Окинава: несостоявшийся ракетный апокалипсис

Житель Блейксли, штат Пенсильвания, Джон Бордн (John Bordne) более полувека был вынужден хранить в тайне случившуюся с ним историю. Лишь недавно ВВС США дали ему разрешение рассказать ее. Если окажется, что это правда, она станет страшным дополнением к и без того длинному и пугающему перечню ошибок и сбоев, которые едва не погрузили мир в пучину ядерной войны.

Все началось сразу после полуночи 28 октября 1962 года, когда Карибский кризис был в самом разгаре. Джон Бордн, бывший в то время рядовым авиации, рассказывает, что смену он начал с дурными предчувствиями. В то время из-за кризиса на Кубе, связанного с развертыванием там советских ракет, все стратегические силы США были переведены в боевую готовность номер два (DEFCON2). Это значит, что в высшую степень боевой готовности DEFCON1 они могли перейти в считанные минуты. Когда объявляется DEFCON1, ракета может быть запущена в течение одной минуты после получения расчетом соответствующего приказа.

Бордн служил на одной из четырех секретных стартовых позиций на оккупированном США японском острове Окинава. В каждом стартовом комплексе было два пункта управления, боевой расчет одного пункта составлял семь человек. В распоряжении офицера управления пуском было четыре крылатых ракеты Mace B с ядерными боеголовками Mark 28. Мощность Mark 28 составляла 1,1 мегатонны в тротиловом эквиваленте. Это значит, что каждая из них была примерно в 70 раз мощнее тех бомб, что были сброшены на Хиросиму и Нагасаки. В совокупности это 35,2 мегатонны разрушительной мощи. Имея дальность 2 200 километров, ракета Mace B при запуске с Окинавы могла долететь до коммунистических столиц Ханоя, Пекина и Пхеньяна, а также уничтожить советские военные объекты во Владивостоке.

Как рассказывает Бордн, через несколько часов после начала дежурства старший офицер центра управления ракетными пусками на Окинаве начал привычную радиопередачу для четырех стартовых комплексов, которая проводится в середине смены. После обычной сверки времени и сводки погоды он продиктовал цепочку кодов. В нормальных условиях первая часть в этой цепочке не совпадает с теми цифрами, которые имеются у расчета. Но в данном случае буквенно-цифровой код совпал, и это стало сигналом о том, что должны последовать особые указания. Время от времени такие совпадения случались, и это делалось в учебных целях, но в таких случаях вторая часть кода не совпадала. Когда степень готовности повысили до второй, расчеты уведомили о том, что больше таких учебных проверок не будет. Поэтому, когда первая часть кода совпала, расчет Бордна мгновенно насторожился. Потом совпала и вторая часть цепочки — впервые за все время их службы.

В случае такого полного совпадения офицер управления пуском из расчета Бордна капитан Уильям Бассет (William Bassett) должен был открыть свой портфель. Если код в портфеле совпадал с третьей частью переданной по радио цепочки, он должен был вскрыть конверт из портфеля, в котором были данные для наведения и ключи для пуска. Бордн говорит, что все коды совпали, подтверждая команду на запуск ракет комплекса. Поскольку передачу по радио слушали все восемь расчетов, капитан Бассет как старший офицер смены взял на себя командование, исходя из того, что остальные семь расчетов на Окинаве тоже получили этот приказ. Об этом Бордн с гордостью рассказал мне во время трехчасового интервью, состоявшегося в мае 2015 года. Он также разрешил мне прочесть главу из своих неопубликованных мемуаров, в которой описан этот случай, а впоследствии я написал ему 50 сообщений по электронной почте, дабы убедиться, что правильно понял его рассказ об этом инциденте.

По словам Бордна, на пике Карибского кризиса боевые расчеты на Окинаве получили приказ о пуске 32 ракет с мощными ядерными боеголовками. Пуски удалось предотвратить только благодаря осторожности, здравому смыслу и решительным действиям личного состава, получившего этот приказ. Эти люди остановили ядерную войну, которая вполне могла начаться после пусков ракет с Окинавы.

