Необходимость стала движущей силой в дружбе, в которой Китай считает себя хозяином положения

Шанхай — В прилизанном пропагандистском видеофильме, выставляющем напоказ народную любовь к Путину в Китае, женщина средних лет жеманно улыбается, а потом откровенничает о своих чувствах.

«Путин, вы большой и красивый мужчина», — пронзительно выкрикивает она.

«Очень большие мускулы», — улыбается юноша в темных очках. А затем следует высший комплимент 20-летней или около того девушки, которая явно очарована: «Такой же симпатичный, как большой папа Си!»

В преддверии московского Парада Победы во Второй мировой войне, который состоялся в эти выходные, государственные средства массовой информации Китая возвели российского лидера на пьедестал славы вместе с китайским руководителем Си Цзиньпином.

Но не надо заблуждаться. Хотя в определенном смысле Си и Путин — это родственные души — противостоящие Америке волевые националисты — Си явно ведет себя как старший партнер. Его экономика на подъеме, а российская в состоянии упадка. Китай является глобальной силой, а Россия региональной. По мнению политологов, такое превосходство Китая имеет гораздо больше шансов на создание нестабильных отношений, нежели единого фронта.

Но демонстрируя на публике дух товарищества, два жестких диктатора бросают вполне конкретный вызов возглавляемому США порядку в Европе и в Восточной Азии.

Путин действует с позиций слабости. Будучи не в состоянии повысить жизненный уровень народа на фоне падения мировых цен на энергоресурсы, он предлагает русским мечты о возрождении национального величия. Аннексия Крыма в 2014 году и предполагаемая интервенция на востоке Украины, которую Кремль отрицает, чрезвычайно повысили популярность Путина внутри страны, хотя западные санкции вкупе со снижением государственных доходов оказались весьма болезненными.

Чтобы удержать экономику на плаву, Путин вынужден развернуться в сторону Китая. Необходимость и в равной мере дух товарищества заставляют Россию строить планы поставок в Китай современной военной техники, которую она когда-то хранила в строгой тайне, в том числе, истребителей Су-35. В то же время, Москва продает Пекину доли в своих стратегических нефтяных месторождениях.

В мае прошлого года Путин подписал соглашение на 400 миллиардов долларов о поставке в Китай газа по сниженным ценам в обмен на кредиты. Стороны до сих пор спорят по поводу деталей этого соглашения.

Доцент российской Высшей школы экономики Михаил Карпов относится к тем специалистам, которые скептически смотрят на формирование антизападной оси в составе России и Китая. Напротив, пишет он, взаимное недоверие будет, скорее всего, усиливаться из-за «тупиковой ситуации в сфере экономического сотрудничества».

Китай понимает затруднения Путина, и поэтому изо всех сил старается спасти репутацию российского руководителя.

Си сидел рядом с Путиным на военном параде на Красной площади в честь 70-й годовщины победы над нацистской Германией, хотя большинство западных лидеров это событие бойкотировали. По площади промаршировал китайский почетный караул, а в черноморском портовом городе Новороссийске к российским празднованиям присоединились три корабля китайских ВМС. Си вспомнил, как в годы войны Россия и Китай «делили радости и горе».

Сейчас у них гораздо меньше общего. Россия, ставшая бледной тенью своего имперского прошлого, страдает от политического насилия и экономических невзгод, усиливая страхи Си по поводу того, что такое же будущее может ожидать Китай. Он видит в России назидательный пример того, что может пойти не так, если коммунистическая партия отдаст власть. Си пренебрежительно заявлял, что в Москве не оказалось «сильных мужчин», которые выступили бы и поборолись за свою партию. Он твердо решил посвятить свое пребывание у власти тому, чтобы спасти Коммунистическую партию Китая от такой участи.

Си действует с позиции силы. Подтверждением тому является его более сдержанное противодействие американскому лидерству в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Он может себе позволить проявлять терпение. Ему не нужны быстрые военные победы и захваты для повышения популярности у себя дома, хотя есть опасения, что его национализм может усилиться, если экономика страны начнет спотыкаться.

Скорее, Си Цзиньпин практично рассчитывает на то, что усиливающаяся экономика Китая со временем без боя вовлечет в свою орбиту соседние страны. Он проводит осторожную стратегию, в которой присутствует смесь из стимулов и угроз.

Это можно проследить на примере Тайваня. Это китайская Украина — стратегически важная территория на периферии Китая, которую он жаждет заполучить. Но большая разница заключается в том, что Китай никогда не признавал Тайвань в качестве независимого государства, ибо издавна считает этот остров сепаратистской провинцией. Тем не менее, Тайвань идет своим путем, став суверенной нацией во всем, кроме названия. Если Пекин решится на военный вариант разрешения спора, чтобы покончить с патовой ситуацией, это может привести его к войне с Америкой.

Но пока территориальные притязания Си носят постепенный характер, и поступает он так, дабы избежать той разрушительной конфронтации с США и их союзниками, которую своими действиями спровоцировал Путин.

Действительность такова, что Китай не сможет продолжать свое развитие и усиление без американского рынка и технологий. Си просто не в состоянии отвернуться от США так, как Путин отвернулся от Европы.

Си считает своего российского коллегу полезным в той степени, в какой он своими провокациями в Европе отвлекает Америку от Азиатско-Тихоокеанского региона.

И, конечно же, он рад дешевым энергоресурсам и тем контрактам, которые китайские строители инфраструктуры получают в России. Это проявилось весьма показательно на азиатско-тихоокеанской встрече в Пекине в прошлом году, когда Путин накинул шаль на плечи супруги Си Пэн Лиюань (Peng Liyuan) на мероприятии, которое проходило на отрытом воздухе. Это был жест галантного мужчины, и китайская первая леди улыбнулась — но постаралась как можно скорее скинуть эту шаль.

Китайская публика может восхищаться мужественностью Путина, сколько ей хочется. Но Си будет вести себя более сдержанно. Ему есть что терять.