Непережитый юбилей

5 декабря 1994 года США, Соединенное Королевство, Россия и Украина подписали Будапештский меморандум — тогда этому событию не было уделено слишком большого внимания. Украина согласилась отказаться от статуса ядерного государства, в свою очередь, сверхдержавы обязались гарантировать независимость, суверенитет и существующие границы Украины. Клинтон, Мейджор, Ельцин и Кучма поставили свои подписи под упомянутым документом в ходе проходившей в Будапеште встречи руководителей государств Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, или СБСЕ. Никто в то время не думал, что этот меморандум будет как-то особо упоминаться. К тому же, через несколько лет Киев присоединился к Договору о нераспространении ядерного оружия и без особых волнений отказался от более чем тысячи ядерных боеголовок.
 
В Будапеште было также принято решение переименовать с 1 января 1995 года СБСЕ в ОБСЕ (Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе), которая должна была приспособиться к новой ситуации после развала СССР. Важнейшей задачей тогда было урегулирование конфликтов в Приднестровье и на Кавказе, а отношения Москвы и Киева, казалось, находятся на надежной основе. Это подтверждал, в том числе и заключенный в 1997 году Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве, который в очередной раз исключал применение силы или даже угрозу применения силы против Украины со стороны России.
 
Сейчас ОБСЕ доведена до экзистенциального кризиса, как сказал председатель Парламентской ассамблеи этой организации финн Илка Канерва. Его слова можно отнести и к Украине, у которой Россия отобрала Крымский полуостров и восточную часть страны. В Европе такой явной оккупации и аннексии территории какого-либо государства не было со времен Второй мировой войны. Агрессия России неизбежно заставила вспомнить Будапештский меморандум и остальные, вроде бы находящиеся в силе, но браво смятые «зелеными человечками» договоры. МИД России в мае 2014 года заявил, что «утрата территориальной целостности Украины является результатом не внешнего воздействия, в внутренних процессов», которые никак не связаны с Россией и ее обязательствами, возложенными Будапештским меморандумом. Сам Путин все же признал отправку российских спецподразделений в Крым и их участие в захвате власти. Однако, разумеется, сейчас речь о нарушении не одного отдельно взятого договора, а ряда чрезвычайно важных соглашений, потому что разрушается вся действовавшая в Европе совокупность норм международного права и, к примеру, Хартия ООН. Внутренние процессы на Украине не могут быть оправданием того, что другое государство аннексировало часть ее территории. Москва хорошо понимает, что с юридической точки зрения невозможно оформить ни международное признание аншлюсса Крыма, ни покрытие Украины «народными республиками». По этой причине появляются иррациональные объяснения, пронизанные рассуждениями Путина о русском мире, характерным для него генетическим кодом (точнее, если говорить словами оппозиционного писателя Акунина, — «имперским геном») или о Крыме, как о российском Иерусалиме.
 
Государства Балтии должны помнить, что нет таких договоров, которые Москва не была бы готова расторгнуть. Европа и, в первую очередь, загнанная в «экзистенциальный кризис» ОБСЕ признают свои - весьма ограниченные - возможности. Как и ведущие политики Запада, которых известный аналитик Андрей Пионтковский остроумно, но, может быть, все же несколько преувеличенно назвал «коллективным Чемберленом Запада». Напомним, что Чемберлен был британским премьером, проповедовавшим политику умиротворения Гитлера и нейтралитета. Определенные сходства с концом 30-х годов имеются, и, к примеру, в Латвии многие утверждают: мы должны смотреть на раскол Украины хладнокровно и нейтрально. Однако есть и различия, потому что мы не совсем прежние, и хочется надеяться, что не будем таковыми.