Я обнаружила, что легче попасть в военную тюрьму в путинской России, чем получить доступ в какую-нибудь британскую тюрьму.

Когда официальные лица не дают разрешения на посещение журналиста, то у вас, естественно, возникает вопрос — так что же они там скрывают? За последние пару лет мне как журналисту не удалось получить доступ в два важных британских учреждения — на скотобойни супермаркетов и в тюрьмы для взрослых.

Вскоре после скандала с кониной редактор попросил меня написать подробную статью о работе современных скотобоен, и я, соответственно, связалась с несколькими супермаркетами, в том числе с Tesco, Waitrose, Morrisons и Sainsbury’s. Я имела продолжительные беседы с советниками по связям с общественностью, в ходе которых я говорила о том, что это будет нейтральное описание очень важной части индустрии по переработке продуктов питания, которую не часто удается увидеть. Все они какое-то время рассматривали эту идею, но затем сообщали, что не хотят принимать у себя посетителей.

С начала 2013 года я также неоднократно обращалась в Министерство юстиции за разрешением относительно посещения тюрем. Мой запрос был рассмотрен, обсужден, и после этого мне было отказано.

В мае 2014 года, после года отказов, редактор газеты Guardian Алан Расбриджер (Alan Rusbridger) предложил свою помощь и написал письмо министру юстиции Крису Глейлингу (Chris Grayling) для поддержки моей просьбы. Они встретились, обсудили этот вопрос и организовали отдельную встречу с Майклом Сперром (Michael Spurr), самым главным чиновников в области тюрем, и с его участием этот вопрос подвергся еще одному обсуждению. Сперр сказал, что подобная статья полезна, и что он не видит никаких проблем в этой связи. Мы написали новый запрос, который вновь был обсужден чиновниками Министерства юстиции. После восьми месяцев переговоров окончательный ответ был получен по электронной почте. В нем, в частности, было сказано: «К сожалению, в настоящее время мы не можем принять решение по вашему запросу».

Хотя именно отдел печати Министерства юстиции передает такого рода сообщения, решение по запросам принимает сам министр, и это странно, поскольку может сложиться впечатление, что он мог бы более продуктивно использовать свое время.

Если честно, то этот отказ вызвал и разочарование, и недоумение. Существует огромное количество вещей в тюрьмах, о которых мы хотели бы рассказать в деталях. Там есть немало реальных вызовов для правительства. Количество заключенных растет, однако финансирование подобных учреждений за последние три года было сокращено на 263 миллиона фунтов, а 28% сотрудников были сокращены с 2010 года. Некоторые тюрьмы переполнены, и произошел значительный рост количества самоубийств среди заключенных.

Параллельно с этим происходит критическое изменение подхода правительства к тому, как реагировать на увеличение количества заключенных в тюрьмах. Строятся более крупные тюрьмы по типу Oakwood, управление которой осуществляет компания G4S. Она рассчитана на 1600 человек, и у нее был трудный старт в 2012 году, однако сейчас, судя по всему, там все нормально. Значительно продвинулись работы по строительству тюрьмы Wrexham — она рассчитана на 2100 мест и будет самым крупным пенитенциарным учреждением в стране.

Алан Тревис (Alan Trevis), редактор газеты Guardian по внутренней политике, подробно освещает эти вопросы, основываясь на детальных докладах о проведенной инспекции, а также на его многочисленных контактах с комендантами, чиновниками Министерства юстиции и бывшими осужденными. Однако мы надеемся дополнить эту работу сообщениями непосредственно из тюрем — мы хотим рассказать читателям о том, как функционирует современная тюрьма, показать, с какими вызовами сталкивается персонал на фоне одновременного сокращения финансирования и увеличения количеств заключенных.

Когда чиновники сообщили, что ситуация в тюрьме Oakland - слишком сложная для того, чтобы допустить туда посетителей, мы направили новый запрос относительно посещения тех тюрем, которые получили положительную оценку в инспекционных докладах. Мы также сказали о том, что наши статьи о хорошо функционирующих тюрьмах будут столь же интересны и информативны, как и материалы о тех пенитенциарных учреждениях, которые сталкиваются с проблемами.

В 2011 году состоялось трехдневное посещение тюрьмы для несовершеннолетних преступников Ashfield, управляемой компанией Serco (оно было организовано в то время, когда министром юстиции был Кеннет Кларк, который проводил более открытую политику по отношению к прессе). Неожиданным образом этот визит оказался весьма познавательным. Некоторые сотрудники компании Serco, казалось, искренне хотели улучшить положение содержавшихся там молодых людей. Продолжительное посещение показало, как дорого и как сложно следить за неблагополучными подростками, треть которых, как было установлено, имели проблемы с психическим здоровьем.

Отдел печати Министерства юстиции сообщает о том, что это ведомство «не имеет средств» для организации визита журналистов газеты Guardian до проведения всеобщих выборов. Однако иногда, судя по всему, у них находятся необходимые ресурсы для того, чтобы принять корреспондентов газеты Times и телеканала BBC.

Получить разрешение на посещение военной тюрьмы в России Владимира Путина было легче, а для организации поездки в тюрьму строгого режима в Норвегии оказалось достаточно одного короткого телефонного звонка коменданту.

Я надеюсь на то, что супермаркеты смягчат свою позицию и позволят журналистам газеты Guardian посетить их скотобойни. Я также надеюсь на то, что Грейлинг изменит свою позиции, разрешит журналистам познакомиться с функционированием тюрем и поймет, что открытость может быть позитивным подходом для сотрудников тюрьмы, заключенных и читателей.