В 2008 году в Грузии провели всеобщий всенародный плебисцит на тему «Поддерживаете ли вы вступление Грузии в Организацию североатлантического договора (НАТО)». Во всеобщем опросе принимали участие 1 982 318 избирателей, 77% которых поддержали интеграцию Грузии в НАТО.
Раз в четыре месяца
Плебисцит состоялся в январе 2008 года, то есть, в первый месяц года, и за четыре месяца до того, как состоялся исторический Бухарестский саммит НАТО. Грузии был необходим очень твердый аргумент, который она бы использовала для того, чтобы убедить государства члены альянса, придать ей на этом саммите «План действия членства» — MAP. С учетом результатов плебисцита, Грузия добилась этого аргумента. В то же время, невзирая не твердую волю населения страны, и позиционирования властью Грузии этим аргументом на двухсторонних и многосторонних форматах до Бухарестского саммита, в альянсе по-прежнему оставались (и сегодня остаются) страны скептики, которые не поддерживали не только расширение НАТО на Восток, но и придание Плана действия вступления. В авангарде этих стран была (и по сегодняшний день остается) Германия — крупнейший торговый партнер России.
Спустя 4 месяца с плебисцита, в столице Румынии, Бухаресте состоялся саммит альянса, на котором помимо непосредственно стоящих перед НАТО вопросов было решено, что Грузия и Украина после (с учетом) того, как будут удовлетворены критерии, станут государствами членами НАТО. Четким фиксированием этой статьи в декларации альянс подтвердил свою верность политике «открытых дверей», и не закрыл эту дверь не только для Грузии и Украины, но и любых других государств, желающих вступить в него. Являются ли историческими результаты плебисцита? Сегодня довольно много говорят на тему, стоило ли делать эту запись вообще, и не стала ли именно эта запись основанием других событий, развитых ровно через 4 месяца, в августе того же 2008 года? Факт, что эта запись равно касается также Украины, которая ни до, ни после того не проводила всеобщий опрос населения на эту тему, и несмотря на это она получила качественно точно такое же обещание, как и Грузия — страна, население которой открыто зафиксировала желание объединиться в альянс. В то же время факт, что Украина пренебрегла этой записью (обещанием) бухарестского саммита, и в последующем, когда президентом этой страны стал поддерживаемый Россией Янукович, вообще приостановила партнерство с альянсом. Кроме того, Украина заявила о статусе страны вне военного блока, фактический нейтралитет. Между тем, в Грузии произошло наоборот, в том числе по той причине, что у общества были зафиксированы свои симпатии к альянсу в 2008 году. Власть, сменившая бывшую власть, также откровенно заявила, что стремится к альянсу, и Грузия остается верной тем принципам, которые заявлены еще с конца минувшего века, когда открыто было сказано, что страна постучится в двери альянса.
Таким образом, можно сказать, что собственно результаты плебисцита, так же, как и все последующие количественные исследования, проведенные по этому вопросу, исторические, и являются звеньями одной цепи. Исторической является также и эта запись, из-за которой альянс, и его члены, пусть те же скептически настроенные государства, являются некими «заложниками» собственной декларации: если Грузия сама не откажется от вступления в НАТО (и Грузия не может отказаться именно с учетом результатов этого плебисцита), рано или поздно она обязательно станет членом Североатлантической организации. В то же время, Бухарестский саммит является историческим и с другой точки зрения: это первое собрание лидеров демократического мира после второй мировой войны, когда откровенно были зафиксированы отличающиеся позиции в связи со стратегией альянса. Вышеупомянутая Германия, а также несколько европейских государств, как уже было сказано, были против расширения альянса, и вообще, старались, чтобы альянс принял решение закрыть двери (пусть на время).
