоит вспомнить, что со времен Киевского похода Болеслава Храброго самые громкие польские карьеры делались как раз на Востоке, в столкновении с восточной реальностью и в попытках изменить ее к лучшему (в представлении подавляющей части Европы). В такие моменты, как тот, после отъезда из России, министр Сикорский мог вспоминать стихотворение «Ворона убить — раз плюнуть...» (продолжение: ... В голову сове прицелить / Но вот новое искусство: / Из Бездан — и сразу в Несвиж, — прим.пер.), которым Юзеф Пилсудский развлекал гостей на балу у Радзивиллов, подводя итог своему пути от провинциального революционера до главы государства. Ведь если польский министр выйдет целым из схватки с Лавровым и его шефом или, осмелимся это сказать, победит их, он станет неуязвимым. Радослав Сикорский выступает сейчас в отношении России апостолом европейских ценностей. Ему следует быть очень осторожным, чтобы не превратиться на пути к славе в мученика.
