Когда бы ни поднималась тема внешней политики Турции на Ближнем Востоке или ее отсутствия, у сторонников правительства всегда наготове есть тезис: нужно взять на себя активную роль на Ближнем Востоке. Согласно этому подходу, если Турция желает быть влиятельной страной, она должна быть готова к постоянно меняющимся условиям сотрудничества. С какой бы точки зрения вы ни рассматривали эту оценку, она несет в себе множество противоречий.
Существует три основных фактора, определяющих активность государств во внешней политике: международная система, региональные стратегии и национальная политика. Вкратце рассмотрим нашу политику на Ближнем Востоке в рамках трех этих составляющих.
За последние десять лет международная система существенно трансформировалась. Пока влияние США на глобальную политику относительно сокращается, возникающий пробел пытаются заполнить возвышающиеся региональные силы. Именно с этих позиций можно рассматривать экспансионистско-оборонительную политику, которую в последнее время Россия проводит в Евразии. Попытки Китая создать себе новое пространство для маневра в Восточной Азии и шаги, которые делает Бразилия на пути становления главной экономической силой Южной Америки, также указывают на изменения в международной системе. Похожей свободы действий в своем ближнем зарубежье в это же время пожелала добиться и турецкая дипломатия под контролем Давутоглу (Davutoğlu). Но Турции, не сумевшей быть игроком в глобальном масштабе, не удалось стать и региональным игроком.
Политическая пустота, возникшая на Ближнем Востоке особенно после арабской весны, практически идеально подходила команде Давутоглу для того, чтобы протестировать свои грезы о стратегической глубине (доктрина «стратегической глубины» Давутоглу подразумевает необходимость активной внешней политики Турции — прим. пер.). Но Партия справедливости и развития (ПСР) так и не смогла избавиться от своих навязчивых идеологических идей. И, упорно выбирая «Братьев-мусульман», она в один миг лишилась тех двух граммов уважения, которые за последние 90 лет страна завоевала в регионе благодаря своей нейтральной позиции. Давутоглу, убежденный в том, что он занимает правильную сторону в моменты углубления раскола, кажется, до сих пор не осознал своего величайшего заблуждения. И, как видно на примере Йемена, Турция, бросившая якорь в суннитский лагерь, увы, не может избавиться от роли третьесортного тыльного отряда Саудовской Аравии.
Но обратимся к национальной политике. В последнее время становятся очевидны постоянные попытки исторической реконструкции и акцент на возврате в прошлое, будь то телесериалы, выступления президента или речи, которыми лица из ближайшего окружения ПСР сыплют на тех или иных конгрессах. Здесь наблюдается стремление навязать обществу то, чего никогда не было. В этом веере иллюзий, начиная от халифата Эрдогана и заканчивая нашими арабскими братьями, тоскующими по Османской империи, нет только одного — Турецкой Республики. Кроме того, неясно, на каком периоде османской истории делается акцент, то ли на правлении султана Сулеймана, когда процветала коррупция, то ли на эпохе Мурада IV — противника алкоголя и табака.
Тем не менее, чтобы быть активным игроком на Ближнем Востоке, необходима объективность в международной системе, компромиссность в региональных балансах, реалистичность в национальной политике. Правительство настолько привыкло торговать иллюзиями, что может игнорировать флаг ИГИЛ («Исламское государство Ирака и Леванта»), развевающийся по ту сторону сирийской границы, а также говорить об успешном проведении операции по переносу гробницы Сулеймана Шаха. В довершение ко всему, в случае достижения соглашения между США и Ираном, Турция может начать пребывать в еще большей праздности. Но это не столь важно, она же якобы поставила Иран на место.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Когда бы ни поднималась тема внешней политики Турции на Ближнем Востоке или ее отсутствия, у сторонников правительства всегда наготове есть тезис: нужно взять на себя активную роль на Ближнем Востоке. Если Турция желает быть влиятельной страной, она должна быть готова к постоянно меняющимся условиям сотрудничества. Но эта оценка несет в себе множество противоречий.