Сравнительно максималистскими были США, республиканский лидер Джордж Буш справедливо утверждал, что ни одна страна не имеет, и не должна иметь право косвенно использовать вето. Разумеется, ни канцлер Германии Ангела Меркель, ни другие европейские лидеры не могли не принять во внимание эту позицию, им был необходим твердый аргумент для того, чтобы либо вообще сорвать перспективу расширения альянса на Восток, либо хотя бы отсрочить его. Сегодня обсуждают вопрос: нашла ли Меркель этот аргумент? Ответ на него неоднозначный, с учетом того, что на Бухарестском саммите Грузии не дали ПДЧ, получается, что вроде бы «раунд с американцами» выиграла именно Меркель. Тем не менее, с учетом того, что лидеры 28 государств-членов договорились вновь рассмотреть этот вопрос (в формате министериала) в декабре того же года (то есть, через четыре месяца с грузинско-российской войны), и допустили, что именно декабрьский форум придаст Грузии ПДЧ, называть Меркель победителем, наверное, все-таки неправильно. Что главное, даже собственно Меркель подписала декларацию, которая подтверждала верность политике открытых дверей альянса. То есть Меркель в Бухаресте в некотором смысле потерпела поражение, поскольку стала косвенным заложником собственной подписи.
Проиграли ли США? В те дни президент Буш скажет, что это был максимум, чего можно было достичь к тому времени. С одной стороны США смогли уговорить стран-скептиков на запись: «Грузия станет членом НАТО», и с другой стороны, вопрос был отложен на декабрь того же года, когда с большой вероятностью Грузии действительно могли дать план действия. В то же время некоторым поражением внешней дипломатии США следует считать то, что они не смогли рассчитать реакцию России, и ее масштабы: президент России Медведев однажды признался, что если бы Кремль не запланировал крупномасштабную интервенцию, и не осуществил ее в Грузии, эта страна уже была бы членом альянса. Это заявление Медведева, разумеется, гиперболизированное. Максимум, чего могла достичь Грузия в том же году, было получение Плана действия членства. Между прочим, у Македонии уже шестнадцатый год есть этот план, но она все еще не является членом альянса. У Запада проблема в единственном вопросе, в названии этой страны, и это балканское государство упрямо не меняет его. У Запада был бы против Грузии «аргумент» посерьезней, чем этот и в том случае, если бы Грузия получила ПДЧ в апреле (или в декабре) — территориальные проблемы, которые есть у идущей в альянс страны, были бы достаточно веским основанием для Запада, чтобы ограничится приданием ПДЧ, и затянуть на годы непосредственно вступление Грузии в альянс.
Альянс, по правилам, должен был действовать на опережение: если внешняя разведка и дипломатия США чувствовали опасность российской интервенции в Грузии, то они должны были приложить больше усилий, чтобы убедить стран-скептиков и сказать, что с учетом придания Грузии ПДЧ Россия не посмеет интервенцию в Грузии. Вместе с тем, если США не имели эту информацию (а также не проводился надлежащий анализ), тогда затягивание процесса на несколько месяцев и переубеждение Германии и Франции за это время, возможно, была правильная стратегия. Оказалось, что свои расчеты были и у Москвы. Сегодня трудно сказать, осуществила бы она интервенцию в Грузии спустя четыре месяца с апреля, в августе (или вообще) в том случае, если бы Грузия получила ПДЧ, однако факт, что особое раздражение Москвы вызвала не столько запись «Грузия станет членом НАТО» (само собой разумеется, эта запись тоже была основанием для интервенции в Грузии), сколько аванс, что на декабрьском министериале Грузии дадут План действия вступления.
Москва не должна была допустить этого, и именно поэтому она запланировала интервенцию до декабрьского министериала. Здесь же следует сказать, что в Москве, так же как и везде, как правило, понимают, что собственно План действия членства является меньшей проблемой, поскольку он не подразумевает главный, основополагающий принцип альянса о коллективной безопасности. В то же время в Москве понимают, что противостояние процессу интеграции на всех этапах является их стратегической задачей. Причиной этого ощущения со своей стороны является историческая память. Жаждущие восстановить империю помнят могущественные, рейгановские США, и вообще Запад, сумевший за несколько лет разрушить Советский Союз, который был сильней нынешней России. Помимо многих других причин, именно поэтому сопротивляются в Москве приближению границ альянса к российским границам, и их сегодня тоже чрезвычайно раздражает ельцинская «мягкая» политика, результатом которой было расширение альянса уже при Путине за счет «части» Советского Союза, государств Балтии.
