Эта показная постановка была нужна как Владимиру Путину, так и Алексису Ципрасу. 8 апреля премьер-министра Греции тепло принял в Кремле президент России.
Дипломатический балет
Путин хочет показать, что он вовсе не в такой изоляции на международной арене, как это утверждает Запад. Ципрасу же нужно заставить европейских партнеров поверить, что у него есть запасные варианты взамен их финансовой поддержки. Обмануть кого-то так вряд ли получится, но нынешний дипломатический балет — это все равно часть дипломатического давления, которое и те и другие используют, чтобы улучшить свое положение в покерной партии, втянувшей в себя Европейский Союз после победы радикальных левых на выборах в Греции 25 января.
После прихода во власть Алексис Ципрас пытается одновременно сбросить с себя жесткие требования кредиторов Греции и получить 7,2 миллиарда евро из последнего транша программы помощи. Для этого он чередует обязательства по реформам, туманные обещания серьезной бюджетной политики и угрозы. Ему нужно выполнить поставленные партнерами по еврозоне условия, не нарушив при этом предвыборных обещаний. Пока что у него это получается плохо.
Сам он пока не говорит о потенциальной (и совершенно нереалистичной) смене альянса. Тем не менее его поездка в Москву намекает на такую возможность, которая выглядит достаточно правдоподобной, чтобы европейские и в первую очередь немецкие официальные лица поспешили сделать ему предупреждения. Подобное поведение вряд ли можно назвать продуманным, потому что оно придает встрече Ципраса с Путиным незаслуженную значимость. Оба протагониста, наверное, и сами не ожидали такого.
Хотя у России и Греции на самом деле есть общие интересы. Пусть Путин и утверждает обратное, Москва явно стремится вбить клин между членами Евросоюза и подорвать единый фронт санкций. Алексис Ципрас назвал санкции бессмысленными и говорил, что они никуда не ведут. Однако пока что Афины не предприняли никаких шагов против их продления.
Небольшая выгода
Греческий премьер — не первый из европейских лидеров, который отправился с визитом в Москву. Если не считать Франсуа Олланда и Ангелу Меркель, в гости к Владимиру Путину заглянули глава итальянского правительства Маттео Ренци и президент Кипра Никос Анастасиадис. Кипр наравне с Венгрией рассматривается Кремлем как слабое звено ЕС.
Что касается Алексиса Ципраса, он не строит иллюзий насчет желания и возможности России заменить международные финансовые организации и Брюссель. Тем не менее ему по силам добиться для себя вторичных уступок: частичного снятия эмбарго на импорт продовольственной продукции (оно было введено в ответ на санкции), участия в новом газопроводе на юге Европы (Путин отказался от старого проекта «Южный поток» из-за требований ЕС), российских инвестиций в Грецию. В довершение всему, 2016-й станет перекрестным годом России и Греции, что, по крайней мере, обеспечит культурный обмен музеям двух стран.
Дело в том, что «особых» отношений Москвы и Афин есть идеологически-религиозная прослойка. Православие представляется как общее наследие, хотя в истории православных церквей тоже хватало расколов. В любом случае, отставной полковник КГБ Владимир Путин побывал паломником на горе Афон.
В такой подчеркнутой религиозной солидарности все же есть немало иронии со стороны Алексиса Ципраса, который открыто признался в своем атеизме. Он первым среди всех глав греческих правительств не принес клятву на Библии. Он — сторонник разделения церкви и государства, живет гражданским браком, а двое его детей некрещеные. Весьма необычное поведение для страны, где православие — не просто религия, а часть самосознания. Однако Афины стоят мессы, и Ципрас сформировал правительство с националистами из «Независимых греков», которые отстаивают привилегии духовенства.
Россию и греческих левых объединяют также воспоминания о гражданской войне монархистов (их поддерживали Великобритания и США) и коммунистами (им помогал Сталин). Гражданская война шла три года после окончания Второй мировой войны, и память о ней все еще жива, особенно у радикальных левых, которые одержали победу на выборах 25 января. Греческие коммунисты уезжали в Советский союз целыми семьями и поддерживали связи двух стран.
Антиамериканский настрой
Путинская Россия больше не вспоминает о марксизме, но с греческими левыми ее объединяет враждебность по отношению к «американскому империализму», путь даже греческие правительства всерьез и не ставили под сомнение членство в НАТО, которое является гарантией безопасности страны перед лицом Турции (тоже входит в Североатлантический альянс).
СИРИЗА представляет собой скорее конгломерат крошечных движений, а не настоящую партию. Есть там и коммунисты вроде министра иностранных дел Никоса Котзиаса. До избрания в правительство этот профессор политических наук пригласил в Афинский университет Александра Дугина, главного проповедника российского неоконсерватизма и панславизма.
Поэтому из враждебности к США Алексис Ципрас готов принять российскую политику на Украине во имя «антифашизма», хотя ему и непросто согласиться с аннексией Крыма. Дело в том, что в оправдание аннексии Владимир Путин использовал те же аргументы, что турки в 1974 году: они взяли под контроль северную часть острова, потому что греческое большинство якобы представляло угрозу для турецкого меньшинства. Поэтому ни один греческий лидер не может одобрить такой прецедент.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Хотя у России и Греции на самом деле есть общие интересы. Пусть Путин и утверждает обратное, Москва явно стремится вбить клин между членами Евросоюза и подорвать единый фронт санкций. Алексис Ципрас назвал санкции бессмысленными и говорил, что они никуда не ведут. Однако пока что Афины не предприняли никаких шагов против их продления.
