Марио и волшебники

На прошлой неделе менеджер британской сети универсальных магазинов John Lewis назвал французов «склеротичными, безнадежными, пессимистичными» и посоветовал всем, кто занимается там бизнесом, как можно быстрее покинуть Францию. Удивительно не то, что Энди Стрит (Andy Street) вскоре после этого попытался представить свои слова как шутку и извинился. Удивительно то, что именно британец считает возможным указывать пальцем на других: то есть, представитель страны, в которой годами покрывали педофилов (в телекомпании BBC, а также в муниципалитете города Ротерема, расположенного на севере страны), в которой журналисты взламывают частные сотовые телефоны и подслушивают чужие разговоры; страны, в которой существуют огромные проблемы с джихадистской молодежью, склонной к насилию, и которая с большим трудом избежала исторического раскола.

И, тем не менее, он прав. Франция переживает кризис. И Великобритания - тоже. В Европе сегодня почти каждый указывает пальцем на другого.

Занимающийся историей экономики Вернер Плумпе (Werner Plumpe) однажды обратил внимание на то, что послевоенные демократии преследовали цель - защитить население от больших потрясений: «Опасаясь потерять поддержку, политики должны все время устранять экономические риски». А те, кто переводят риски на само население, теряют свои позиции и мандаты. Именно поэтому французское правительство уступило бастовавшим пилотам компании Air France и их требованиям. Именно поэтому глава Европейского Центрального банка пытается с помощью все более жестких мер выиграть время в борьбе с европейским долговым кризисом, однако не использует это время разумным образом. Существующий кризис лишь продляется с помощью якобы безболезненной монетарной политики Марио Драги (Mario Draghi), а не разрешается.

Европейский Союз взял на себя обязательства по защите от рисков, неизбежно возникающих в мире. Больше политического единства означает в рамках этой теории более высокий уровень благосостояния, а больше централизма означает больше безопасности. Новая Еврокомиссия во главе с Жан-Клодом Юнкером хочет, чтобы национальные правительства еще строже выполняли ее рекомендации, и она также не намерена больше мириться с бюджетным дефицитом Франции. Возможно, Брюссель в будущем сможет убедить французских пилотов, и они не будут бастовать. Однако вероятным подобный исход событий назвать нельзя.

Никто не хочет распространения фанатиков, отрезающих людям головы 

Европейский кризис постоянно описывают как политический и экономический, поскольку в таком случае Евросоюз и его институты могут быть задействованы с целью решения проблем. Однако другие структуры и даже более значительное перераспределение средств от богатых в пользу бедных стран не затрагивают сути проблемы. Пилоты компании Air France, недовольные шотландцы, немецкие пенсионеры — все они являются выражением проблемы европейского менталитета.

Никто не хочет, чтобы распространялись фанатики, готовые отрезать головы, никто не хочет, чтобы постимперские диктаторы захватывали соседние государства, никто не хочет, чтобы в Европе распространялась эпидемия Эболы. Все эти страхи конкретны. И решения также конкретны — но их никто не хочет принимать. Французы бастуют, хотя они тем самым разрушают свою авиакомпанию. Англичане отмежевываются от Европы, однако сами при этом распадаются в социальном и географическом отношении. Немцы хотят иметь более дешевый профессиональный бундесвер, который одновременно мог бы вести успешную войну против исламистов. В этом Европа едина: все хотят что-то получить, но только бесплатно.

Тот факт, что Исламское государство обезглавливает одного за другим жителей Запада, а Дэвиду Кэмерону не остается ничего другого, как публично требовать мести, является свидетельством новой беззащитности Европы. Эту беззащитность можно почувствовать и тогда, когда Ангела Меркель разговаривает по телефону с Владимиром Путиным, но не может, тем не менее, сдержать его наступление, и тогда, когда Драги объявляет о новых мерах по спасению евро.

Жалкое состояние бундесвера является самым новым символом: сила других есть прежде всего следствие экономической и военной слабости той Европы, которая живет не по средствам, но не имеет сил признаться себе в этом.

Тратить деньги, которых нет; требовать безопасности, не делая ничего для этого; давать политические обещания, зная о том, что их нельзя будет выполнить, - проблема менталитета европейцев состоит в том, что они полагают, будто смогут и дальше хорошо жить с подобными противоречиями.