Война
Россия долго готовилась к войне 2008 года. Вторжение 58-й армии в Грузию было запланировано месяцами ранее, и это мощное военное соединение не раз проходило надлежащие учения. В России было ощущение (и информация), что армия Грузии была сильная, построенная на западные стандарты, и могла оказать серьезное сопротивление. Собственно это мнение основывалось на участии грузинской армии в международных операциях, и том опыте, который получила армия в Ираке, и особенно в Афганистане. Россия постоянно старалась спровоцировать Грузию и создать такое положение, в результате которого у страны не было бы иного выхода, кроме как война. Сначала эскалация событий ожидалась в направлении фронта Абхазии, однако существует информация, что бывший лидер де-факто власти Сергей Багапш воспротивился расширению собственной юрисдикции на Кодорское ущелье.
Его аргументом было то, что Тбилиси мог нанести мощную военную атаку именно по Сухуми, что со своей стороны создало бы опасность доходам из туризма и без того бедной Абхазии. Москва, разумеется, старалась переубедить Багапша, но у этого сепаратистского лидера были свои аргументы. В то же время для того, чтобы начать открытую военную интервенцию, Москве был необходим формальный аргумент: в первые дни (или часы) этот конфликт должен был начаться как раз таки между этносами этой территории, чтобы у нее (Москвы) было формальное основание интервенции. Власть Багапша не соглашалась на это. Во-первых, он избегал очередного кровопролития, во-вторых, не до конца верил Москве, которая бросила Абхазию (по мнению абхазов) в 90-е годы минувшего века, и растянула процесс почти на 13 месяцев тогда, как закончить его можно было за гораздо более короткий срок (и с меньшими потерями) против не сильной армии Грузии того времени.
Москва разрабатывала также и запасные варианты, и если есть какая-то разница между Кокойты и Багапшем, то именно та, что первому ничего не стоили цхинвальский регион и его население, и был готов взять на себя функцию главного «громоотвода», и превратить Цхинвал и прилегающую территорию в эпицентр военных действий. Откровенно говоря, Кокойты оценили эту верность, а Багапшу сопротивление -нет. Если последнего убили, возможно, причиной и было то, что он не усвоил должным образом поручение Москвы. Что касается Кокойты, сейчас он на «заслуженной» пенсии, и насколько известно, занимается крупным (и в то же время незаконным) бизнесом. Из этих двух сценариев Москву больше устраивало разжигание войны в направлении Абхазии, управлять западным фронтом из Тбилиси было бы труднее, и, следовательно, в Кремле полагали, что войну с Грузией закончат за короткое время. «Цхинвальский вариант» стал актуальным в последующий период, когда с одной стороны получили категорический отказ из Сухуми на провоцирование власти Грузии, и с другой стороны, собственно в Кремле созрела идея о том, чтобы после Цхинвали пойти в наступление именно на центр — Тбилиси. Перипетии войны, и истории удивительного героизма грузинской армии не тема этого обсуждения, однако скажем, что Россия ввела упомянутую выше 58-ю армию в полном составе как раз таки для того, чтобы численным преимуществом победить действительно сильные грузинские войсковые соединения. В ходе обозревания хроники этих дней особенно важными являются следующие факторы:
— То, что США решили осуществить «гуманитарную миссию» в Грузии. В то же время 6-й военный флот США (который расположен в акватории Средиземного моря), по заданию президента Буша возглавил министр обороны США!
— 13 августа президент США заявил, что в рамках этой гуманитарной мисси в аэропорте Тбилиси приземлятся военные самолеты Америки. Буш потребовал у России освободить наземные, морские, и воздушные каналы коммуникации.
— Белый Дом рассматривал воздушную атаку в направлении Рокского тоннеля.
— Лидеры шести европейских государств срочно приняли решение о поездке в Тбилиси.
— США обязали Турцию открыть Босфорский залив, чтобы их 6-й флот мог в кратчайшие сроки пересечь Черное море до Грузии.
— Наступление на Тбилиси не было осуществлено именно с учетом перечисленных пяти факторов.
В этом контексте я бы выделил третий пункт, поскольку собственно тот факт, что в США рассматривали перспективу открытого включения в конфликт, говорит о многом.
