Трудно представить себе политическое благо, которое бы больше почиталось во всем мире, чем правительственная транспарентность. В то время как секретность прикрывает коррупцию, злоупотребление властью, ненадлежащее использование влияния и целый ряд других зол, транспарентность позволяет гражданам сохранять подотчетность своих правителей. Такова, по крайней мере, теория.
Очевидно, что существуют значительные области, в которых современные правительства должны быть более открытыми. Разоблачения Эдварда Сноудена относительно прослушивания, осуществляемого Агентством национальной безопасности, укрепили веру в то, что правительство Соединенных Штатов даже близко нельзя назвать достаточно транспарентным. Но можно ли иметь слишком много транспарентности? Очевидно, что ответ будет положительным: требования по поводу определенных видов транспарентности вредят эффективности правительства, особенно в том, что касается его способности спокойного обсуждения.
В Соединенных Штатах существует немало законодательных актов, требующих транспарентности, и приняты они были десятки лет назад в ответ на выявленные правительственные злоупотребления, а мотивацией для этого послужили абсолютно разумные ожидания того, что правительство должно действовать под большим контролем. Однако принятые тогда законы вызвали досадные последствия.
Так, например, Акт о Федеральных консультативных комитетах (The Federal Advisory Committee Act) вводит обременительные требования применительно к любому общественному органу, желающему проконсультировать какую-либо группу за пределами правительства. Кроме того, требуется, чтобы они официально согласились с многочисленными критериями и соответствовали их требованиям относительно политического баланса. Заседания должны проводиться открыто. Акт Об открытости правительства (The Government in the Sunshine Act) требует, чтобы — с учетом некоторых исключений — «любая часть любого заседания подобного органа была открытой для общественного наблюдения». Подобные требования представляют собой серьезное препятствие для процесса неформальных консультаций с гражданами и даже осложняют разговор друг с другом чиновников. Обсуждение, как в рамках семьи, так и федерального органа, требует, чтобы люди предлагали возможные варианты, а также делали уступки, пытаясь достичь соглашения.
Если подобный процесс открыт для публики, то чиновники начинают опасаться того, что они могут быть подвергнуты критике из-за слова, вырванного из контекста. Они прибегают к использованию сложных методов для того, чтобы обойти существующие правила. Они проводят обсуждения с глазу на глаз для того, чтобы не подпасть под действие группового правила, или направляют своих подчиненных для выполнения серьезной работы.
Что касается Акта о свободе информации (Freedom of Information Act), то с ним возникают другие проблемы. Он был призван помочь занимающимся расследованиями журналистам в получении информации о злоупотреблениях власти. Однако сегодня большинство запросов на основе Акта о свободе информации делаются корпоративными детективами, пытающимися получить секретные данные для конкурентного преимущества, или просто частными лицами, которые хотят выяснить, что правительству известно о них самих. Акт о Свободе информации может превратиться в «оружие», как это было в том случае, когда активист группы Judicial Watch использовал его для получения переданных по электронной почте документов по поводу ответных действий администрации Обамы на совершенное в 2012 году нападение на американское консульство в Бенгази.
И дело тут не только в законодательных актах. Трансляцию заседаний Конгресса многие связывают с понижением в нем уровня обсуждений. Вместо того чтобы вести полемику с коллегами, члены Конгресса, на самом деле, обращаются либо к своим активистам, либо к средствам массовой информации. Один знакомый сенатор, осуждающий понижение уровня учтивости в Конгрессе, заметил, что наиболее приятные моменты в его карьере относятся к работе в комитете по разведке, секретность которого позволяла его членам говорить хоть иногда то, во что они искренне верили.
Если не принимать во внимание вопросы национальной безопасности, то можно сказать, что исполнительная ветвь федерального правительства является самой открытой организацией на планете — ни одна корпорация, ни один профсоюз, ни одна некоммерческая организация не подвергаются такому контролю. Реальная проблема, как подчеркнул профессор Пенсильванского университета Джон Дилулио (John DiIulio), состоит в том, что большая часть работы правительства передается на аутсорсинг подрядчикам, на которых не распространяется ни одно требование, относящееся к самому правительству. Невозможно даже установить количество подобного рода подрядчиков в одном американском городе, не говоря уже о возможности проследить за тем, как они выполняют свою работу.
В Европе, где нет ни Акта о федеральных консультативных комитетах, ни Акта об открытости правительства, исполнительная власть имеет возможность более гибко консультироваться с группами граждан. Конечно, и там существует значительное и растущее недоверие к европейским институтам со стороны граждан. Однако американский опыт свидетельствует о том, что требования относительно повышения транспарентности не обязательно приводят к повышению доверия к правительству.
С учетом того, что «транспарентность» обладает такими позитивными коннотациями, трудно себе представить возможность пересмотра существующих правил. Однако интересы общества не будут соблюдены, если внутренние обсуждения в Федеральном резерве США или в Верховном суде будут показывать по спутниковому телеканалу CSPAN, как того требуют некоторые люди.
Законодатели и чиновники должны сохранять пространство для обсуждения — так же, как и семьям необходимо защищать свою приватность при обсуждении финансовых вопросов или действий в отношении капризного ребенка. И они должны иметь возможность делать это, не надевая на себя смирительную рубашку правил, которые предписывают в деталях, как они должны говорить друг с другом, а также с гражданами.
Автор является старшим научным сотрудником Института международных исследований Фримена Спольи при Стэнфордском университете, а также автором книги «Политический порядок и политический упадок» (Political Order and Political Decay).
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Трудно представить себе политическое благо, которое бы больше почиталось во всем мире, чем правительственная транспарентность. В то время как секретность прикрывает коррупцию, злоупотребление властью, ненадлежащее использование влияния и целый ряд других зол, транспарентность позволяет гражданам сохранять подотчетность своих правителей. Но это в теории.