Информационное агентство Kyodo News сообщало об этом инциденте, но рассказало только о расчете Бордна. На мой взгляд, на сей раз необходимо полностью обнародовать воспоминания Бордна, в том числе, о семи остальных расчетах. Это станет вполне достаточным основанием для того, чтобы правительство США начало поиск и своевременную публикацию всех документов, связанных с событиями на Окинаве во время Карибского кризиса. Если рассказ Бордна соответствует действительности, он станет весомым дополнением к историческому осмыслению не только Карибского кризиса, но и той роли, которую случайность и просчет играли и продолжают играть в ядерную эпоху.

Что рассказал Бордн. В прошлом году у Бордна взял подробное интервью журналист Масакацу Ота (Masakatsu Ota) из Kyodo News, которое позиционирует себя в качестве ведущего информационного агентства Японии и имеет более 40 корпунктов за пределами страны. В марте 2015 года Ота написал статью, в которой изложил большую часть рассказа Бордна и сообщил: «Очередной ветеран американских вооруженных сил, служивший на Окинаве, недавно на условии соблюдения анонимности подтвердил [рассказ Бордна]». Ота отказался назвать имя этого ветерана, так как обещал сохранить его в тайне.

Ота не написал ничего из той части рассказа Бордна, в которой он повествует об услышанных им телефонных разговорах между капитаном Бассетом и семью другими офицерами. Бордн, находившийся на пункте управления пусками вместе со своим командиром Бассетом, слышал лишь то, что говорил в трубку капитан, хотя иногда тот рассказывал Бордну и еще двоим членам расчета, что ему сказали другие офицеры.

С учетом этого предлагаем вам рассказ Бордна о событиях той ночи.

Открыв портфель и убедившись в получении приказа на пуск всех четырех находившийся под его управлением ядерных ракет, капитан Бассет сказал, что здесь чего-то не хватает. Приказ на пуск ядерных ракет по идее должен поступать тогда, когда введена высшая степень готовности, и в этом главное различие между DEFCON 2 и DEFCON 1. Бордн вспоминает, как капитан сказал: «Мы не получили указаний на переход к DEFCON 1, что не отвечает правилам, а поэтому действовать надо осторожно. Возможно, все по-настоящему, но не исключено, что мы можем допустить величайшую оплошность в своей жизни».

Пока капитан консультировался по телефону с другими офицерами, у расчета возникла мысль о том, что противник мог поставить помехи и заглушить передачу приказа на переход в высшую степень готовности, в то время как сводка погоды и зашифрованный приказ на пуск ракет почему-то прошли. Как вспоминает Бордн, капитан Бассет рассказал об опасениях другого офицера управления пуском: упреждающий удар уже начался, а поэтому командование в спешке пропустило переход к DEFCON 1. Поспешно проведя некоторые расчеты, ракетчики поняли, что если целью превентивного удара является Окинава, то они уже должны были это почувствовать. Проходили секунды и минуты, но они не слышали звуки взрывов и не ощущали толчков. Поэтому такое объяснения казалось им все менее вероятным.

Но капитан Бассет на всякий случай приказал подчиненным провести окончательную проверку готовности всех ракет к пуску. Он зачитал список целей, и к изумлению расчета, три цели из четырех были не в России. В этот момент, вспоминает Бордн, зазвонил телефон внутренней связи. Это был офицер управления пуском из другого расчета, сообщивший, что и в его списке две цели тоже не российские. Зачем наносить удар по странам, не являющимся твоим противником? Возникло ощущение, что здесь что-то не так.

Капитан приказал не открывать створки отсеков тех ракет, которые должны были нанести удар не по российским целям. Затем он приоткрыл створки ракеты, которую предстояло запустить по России. В таком положении их можно было легко открыть полностью (даже вручную). А в случае взрыва снаружи взрывная волна снова бы их закрыла, сохранив тем самым ракету в целости и сохранности. Капитан подошел к радиостанции и посоветовал всем другим расчетам сделать то же самое, а затем ждать разъяснений командования.

После этого Бассет позвонил в центр управления ракетными пусками на Окинаве и под предлогом того, что первое сообщение прошло с помехами, попросил повторить передачу. Расчет у него был такой: люди в центре заметят, что зашифрованный приказ на пуск ракет отдан по ошибке, и повторной передачей все удастся исправить. Но к ужасу всего расчета, после сверки времени и сводки погоды закодированный приказ на пуск ракет прозвучал снова, причем без каких-либо изменений. Остальные расчеты тоже несомненно услышали этот приказ.