Украина и Армения
Несмотря на то, что во время Януковича Украина объявила фактический нейтралитет (и сохраняет этот статус по сей день, во время президента Порошенко), это не стало для России препятствием для осуществления военной интервенции на двух территориях этого большого государства, на юго-западе, где Россия «тайно» воюет против центрального Киева, и в направлении Крыма, который Россия «без проблем» аннексировала (крайняя по регистру форма агрессии). В данном случае даже нейтралитет Украины не оказался защитным щитом для этого государства, формально конфликт начался после того, как президент Янукович отказался от сотрудничества Украины с Евросоюзом, с преимущественно торговым экономическим пространством, а за этим последовал жесткий протест части населения Киева против власти.
Факт, что Россия мастерски «воспользовалась» результатами Майдана, однако это не означает, что «Майдан», и изгнание Януковича из власти и страны были ошибкой (несмотря на тяжелейшие результаты). Дело в том, что постсоветские люди мыслят стереотипами: благополучие сегодня и здесь… Если рассмотреть в долгосрочном контексте, проблемы (с учетом аннексии Крыма, или из-за кровопролитий в Луганске-Донбассе), созданные в Украине «сегодня и здесь», разумеется такие, которые невозможно залечить (то же самое можно сказать и в отношении Грузии — проблема «Абхазия», или проблема «Цхинвальский регион», разумеется, существует, и по-прежнему остается ахиллесовой пятой государственности Грузии). С другой стороны, существуют государства (особенно с 20-х годов XX века, то есть с внедрения большевизма), «исторической миссией» которых вовсе не является достижение благоденствия «сегодня и здесь», и напротив, их миссией является борьба за завтрашний день. В авангарде этих государств часто была Грузия, в последнее время в их числе находится и Украина. Между прочим, в числе этих государств были также государства Балтии, которым удалось прорваться, и занять место в цивилизованном мире (их приблизительно 40 летняя борьба была сравнительно краткосрочной, чем, скажем, Грузии, однако их борьба по сравнению с Грузией, действительно была постоянной и бескомпромиссной). Следовательно, принципиально важно (в том числе для будущих генераций), какой путь изберет в данном случае конкретная, и сегодняшняя власть Украины (так же, как и Грузии). Между тем хорошим примером с этой точки зрения является Армения. Эта страна избрала действие по принципу: «сегодня и здесь», то есть путь получения благополучия, только, к сожалению, это благополучие не наступило в этой стране, Армения отказалась от договора Ассоциации с Евросоюзом, однако этот компромиссный шаг нисколько не разрешил ее экзистенциальные, в данном случае финансовые проблемы.
Уэльсский саммит НАТО
О его значении в грузинской (и не только в грузинской) периодике не раз писали и, следовательно, не будем детально это обсуждать. Вместе с тем, необходимо повторить то, что главный итог саммита, «Больше НАТО в Грузии», в некотором смысле достигнут. То, что в скором времени в Грузии будет открыт тренировочный-оценочный центр альянса (к тому же, отличающийся от других аналогичных центров), является основанием беспокойства России, как исторического соперника (здесь же отметим, что тревоги России, разумеется, не должны быть основанием для корректировки стратегии Грузии). Помимо этого результата саммита, весьма важным является символизм — впервые в Грузии именно в этом центре будет официально поднят флаг альянса. Осмелимся и отметим, что практика и опыт подтверждают, альянс никогда не покидает территории, где альянс поднимает знамя. Иначе говоря, водружение флага альянса является основанием того, что он — флаг постоянно будет реять на этой территории.
Стратегия власти Грузии
Часто альянс воспринимают только как военное единство, однако он равносильно является политической коалицией, объединяющей 28 стран. В декабре текущего года с большой вероятностью начнется процесс вступления балканской страны-аспиранта Монте Негро. А в июле будущего года в Варшаве Монте Негро официально станет 29-м государством-членом НАТО.
Хорошо это или плохо?
