Уход со сцены никогда не переживается легко. Соединенные Штаты, подобно многим стареющим знаменитостям, отчаянно борются за место на подмостках с новыми актерами, особенно с Китаем. Приближающиеся встречи Международного валютного фонда и Всемирного банка — двух институтов, в которых доминируют США и их западные союзники — предоставляют идеальную возможность изменить ситуацию.
США должны примириться с реальностью того факта, что мир изменился. Чем дольше США будут это отрицать, тем больше вреда это нанесет их интересам и их глобальному влиянию, которое остается существенным, хотя и более ограниченным, чем раньше.
Мир больше не укладывается в статичный порядок времен холодной войны, когда два блока находились в открытом, но сдержанном противостоянии. Не живет он больше и по правилам Pax Americana, преобладавшего в течение десятилетия после распада Советского Союза, когда США на короткое время оказались единственной сверхдержавой.
Сегодняшний миропорядок держится на многополярности, которая появилась в результате подъема экономики развивающихся стран, — особенно Китая, — начавших играть важнейшую роль в торговле и финансовой сфере. США — не говоря уже о других странах «большой семерки» — сейчас должны конкурировать и сотрудничать не только с Китаем, но и с Индией, Бразилией и другими странами, через расширенные форумы типа «Большой двадцатки».
С этой целью США должны продемонстрировать лидерские качества и умение приспосабливаться. Они не могут отказать Китаю в поддержке его усилий по расширению своей роли в управлении миром. Им также не следует выговаривать своим союзникам в резкой форме, когда те «ходят не в масть», как случилось, когда Великобритания объявила о своем намерении присоединиться к новому Азиатскому банку инфраструктурных инвестиций, руководимому Китаем.
США как будто застряли в Бреттон-Вудской системе ‑ основанном на правилах миропорядке, подкрепленном МВФ и Всемирным банком и опирающемся на доллар США, — который появился после Второй мировой войны. Бреттон-Вудская система закрепила при помощи институтов геополитическое верховенство Америки, так что старой имперской державе, Великобритании, оставалось только отступить — что она и сделала с достоинством, пусть и не без некоторой поспешности, с учетом ее трудной послевоенной экономической ситуации.
За годы, однако, Бреттон-Вудская система, с ее смесью либеральной многосторонности и рыночно-ориентированной экономической политики, стала символом англо-американского доминирования в глобальной экономике, которое сейчас подвергается критике в значительной части мира, особенно после глобального финансового кризиса. В частности, Вашингтонский консенсус — свод принципов свободного рынка, оказывающих влияние на политику МВФ, Всемирного банка, США и Великобритании — вызвал заметную неприязнь, особенно после азиатского финансового кризиса 1990-х.
На этом фоне вряд ли удивительно, что Китай использует свое растущее глобальное влияние для содействия построению нового экономического порядка — такого, при котором доллар США не главенствует над всем. Чжоу Сяочуань, глава Народного банка Китая, центрального банка этой страны, неоднократно призывал к переходу на такую международную валютную систему, которая бы позволяла использовать для платежей и инвестиций несколько валют. Такой подход уменьшил бы риск и последствия кризисов ликвидности, одновременно устраняя зависимость международной валютной системы от «экономических условий и суверенных интересов какой-либо отдельно взятой страны».
Конечно, Китай верит, что его собственная валюта (юань) в конце концов должна сыграть центральную роль в этой новой валютной системе, с тем чтобы она отражала роль Китая не только в качестве двигателя глобального экономического роста, но и в качестве крупнейшего в мире кредитора. Действительно, наряду с другими системно значимыми экономиками (США, Великобритания, Япония и еврозона) Китай является источником тенденций, которые, к лучшему или нет, распространяются далеко за его пределы.
С 2009 года руководство Китая проводит в жизнь ряд политических установок, направленных на поощрение использования юаня в региональной торговле и уменьшение зависимости от доллара в международных платежах. Но расширение роли юаня в международной валютной системе — лишь первый шаг к официальному закреплению многополярного миропорядка. Китай также возглавил движение за создание новых многосторонних институтов: так, банк AIIB был создан вслед за Новым банком развития, организованным с участием других крупнейших стран с развивающейся экономикой (Бразилии, России, Индии и Южной Африки).
Этими действиями руководители Китая привлекли внимание к тому, что существующая международная валютная система и лежащие в ее основе институты не отвечают потребностям сегодняшней сложной, многополярной мировой экономики. В частности, планы Китая заставляют обратить внимание на вопросы о способности Америки обеспечить надлежащую ликвидность для поддержки международной торговли и финансов.
Конечно, США не зря задаются вопросом: будет ли новый порядок, на построение которого надеется Китай, столь же открытым и правовым, как порядок, установленный Америкой — тот, благодаря которому Китай получил доступ на рынок, что и позволило ему добиться столь впечатляющего экономического подъема. Но ответ на этот вопрос можно получить, только вовлекая Китай в работу по реформированию глобального управления — а не напрочь отрицая необходимость каких-либо изменений.
Пока США упрямо следуют политике сдерживания в отношении Китая — что проявилось в борьбе против создания банка AIIB, постоянных обвинениях в валютном манипулировании и в отказе ратифицировать реформы МВФ, в результате которых усилилось бы влияние Китая — они рискуют утратить рычаги воздействия на будущее. Результатом может стать распад мира на отдельные блоки — что привело бы к подрыву не только глобального благосостояния, но и сотрудничества по общим проблемам.
Весенние встречи МВФ и Всемирного банка предоставляют важную возможность подать сигнал о новом подходе в отношении Китая. И не может быть более убедительного сигнала, чем поддержка со стороны США добавления юаня к корзине валют, используемых МВФ для оценки своего международного резервного актива, специальных прав заимствования. Америка окажется в свете рампы вновь. Но как она выступит?
Паола Субаччи — руководитель научно-технических работ по международной экономике в Chatham House (Королевский институт международных отношений, Лондон).