По словам Бордна (вспомним, он слышал только одну сторону в телефонном разговоре), ситуация у одного расчета была особенно сложная, потому что у него все цели были в России. Командир этого расчета, лейтенант, отказался подчиниться старшему по званию капитану Бассету, который не хотел выполнять прозвучавший повторно приказ майора. Второй офицер со стартового комплекса доложил Бассету, что лейтенант приказал своему расчету продолжать процедуру пуска ракет. Как вспоминает Бордн, Бассет немедленно приказал второму офицеру «послать двоих людей с оружием и застрелить лейтенанта, если тот попытается произвести пуск ракет без устного подтверждения вышестоящего офицера или без перехода на уровень DEFCON 1». Пункты управления пуском разделял подземный тоннель длиной 30 метров.

Как вспоминает Бордн, в самый напряженный момент ему пришло в голову, что это очень странно, когда столь важный приказ отдается после сводки погоды. Кроме того, ему показалось странным и то, что майор из центра управления монотонно повторял зашифрованную инструкцию, не проявляя никаких признаков беспокойства или напряженности, и действуя так, будто занимался скучным, надоевшим ему делом. С ним согласились другие члены расчета. Бассет решил немедленно позвонить майору и сказать, что ему нужно одно из двух: либо приказ о переходе к высшей степени боевой готовности, либо указание об отмене пуска.

Судя по рассказу Бордна о том, что он услышал из телефонного разговора, эта просьба вызвала более оживленную реакцию со стороны майора, который немедленно вышел на связь и зачитал новый зашифрованный приказ. Это было указание об отмене пуска. Таким образом, инцидент был исчерпан.

Дабы перепроверить и убедиться, что катастрофу удалось предотвратить, капитан Бассет связался с двумя другими офицерами управления пусками и получил от них подтверждение, что они пуски ракет не производили.

Как говорит Бордн, в самом начале этого происшествия, капитан Бассет предупредил своих подчиненных: «Если это ошибка, и если пуска ракет не будет — значит, ничего не было. Ни в чем не признаваться». Теперь, когда все закончилось, он сказал: «Никто из вас не должен обсуждать случившееся этой ночью. Ни слова, и я говорю это серьезно. Ни в казарме, ни в баре, ни даже здесь, на стартовой позиции. Ничего не писать об этом домой родным. Я ясно выразился?»

Они все хранили молчание более полувека.

Почему правительство должно найти записи и немедленно опубликовать их. Прикованный сегодня к инвалидному креслу Бордн пытается, но пока безуспешно, отыскать какие-то записи или документы, имеющие отношение к тому случаю на Окинаве. Он утверждает, что после инцидента было проведено дознание, и что каждого офицера управления пусками допросили. Спустя месяц их вызвали на заседание военного суда, рассматривавшего дело майора, отдавшего приказ на запуск ракет. По словам Бордна, капитан Бассет, единственный раз нарушив завесу секретности, рассказал подчиненным, что майора сняли с должности и вынудили уйти в отставку по достижении минимальной выслуги в 20 лет, которая у него и так была. Никаких других мер принято не было, как не было и благодарностей тем офицерам, которые предотвратили ядерную войну.

Бассет умер в мае 2011 года. Бордн обратился к интернету в попытке найти других членов пускового расчета, которые могли помочь с воспоминаниями. Неправительственный центр National Security Archives, работающий при библиотеке Гельмана Университета Джорджа Вашингтона, подал в ВВС заявление на основании Закона о свободе информации с просьбой предоставить документы, имеющие отношение к инциденту на Окинаве. Но на опубликование документов на основании таких заявлений уходят годы, если это вообще случается.

Я признаю, что однозначных подтверждений рассказа Бордна нет. Однако мне кажется, что он правдиво и последовательно рассказал о том, что я могу подтвердить. Я считаю, что информацию об инциденте такой важности нельзя ограничивать показаниями одного человека. Военно-воздушные силы и прочие государственные органы должны в упреждающем порядке и незамедлительно обнародовать всю имеющуюся информацию об этом случае, причем в полном объеме. Обществу давно уже рисуют искаженную картину тех опасностей, которые таят ядерные силы и имеющееся у них оружие.

Весь мир имеет право знать всю правду о тех ядерных опасностях, которые ему угрожают.