В конце февраля я писал, что польско-российская «скрытая война» уже началась. Я обращал внимание, что на фоне украинского конфликта Москва и Варшава наносят друг другу все более чувствительные удары в сфере исторической политики. Я назвал первые жертвы этого конфликта: фильм «Ида», Армию Крайову и «Четырех спящих» (памятник советско-польскому братству по оружию в Варшаве, — прим.пер.). В последние дни мы могли наблюдать следующий этап этого противостояния. На этот раз ведущими темами Кремля стали восстановление польской сферы влияния в Восточной Европе при поддержке Соединенных Штатов и польский исторический ревизионизм, который якобы ярче всего проявляется в целенаправленном стирании памяти о Волынской резне.
Первая пропагандистская конструкция, которую последние дни особенно активно распространяют российские СМИ, связана с тремя новостями, которые касаются:
— укрепления польско-калининградской границы (речь идет, в частности, о строительстве новых наблюдательных вышек и покупке оснащения для пограничной службы).
— усиления польских военных частей на востоке страны и их вооружения современной техникой (в частности, самоходными гаубицами Krab),
— строительства стены вдоль демаркационной линии, определенной на саммите в Минске и отделяющей оккупированный Донбасс от территорий, контролирующихся киевским правительством. Эта постройка будет финансироваться при помощи польского кредита в размере 100 млн. евро.
Российские СМИ объединяют эти три сообщения с одной целью: пробудить историческое сознание россиян, показав, что их извечный враг, Польша, восстанавливает свою сферу влияния в Восточной Европе при военной поддержке США (этот аспект преподносится при помощи сообщений об учениях американских военных на польских полигонах и строительстве базы противоракетной обороны в Редзиково) и НАТО. Такой смысловой тренд отсылает к периоду Великой Смуты и играет важную роль, объясняя населению причины ухудшения экономической ситуации России. «Россияне, вам нужно сплотиться и быть готовыми к жертвам, как во времена Минина и Пожарского, чтобы отразить удар внешних врагов», — будто бы говорит Кремль, рупорами которого выступают СМИ и Церковь.
Вторая российская пропагандистская конструкция, которая используется в последние дни против Польши, касается Волынской резни. Благоволящие власти российские публицисты стали «единственными праведниками», которые защищают память жертв УПА 1943 года (для этой цели был также использован «польский» изменник Якуб Корейба (Jakub Korejba) на страницах портала Sputnik). Такая пропагандистская конструкция, с одной стороны, попадает на благодатную почву в польской националистической среде и кругах, связанных с Восточными крессами, а с другой, вписывается в классическую российскую историческую политику. Я имею здесь в виду связывание тем Катынского преступления и Волынской резни в попытке снизить на этом основании значение советской ответственности за убийство польских офицеров в 1940 году. Это делается при помощи упрощения: «раз президент Коморовский не говорит о Волынской резне, почему он акцентирует тему катынских событий? Наверняка потому, что он яростный русофоб». Такая идея дополняется картинами «польских попыток отрицать историческую правду»: приводятся высказывания министра Гжегожа Схетыны (Grzegorz Schetyna) об освобождении концлагеря Аушвиц украинцами и президента Коморовского о Катыни, как крупнейшем преступлении Второй мировой войны.
Польша, у которой уже несколько лет нет стройной исторической политики, способна лишь в малой степени реагировать на российские провокации, о чем я уже писал в своем предыдущем комментарии, на эту тему. Но будем надеяться, что активизировавшаяся с февраля этого года «скрытая война» с Россией, склонит нас к созданию ее основ. Получив опыт последних месяцев, мы убедились в необходимости формирования собственных дискурсов, которые бы стали поддержкой для польских интересов на международной арене и, прежде всего, щитом, защищающим нас от поползновений других стран, которые успешно используют это оружие. Крайне красноречив в данном контексте прецедент Новороссии. Оказалось, что умелое использование исторической политики может при благоприятных условиях «объяснить» мировой общественности обоснованность проведения авантюрной, бандитской и ведущей к захвату чужой территории политики. Не будем забывать, что «Новороссия» не была единственным территориальным приобретением России в период царствования Екатерины. В будущем тот же дискурс может быть использован против Польши, а тогда ему нужно будет дать отпор, имея для этого необходимые средства...
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Польша, у которой уже несколько лет нет стройной исторической политики, способна лишь в малой степени реагировать на российские провокации. Но будем надеяться, что активизировавшаяся с февраля этого года «скрытая война» с Россией, склонит нас к созданию ее основ. Получив опыт последних месяцев, мы убедились в необходимости формирования собственных дискурсов.
