Одной из главных интриг 70-й Генеральной ассамблеи ООН было выступление президента России Владимира Путина. Российский лидер выразил поддержку правительству Дамаска в сирийском вопросе и уподобил борьбу с ИГИЛ борьбе с Гитлером. Эти заявления расценили как «знаковое возращение» России в регион. Хотя сторонники радикальных и умеренных исламистов выводят на первый план слова президента США Барака Обамы, назвавшего президента Сирии Башара Асада «тираном», и Обама, и представители ведущих стран Европы признали, что, по крайней мере, сейчас решения «без Асада» в Сирии быть не может. Судя по всему, в ближайшее время планы радикальных и умеренных исламистов по свержению Асада при поддержке США и Европы сойдут на нет. А поскольку события в регионе указывают на уравнение со многими неизвестными, кажется очевидным, что в кратко- и среднесрочной перспективе этот вопрос не может обсуждаться без Асада и России. О том, что стоит за сигналами, последовавшими с «полей» Генассамблеи, и какой может быть дальнейшее развитие событий, мы беседовали с доцентом отделения политической науки и международных отношений факультета политических наук Стамбульского университета Хаканом Гюнешем (Hakan Güneş), известным основательными работами на эту тему.
Джан Угур: На 70-ю Генассамблею ООН приехали самые высокие гости. Каковы ваши первые впечатления?
Хакан Гюнеш: 70-я Генассамблея ООН стала важнейшим международным событием последнего времени. Главной темой этого мероприятия стала сирийская проблема, а игроком, сформировавшим повестку дня, — несомненно, Российская Федерация. На протяжении последнего месяца РФ находится на переднем плане в силу своих действий на Ближнем Востоке, пожалуй, самых активных со времен СССР. Администрация Путина не только открыто наращивает военную поддержку Дамаску в количественном и качественном отношениях, но и создает местную коалицию против ИГИЛ через установление связи с Багдадом, Дамаском и Тегераном благодаря военному координационному центру.
— Как вы можете прокомментировать позицию европейских стран и США?
— США и лидеры таких стран, как Франция и Великобритания, испытывают, с одной стороны, необходимость решать проблемы, связанные с ИГИЛ и потоком беженцев, с другой — колоссальное беспокойство из-за того, что активными игроками на Ближнем Востоке сейчас являются правительство Багдада и Дамаска — единственная антиигиловская сила на поле боя, — а также поддерживающие их (наряду с курдскими группами) Иран и Россия. Пока «левый» французский лидер Олланд пытается вновь мусолить тезис Эрдогана о «зоне, запретной для полетов», руководство Лондона стремится получить роль в регионе через своих традиционных суннито-салафитских союзников. Но отныне оба эти игрока не так важны в регионе, чтобы о них можно было бы помыслить как о сторонах, воюющих на поле боя. США же — по-прежнему важнейший игрок в силу своей глобальной военной, политической и финансовой силы.
— Сегодня в турецкой прессе активно тиражируются слова Обамы «Асад — тиран». Можно ли назвать эту фразу квинтэссенцией посыла Генассамблеи?
— Несмотря на то, что Обама назвал режим Асада «тираническим» (чтобы контролировать своих союзников и усилить свои позиции в торге с Россией), за рамками этой риторики возникает другая картина. Он признает новое уравнение в Сирии и на Ближнем Востоке. Это новая политическая реальность, в которой невозможно говорить о Сирии и о Ближнем Востоке ни без Асада, ни без Ирана, ни особенно без России. В рамках «реалистического подхода» к международной политике Барак Обама, пусть и не желая того, выразил готовность вести переговоры в условиях нового уравнения.
— А как вы оцените сигналы, которые дал Путин?
— В числе важных моментов, на которые Путин обратил внимание на пресс-конференции после переговоров в Нью-Йорке, можно назвать следующие. Во-первых, курдские боевики (партия «Демократический союз» — Рабочая партия Курдистана) отныне стали стороной, к которой на Ближнем Востоке апеллируют. И Путин указывает на их роль в каждом своем выступлении. Во-вторых, важно то, что Путин, говоря о необходимости поддержки войны с ИГИЛ со стороны стран региона (речь идет о Саудовской Аравии, Египте, Турции), подчеркнул: эта борьба обязательно должна происходить на международно-правовой основе с одобрения ООН.
— Можно ли сказать, что Россия «уверенно вернулась» на Ближний Восток?
— Да, несмотря на экономические проблемы из-за санкций, последовавших на фоне событий на Украине, Россия решительно и бесспорно вернулась на Ближний Восток, удачно выбрав момент и снискав легитимность в глазах международного общественного мнения. Хотя уравнение «Россия, Багдад, Дамаск, Тегеран плюс курды» будет непросто переварить Франции, Великобритании, Саудовской Аравии и Турции, уже в среднесрочной перспективе оно, видимо, найдет свое место в основной политической линии Запада (в силу веса меркелевской Германии и обамовской Америки).
— То есть возникает совершенно новая ситуация?
— Да, все это подразумевает новые условия для торга вокруг сфер влияния на Ближнем Востоке. Но одновременно это и обсуждение вопросов, касающихся жизни и смерти миллионов жителей этого региона (включая и Турцию!). В этой связи шаги России, которая поднимает на повестке дня более взвешенные и, что самое важное, близкие к международному праву подходы, сопряженные с участием еще большего количества сторон, нельзя недооценивать.
— Путин упомянул Гитлера. Есть и исторический фон?
— Упомянув антигитлеровскую коалицию, на основе которой была создана ООН, Путин всерьез поколебал свой имидж «диктатора», о котором давно сладкоголосо напевает западное общественное мнение.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Несмотря на то, что Обама, чтобы усилить свои позиции в торгах с Россией, назвал режим Асада «тираническим», за рамками этой риторики возникает другая картина. Он признает новое уравнение в Сирии и на Ближнем Востоке. Это новая политическая реальность, в которой невозможно говорить о Сирии и о Ближнем Востоке ни без Асада, ни без Ирана, ни особенно без России.
