В футболе Соединенные Штаты Америки еще не стали супердержавой, но в реальной жизни таковой являются. Доминирование США в культурной и технологической сферах неоспоримо. Но они больше не хотят выполнять роль мирового полицейского. Такое развитие может привести к тяжелым последствиям.
Соединенные Штаты все еще являются сильнейшей военной державой в мире и единственной сверхдержавой. Для этого они обладают всем тем, что профессор Гарвардского университета Йозеф Най (Joseph Nye) называет «мягкой силой». Это охватывает многое – от правил и структур финансовых рынков до киберпространства и кибер-войн, от музыки и моды до кино и телевидения и всех игровых форм современного искусства. Но сверхдержаву терзают сомнения в отношении самой себя. И не без основания. После своего триумфа в переломных 1989/90 годах она не избежала судьбы, которая постигает рано или поздно все империи, даже либеральные. В хроники 20го века это вошло как «имперское перерастяжение».
Перед американцами встает серьезное испытание самих себя, не только по причинам вышедшего из-под контроля госбюджета или ослабления вооруженных сил, но и потому, что старая прекрасная идея о защите мира ради демократии и при помощи демократии не действует уже в Азии и большей части мира. Подъем Китая заставил вздрогнуть политические элиты Азии и искать будущий рецепт силы и богатства. Путинская «вертикаль власти» служит внутриполитической опорой для реконструкции имперского пространства, которое когда-то заполняли цари и комиссары.
Мимо европейцев все это бесследно не проходит. Глядя на руины того, что большую часть 20го века было мало-мальски функционирующими диктатурами – от Сирии до Египта, вспоминаются уроки реальной политики. Европейцы понимают, что значит остаться одним – когда выводят 300 тысяч американских солдат, которые от Бамберга до Кайзерлаутерна стояли на страже Железного занавеса – наедине с Россией, сложным и своенравным жителем европейского дома.
У европейцев нет выбора. По собственной воле или нет, им приходится оставлять в стороне роль зрителя, критика и того, кто обо всем знает лучше других. Об этом говорили на конференции по вопросам безопасности в Мюнхене министр обороны, министр иностранных дел ФРГ и президент. От поворота в сторону Азии, который осуществляет Америка скорее вынужденно, а не по собственной воле, до неизвестных, но предсказуемых конфликтов вокруг стратегических интересов и вооруженных конфликтов – здесь речь идет о геометрии власти. Ничто более не является константой, ни один ответ не является неоспоримым сегодня. Как будто существует врожденное обязательство Америки заботиться об остальном мире. Европейцы смотрят с нарастающим недовольством на грубые методы США – от шпионажа агентов АНБ до экстерриториальных споров – и в то же время, когда появляются проблемы, ищут у них помощи. Во всем мире встает вопрос о том, за что же выступает Америка, за что она готова положить и ресурсы, и человеческие жизни? Для европейцев это не семинар по страноведению для продвинутых, а судьбоносный вопрос. Поскольку пошатнулась уверенность в том, что США будут всегда охранять европейцев от последствий их слабости и их своевольного мышления.
В немецких политических кругах растут (вплоть до самого федерального президента) призывы к тому, что страна должна быть готова взять на себя больше ответственности на международной арене. Лозунг «без нас» не подходит для тяжеловеса, находящегося в самом сердце Европы. Как и прежде действует правило, что «Запад» как политический полюс может существовать только при взаимодействии государств по обе стороны Атлантического океана. Но при этом Америка, больше чем все остальные вместе взятые, как однажды сказал Билл Клинтон, является «незаменимой нацией». Но что, если страна больше не верит в себя, сияющий город на холмах, новый Иерусалим? “Novus ordo seclorum” («Новый порядок веков») – для этого призваны американцы, как это написано на однодолларовой купюре. Но если США объявят об отступлении, откажутся выполнять роль мирового полицейского – кто же тогда должен охранять основы либерального мироустройства, свободную торговлю и свободу морей? Китаю и России не хватает доверия со стороны других стран, Европе не хватает силы и воли.
Барак Обама очертил в военной академии Вест-Пойнт перед молодыми офицерами контуры новой доктрины безопасности, которая должна пробудить европейцев к действиям. Америка становится самой ближней, в первую очередь, для самой себя. Союзники все еще упоминаются, как и основополагающие интересы, которые в случае необходимости следует защищать. Но о «незаменимой нации» и мироустройстве, которое страна символизирует, речи не было. При этом у Америки становится больше друзей и союзников в Азии. Хотя и в Европе НАТО больше не приходится извиняться за свое существование. Но руководство видит это иначе.
Устрашение было с 1945 года основным методом США. Но Обама дважды нарушил основополагающие правила стратегии. Каждый раз на то были веские причины, но приводило это к тяжелым последствиям. Первый раз, когда сирийский диктатор переступил красную линию США, нарушив правила применения химического оружия, и второй раз, когда Обама объявил о введении санкций в ответ на присоединение Крыма Владимиром Путиным. Каждый раз были причины быть осторожным. Но у безопасности другая логика.
Америка еще долго будет незаменимой. Но изоляционизм остается попыткой, как и предостережение прошлых лет, сохранять дистанцию с опасными союзами, потому что Америка перенапряжена – самой собой, соперниками в мировой политике и слабостью европейцев. И они получат такую Америку, которую они заслуживают.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Америка еще долго будет незаменимой. Но изоляционизм остается попыткой, как и предостережение прошлых лет, сохранять дистанцию с опасными союзами, потому что Америка перенапряжена – самой собой, соперниками в мировой политике и слабостью европейцев. И они получат такую Америку, которую они заслуживают.
