В недавних террористических атаках на Париж таится некий парадокс. Взяв ответственность за парижские теракты, «Исламское государство» назвало их ударом по европейской порочности. Но сами террористы отнюдь не были пуританами.
В своем послании ИГИЛ назвал Париж «столицей проституции и непристойности», а рок-концерт в «Батаклане», где погибла основная часть жертв, «распутной вечеринкой проституции для сотен вероотступников». Это стандартные разглагольствования «Исламского государства», которое, как известно, казнит людей за то, что они курят, пьют, или являются гомосексуалистами. Предполагается, что эта группировка должна быть нетерпима к пороку, хотя рабство и изнасилования поощряются, если жертва не мусульманской веры.
Однако после парижских атак некоторые свидетели сообщили, что видели, как один из главных подозреваемых Абдельхамид Абаауд (Abdelhamid Abaaoud), ликвидированный позднее французской полицией, часто сидел возле своей квартиры, выпивая и куря марихуану с друзьями. На улице он был известен тем, что любил потусоваться.
Даже если эти сообщения желтой прессы не соответствуют действительности, установленным фактом является то, что Салаху Абдесламу (Salah Abdeslam), на которого устроила охоту бельгийская полиция, парализовав Брюссель, а также его брату Брахиму, подорвавшему себя возле парижского ресторана, за два месяца до терактов принадлежал грязный бар в брюссельском Моленбеке. В этом баре под названием Les Beguines продавали алкоголь, хотя над входом висит вывеска с рекламой пива Jupiler. Соседи пожаловались на частые драки и громкую музыку в баре, и в августе полиция нагрянула туда с проверкой, обнаружив в пепельницах окурки сигарет с марихуаной, а в карманах у посетителей — наркотики. Бар Les Beguines не был образцом исламской праведности, как и его владельцы.
После августовского рейда полиция пригрозила закрыть заведение. Братья Абдесламы не воспользовались возможностью опротестовать это решение, и 5 ноября бар был закрыт на пять месяцев. Но к тому времени братья уже продали его, видимо, занявшись подготовкой к терактам.
Сегодня очень много говорят о пуританстве фундаменталистов из «Исламского государства» и прочих террористических организаций, таких, как «Аль-Каида». Военный фотограф Теун Воэтен (Teun Voeten), долгое время живший в Моленбеке, написал недавно в своей статье для Politico:
В течение девяти лет я наблюдал за тем, как этот район становится все более нетерпимым. В большинстве магазинов и супермаркетов с полок исчез алкоголь. Я слышал, как фанатики на станции метро Comte des Flandres принуждали женщин носить платки; в районе появилось множество исламских книжных магазинов, и стало невозможно купить приличную газету.
Но братья Абдесламы не относились к тем, кто запрещал торговцам продавать алкоголь. Они сами его продавали, и возможно, не только его.
Хотя многие террористические организации и называют себя исламскими, а правые в США и Европе призывают политических лидеров почаще использовать это название, те боевики, которых эти группировки вербуют в мусульманских общинах и в интернете, по их собственным строгим меркам являются вероотступниками. Это мелкие преступники, наркоманы и проститутки.
Марион ван Сан (Marion van San) из Университета Эразма Роттердамского провела исследование среди принявших ислам и вступивших в ИГИЛ бельгийцев и голландцев, опубликовав его результаты в этом году. Она отмечает следующее:
Все опрошенные в ходе исследования были моложе 30 лет, являлись выходцами из низших слоев общества и из низшей прослойки среднего класса, а также имели низкий или средний уровень образования. У многих из них, особенно у девушек, было трудное детство и юность. Общей чертой у них было то, что почти всех их в детстве бросили отцы. Большинство в подростковом возрасте употребляли алкоголь и наркотики, часто посещали ночные клубы, а некоторые занимались проституцией и совершали незначительные преступления. Переход в ислам для многих стал возможностью изменить образ жизни. Некоторые девушки отправились в Сирию, надеясь, что за это им простят их прегрешения.
Те юноши и девушки, которых опросила ван Сан, были даже не из мусульманских семей, и первую информацию об исламе они черпали из социальных сетей, хотя в итоге все оказались в Сирии. Радикализация молодежи из мусульманских семей часто происходит тем же путем — сначала образ жизни, никак не соответствующий фундаменталистским ценностям, а затем принятие ислама. Девушки, которые курили, пили и спали с мужчинами, неожиданно надевают никаб. Юноши, совершавшие мелкие преступления, вдруг становятся серьезными и добродетельными.
Это ни в коем случае не новое явление. В своей написанной в 2008 году работе об «Аль-Каиде» как о молодежном движении эксперт по исламу Оливье Рой (Olivier Roy) отмечал:
Европейцы в «Аль-Каиде» обычно переходят в ислам одним из двух способов. Есть те, кто после принятия ислама в мечети пошел своим путем и вступил в «Аль-Каиду». А есть и другие, кто следует за своими мусульманскими «дружками», и часто после нескольких мелких правонарушений они решают «отправиться на дело», обычно под влиянием лидера группы, который считается знатоком и учителем.
Желание расстаться с безотрадной жизнью, дурные привычки и неодобрение родственников заставляют людей начать все с чистого листа. В своей новой жизни они видят некий ореол славы, не имеющий никакого отношения к религиозному учению: здесь действует исключительно человеческий фактор. Эта ожесточившаяся на улицах молодежь может, конечно, проявлять наивность и верить в рай для великомучеников в поясах смертников; но чаще всего она просто ищет банду покруче или группировку с какими-то неясными целями.
Эти молодые люди наверняка найдут дело, за которое стоит бороться и умирать — с исламом или без него. «Исламское государство» борется за такую молодежь, конкурируя с преступными синдикатами. Давая недавно интервью NBC News, сын известного американского мафиозо Джованни Гамбино (Giovanni Gambino) сказал об этом так:
Мир сегодня опасен, но люди, живущие в нью-йоркских кварталах с сицилийскими связями, могут чувствовать себя в безопасности. Мы гарантируем, что наши друзья и семьи будут защищены от экстремистов и террористов, и особенно — от жестокой организации психопатов, которая называет себя «Исламским государством».
«Исламское государство» и прочие ближневосточные террористические группировки также налаживают «связи» с различными кварталами и районами в интересах их «защиты». Это преступные синдикаты, маскирующиеся под религиозные организации, что помогает им заворачивать свои суровые и жестокие предложения для молодежи в приятную обертку идеализма.
Если создавать программы занятости и образования для таких районов, как Моленбек, где половина молодежи не имеет работы, а также терпимее относиться к относительно безвредным правонарушениям, таким, как продажа марихуаны, это лучше поможет оставить «Исламское государство» без дела в Европе, нежели внимание к исламу как к якобы опасной религии или ограничение иммиграции. Конечно, некоторых молодых людей все равно будет тянуть к жестоким авантюрам и приключениям, а также к харизматичным радикальным проповедникам вне зависимости от их вероисповедания. Но трудно себе представить, что братья Абдесламы являются истинными приверженцами какой бы то ни было религии. Если бы не проверка полиции, они бы до сих пор торчали в своем мерзком баре с косяками в руках.
Содержание этой статьи может не отражать точку зрения редакции, компании Bloomberg LP и ее владельцев.