То, что из 4 стран-аспирантов один Монте Негро отрывается от группы стран-аспирантов, разумеется, «неприемлемо», но это будет особенно болезненным в случае, если прогресс Грузии не отразиться должным образом. Грузинская власть открыто заявила, что преследует целью получить на саммите Польши План действия членства. Скромно заметим, что правомочие придать ПДЧ есть не только у форума, проводимого на уровне глав государств, но и у министериала. Следовательно, стратегией власти должно быть равнение сначала на министериал 2015 года (в контексте получения ПДЧ, или отражения прогресса в другом аспекте), и затем подготовка к Варшавскому саммиту. Важно также отметить, что поскольку в странах Запада все еще не решили вопрос передачи Грузии ПДЧ, в свете внутренней коммуникации власть Грузии должна значительно скорректировать послание. Этот новый посыл, с одной стороны должен включать тему, что Грузия действительно хочет получить ПДЧ, но с другой стороны, следует делать «допущение»— если мы не получим План действия, это не будет трагедией (признаюсь, такую формулировку довольно трудно обосновать). Равнение на ПДЧ является правильным и ясным посланием как раз таки для стран Запада, чтобы они сделали очередные шаги для выполнения обещания, который сами дали Грузии в 2008 году. В то же время, непременно должен разрабатываться запасной вариант «Б», который может быть даже лучше, чем План действия. (Повторяем, что у Македонии уже 16 лет есть План действия, но она все еще не является членом альянса. А также повторяем, что даже если Грузии дадут ПДЧ, из-за территориальных проблем процесс с большой вероятностью все равно затянется. Так что в данном контексте Грузии надлежит придумать новый наратив-концепцию, которая сдвинет на второй план тему территориальных конфликтов).
Запасной план
С 1999 года узаконено, что государство может стать членом альянса только пройдя путь ПДЧ. Между тем Грузия уже имеет все необходимые инструменты, которые подразумевает План действия (комиссия НАТО-Грузия и Национальная годовая программа). В декларации Уэльсского саммита есть запись, согласно которой в силе все инструменты, установленные альянсом. Но опять повторяем, несмотря на то, что Грузия не владеет инструментом-ПДЧ, у нее есть все под-инструменты, прописанные по ПДЧ. Следовательно, по этой логике, запасным вариантом может быть некая ревизия декларации Вашингтона (1999 года), и фиксирование в декларации Варшавского саммита альянса такой записи, согласно которой ПДЧ, как таковой, не является единственным необходимым путем или механизмом для вступления!
Главное послание
Выше мы упомянули территориальные проблемы Грузии. Мы всегда приводим в качестве аргумента тот факт, что Восточная Германия автоматически стала членом альянса после того, как вслед за разрушением берлинской стены Германия объединилась. Это хороший аргумент, но явно необходимо больше для того, чтобы государства члены альянса убедились в необходимости принять Грузию в свои ряды.
Что может быть этим аргументом?
Пример Германии «непригоден» только потому, что по обе стороны стены жил один народ, который был искусственно разделен и никогда, повторяем, никогда у восточных немцев не было неприятия западных немцев! Таким образом, интеграция ГДР с ФРГ и, следовательно, с альянсом, была беспроблемным и легким процессом. Следует признать, что в Грузии иная проблема — за чертой Ингури (до возвращения изгнанного населения) живет другой один основной этнос (абхазы) и представители других этносов. В то же время, по ряду причин ни у одного из них нет симпатий к Грузии. Существует предположение, что у них не возникнут эти симпатии и в случае, если Грузия осуществит любую демократическую, экономическую реформу на территориях по обе стороны Ингури.
Какой остается выход?
С самого же начала был разговор, и эта тема актуальна и на сегодня, что Грузия должна оформить еще один пакт о ненападении, смыслом которого будет то, что Тбилиси никогда не осуществит наступление на Сухуми. Но этот аргумент может быть приемлемым только для абхазов, и будет менее приемлемым для агрессора России. Главным (и отличающимся от аргумента объединения Германии) в «спорах» и обсуждениях с альянсом может быть следующее предложение: Грузия никогда не будет экспортировать свои проблемы на Запад, то есть, вслед за вступлением в альянс, Грузия не потребует задействования 5-й статьи. В то же время, возможно, релевантным является разделение-размежевание тем военно-политического альянса. Например, Грузия станет членом альянса в политической части, а военная интеграция может передвинуться на другое время (когда Россия будет сравнительно слабой, и она обязательно будет такой).
