Китай на Южном Кавказе, или Эффективная дипломатия в XXI веке

В предыдущем материале мы говорили о том, как Китаю удалось совершить невероятное: проводить позитивную для всех политику на Северном Кавказе. Но это неудивительно с учетом значимости нового «Шелкового пути» для председателя Си Цзиньпина (Xi Jinping). Всего несколько лет назад Кавказ сам по себе не представлял особого интереса для Китая. Сегодня же ситуация изменилась, и регион выглядит естественным мостом между Европой (конечной точкой Шелкового пути) и Евразией.

Рациональная защита своих национальных интересов в Евразии позволяет Китаю проводить позитивную и инклюзивную политику на всем Северном Кавказе. Из всего этого можно сделать вывод, что и на Южном Кавказе Пекину удается следовать приемлемому для всех курсу. И это действительно так. В регионе Китаю удалось дать понять, что он готов говорить со всеми без ограничений. Он укрепляет связи с тремя южнокавказскими странами, избегая ловушек классической геополитики. Причем ему удается делать это, не вызывая недовольство региональных держав, которые претендуют на влияние в зоне.

Относительно Армении можно говорить даже о дружбе в двусторонних отношениях. Это было прекрасно видно по визиту в Китай президента страны Сержа Саргсяна с 24 по 26 марта этого года. Тогда армяне подписали оборонное соглашение, содержащее положение о взаимной военной поддержке. Кроме того, Ереван официально согласился участвовать в китайском проекте нового «Шелкового пути». Эту дружбу еще больше скрепили китайские инвестиции и стратегические для армянской экономики решения. Так, Китай решил вложить средства в ремонт и перестройку ТЭС. Кроме того, он проявляет большой интерес к развитию железнодорожного сообщения между Арменией и иранскими портами, что вывело бы страну из изоляции и лишило Турцию и Азербайджана мощного рычага давления на давнего врага.

Для Армении хорошие двусторонние отношения с Китаем играют важнейшую роль: ситуация в экономике — сложная, и такой инвестор, как Пекин, может кардинально изменить расклад. К тому же, укрепление дружеских связей с Пекином (они существуют и развиваются с 1996 года) может помочь этой кавказской республике вырваться из тисков отношений с Россией так, чтобы та при этом не ощутила для себя угрозу. Москва активно играет на противостоянии Азербайджана и Армении, а недавняя продажа российского оружия Баку явно пришлась не по вкусу Еревану. В результате, сближение с Китаем позволит Армении чувствовать себя увереннее, не смутив при этом Кремль.

Как бы то ни было, китайская дипломатия налаживает отношения не только с Ереваном: за последние годы ей удалось установить тесные связи с Азербайджаном. Причем, добиться этого было не так-то просто: в Баку не забыли, как в 2008 году Пекин отказался поддержать в ООН его резолюцию о выводе армянских сил с оккупированных азербайджанских территорий. Тем не менее, Китай показал, что не равняется на какой-то из «лагерей» в регионе, предпочтя железнодорожный проект в Азербайджане, Грузии и Армении армянской альтернативе: первый представляет собой транзит в 20 миллионов тонн в год, тогда как второй все еще остается бесплотной фантазией с закрытия турецко-армянской границы в 1993 году. Кроме того, экономический интерес помогает быстро забыть мелкие дипломатические разногласия: в начале 2013 года китайские инвестиции в страну составили не менее миллиарда долларов. Немалый вклад, причем без свойственной Западу критики внутриполитической ситуации в стране. Китайцы, как и везде, скрупулезно следуют логике невмешательства во внутренние дела государств региона. В Азербайджане и соседних странах это неизменно воспринимается как знак уважения, которое так не похоже на высокомерие Европы и Америки. Следует также отметить, что инвестиции, разумеется, были сосредоточены на азербайджанской нефти, но коснулись не только ее: как и в Армении, китайцы используют имеющиеся у них знания в области ТЭС. В результате Китай представляется не как зацикленная исключительно на краткосрочных интересах страна, а как сила, которая вкладывается в долгосрочные и выгодные всем партнерам отношения. Это делает азербайджанцев друзьями Китая, как и армян.

Китаю удалось укрепить двусторонние связи даже с Грузией, хотя та и считается проевропейской и прозападной страной. Как это часто бывает с Пекином, развитие связей прежде всего началось в экономике: объем торгового обмена двух стран возрос с 4,1 миллиона долларов в 2003 году до 597 миллионов в 2013 году.

Сегодня Китай — третий по величине торговый партнер Тбилиси, после Турции и Азербайджана. За последние четыре года инвестиции значительно выросли, причем, все это выглядит лишь началом пути. Китайцы проявили интерес к транспорту, энергетике и здравоохранению. Грузины же делают все, чтобы посодействовать этому сближению, которое интересно для них в геополитическом плане.

В конец концов, Тбилиси без особого успеха пытался получить от Америки и Европы защиту от соседней России. Там его ждало одно лишь разочарование: Запад охотно (иногда даже перегибая палку) критиковал Россию, но не пошевелил и пальцем ради обороны грузин. И теперь Китай кажется им надежным источником поддержки в долгосрочной перспективе. Тем более что Пекин, как и Тбилиси, отрицательно относится к сепаратизму и неуместному вмешательству внешних держав во внутренние дела других стран. Ни для кого не секрет, что Китай не порадовали решения России во время войны 2008 года и, в частности, ее поддержка отделения Абхазии и Южной Осетии. Китай представляется великой державой нового типа, которая старается воздействовать конструктивной дипломатией и не погрязает в высокомерии «классической» державы, готовой начать войну ради подтверждения статуса (Россия в Грузии и на Украине, США в Ираке, Франция в Ливии и т.д.). Мирная и конструктивная позиция Китая позволит ему обрести друзей как сейчас, так и в будущем, в Тбилиси, Баку и Ереване.

Кроме того, сила китайской политики на Южном Кавказе заключается в том, что ее не считают угрозой региональные державы (Иран, Турция, Россия). В конце концов, Китай приносит в регион финансирование, которое не способна предоставить ни одна из них, а также вовлекающий всех геополитический проект. Это придает уверенности Ирану и России, которые воспринимают усиление Турции и деятельность США в регионе как источник опасности. Оба лагеря (говоря грубо, проамериканский и антиамериканский) активно обвиняют друг друга в неоимпериализме. Избегать этого пока удается лишь китайской политике.

Европейская и канадская дипломатии слишком часто следовали менталитету холодной войны, то есть обязательному выбору между США и Россией в Евразии. Китай же демонстрирует, что действовать можно иначе. Принесенные средства, разумеется, играют большую роль, но все никогда не упирается в одни лишь деньги. Здесь нужно уметь оказывать помощь странам, избегать стереотипов и ловушки местной геополитической напряженности — успех Китая в регионе объясняется в первую очередь его позицией. Остается надеяться, что в Париже, Берлине и Оттаве люди в министерствах делают для себя пометки...