Збигнев Бжезинский: Мы находимся в состоянии холодной войны

Бывший советник по безопасности президента США Джимми Картера требует начать поставки оружия на Украину и угрожает Путину войной, если Россия введет свои войска в страны Балтии. Но у Збигнева Бжезинского есть и предложение по урегулированию кризиса.

Россия собирается расширить свой арсенал межконтинентальных ракет. США, в свою очередь, собираются ввести тяжелые вооружения в восточные страны НАТО. Кроме того, Вашингтон размышляет на тему дислокации своих ядерных крылатых ракет в Европе, потому что Россия, якобы, нарушила условия договора о сокращении ракет средней и меньшей дальности. Таким образом, украинский кризис грозит «выплеснуться» за пределы этой страны.

В интервью нашему изданию Збигнев Бжезинский, который с 1977 по 1981 годы являлся советником по национальной безопасности президента США Джимми Картера, говорит о новой холодной войне. Сейчас 87-летний Бжезинский работает в Центре стратегических и международных исследований в Вашингтоне. Там он и встретился с нашими корреспондентами, полистал последний номер Spiegel и сказал, что регулярно заказывает переводы важнейших статей, опубликованных в журнале.

Spiegel Online: Господин Бжезинский, мы наблюдаем сейчас начало новой холодной войны между Россией и США?

Збигнев Бжезинский: Холодная война давно уже началась. Но, к счастью, по-прежнему маловероятно, чтобы она вылилась в горячий конфликт.

— Прошлая холодная война продлилась четыре с лишним десятилетия. Новая будет такой же продолжительной?

— Я так не думаю, потому что сейчас события развиваются намного стремительнее, чем раньше. Сейчас внешнеполитическое давление гораздо сильнее ощущается во внутренней политике. Так что если Украина не развалится, давление на российское руководство внутри страны заставит его искать альтернативы. Надеюсь, что Путин достаточно умен, чтобы начать действовать — лучше поздно, чем никогда.

— А он действительно достаточно умен?

— Мне трудно сказать. В любом случае у него есть инстинктивное чутье. Но я одного не могу понять: почему он почти умышленно настроил против себя 40 миллионов жителей соседней страны? Ведь украинцы до недавнего времени не испытывали к России враждебных чувств.

— Вы считаете правильным намерение США отправить в Восточную Европу и Прибалтику тяжелые вооружения?

— А вы считаете правильным ввести войска и вооружения на территорию суверенного государства и развязать на части ее территории войну, причем уже после того, как большая часть ее территории практически и так уже досталась тебе?

— Вы имеете в виду действия Путина на Украине?

— Всегда надо смотреть на обе стороны. В данном случае речь идет о некоем действии и реакции на него. Я против войны, но и не могу согласиться с утверждением, что мы своей симметричной реакцией провоцируем войну. Совсем наоборот: если мы не отреагируем, то именно это, скорее всего, приведет к войне.

— Но разве усиление Запада не играет на руку путинской антизападной пропаганде?

— Вы хотите сказать, что НАТО не имеет права размещать солдат на территории стран-членов альянса, если в непосредственной близости от них возникает опасность?

— Вопрос был о том, насколько это умное решение, потому что оно позволит Путину стать еще более популярным среди российского населения.

— Подобным аргументом можно было бы оправдать и всеобщую пассивность после ввода гитлеровских войск в Судеты, а также после «аншлюса» Австрии.

— Вы сравниваете Путина с Гитлером?

— У них есть общие черты и есть различия. Гитлер, например, никогда не был заинтересован в личном обогащении. А Путин в этом очень даже заинтересован. Возможно, именно этот аспект и делает его политическую страсть несколько более умеренной. Но особенно опасно то, что Путин по натуре — игрок.

— Предположим, что Путин действительно отправит свои войска в Прибалтику. НАТО заступится за эти страны?

— Конечно. Ведь для этого НАТО и существует, не так ли? Если мы всем на свете расскажем, что мы не думаем то, что говорим, и что мы ничего не предпримем, если кто-то ущемит наши интересы, то это будет аналогично тому, что мы летом, отправляясь в отпуск, повесим на своей двери табличку: «Мы уехали, двери открыты». По-вашему, это умная стратегия безопасности?

— Согласно результатам недавнего опроса, 58% немцев в случае военного конфликта между Россией и какой-нибудь из стран НАТО, соседствующих с ней, не захотели бы прийти на помощь союзникам.

— Да, я в курсе. Но сколько процентов жителей Германии сказали бы, что США не должны прийти на помощь их стране, если она подвергнется нападению?

— Возможно, большинство сказало бы, чтобы Германии надо помочь.

— Вот именно. С изменением обстоятельств изменяется и человеческая природа. Посмотрите, например, на литовцев — этот маленький народ. Они только что заявили, что будут защищаться самостоятельно. И точка. Германии должно быть стыдно. На самом деле я уверен, что немцы стали бы бороться. Госпожа Меркель была бы готова вступить в борьбу — так же, как и оппозиция.

— В контексте украинского конфликта президент Обама уступил лидирующую роль Меркель. Это было правильное решение?

— Меркель делает очень хорошую работу. А у Обамы есть другие проблемы, в частности, на Ближнем Востоке.

— По мнению Меркель, решение о поставках оружия на Украину ошибочно, потому что решить конфликт военными методами невозможно. Что думаете по этому поводу вы?

— Было бы разумно обеспечить Украину оборонительными вооружениями для защиты крупных городов, например, пушками и минометами. Потому что мы должны понимать, что цена в случае применения силы со стороны России может оказаться очень высокой. А захватить город, население которого полно решимости защищаться — это может оказаться трудной задачей.

— Вы видите выход из этой конфликтной ситуации без ее дальнейшей эскалации?

— Нужно соглашение, подобное тому, которое было заключено между Россией и Финляндией и благодаря которому были обеспечены стабильность и мир между этими странами. Украина должна иметь право на самостоятельный политический выбор и на сближение с Европой. Россия, в свою очередь, должна получить гарантии, что Украина не станет членом НАТО. Вот вам и формула решения.

— В последние годы мы многое узнали об Агентстве национальной безопасности. А во времена, когда вы были советником президента по национальной безопасности, АНБ прослушивало канцлера Гельмута Шмидта (Helmut Schmidt)?

— У меня есть чувство ответственности в отношении моей бывшей должности. Поэтому я не буду обсуждать с вами эту тему.