В очередной раз посетив детскую больницу города Алматы в сентябре этого года и увидев ужасающее состояние больничных туалетов, Айнура Сейтакын, молодая мать из южной столицы Казахстана, поняла, что чаша ее терпения переполнена.
Вернувшись домой, она, как это сейчас делают многие, опубликовала на своей Фейсбук-странице большой пост, сопроводив его фотографиями, подтверждающими плохое состояние больничных санузлов. Посты Сейтакын быстро разошлись по Интернету. Фотографии перепостили многие пользователи социальных сетей в Казахстане, и в итоге они дошли до Бауыржана Байбека, недавно назначенного (и всё более популярного) акима города Алматы.
Вскоре после этого Байбек посетил больницу и уволил нескольких представителей медицинских и управленческих кадров высшего звена, сославшись на их очевидную неспособность решить проблемы, поднятые в посте Сейтакын на Фейсбуке.
Этот пример показывает, что модель трехсторонних отношений между (испытывающим затруднения) населением Казахстана, его (авторитарной) элитой и ведущими (цифровыми) СМИ стала силой, способной приводить к положительным изменениям. По крайней мере, в данном случае ей удалось привнести хотя бы минимальные улучшения в жизнь жителей Алматы.
Случай Сейтакын подтверждает, что режим Нурсултана Назарбаева хорошо понимает растущее значение цифровых СМИ. Используя популярное в научной среде выражение, можно сказать, что казахстанский авторитаризм является полностью «сетевым». То же самое можно сказать и об оппозиции.
В ходе расследования событий в Жанаозене независимые блогеры вышли на передний план, а Интернет создал пространство, в котором смогли выкристаллизоваться альтернативные дискурсы развития. Теперь существует даже Партия Фейсбука (пять тысяч лайков по данным на середину ноября). Показатели распространения Интернета растут быстрыми темпами, закрепляя за сетью центральное место в информационно-коммуникационной панораме Казахстана и усиливая ее роль в качестве главного носителя идей городского среднего класса.
Однако у этой монеты есть и другая сторона, которая в своем наиболее жестком варианте проявилась в октябре, когда два активиста Ермек Нарымбаев и Серикжан Мамбеталин были арестованы по обвинению в распространении «в социальных сетях сведений, имеющих явные признаки разжигания национальной розни, оскорбления национальной чести и достоинства».
Арест и помещение под стражу Нарымбаева и Мамбеталина говорят о том, что Интернет сейчас находится в самом центре репрессивных действий правительства. Эту тенденцию недавно подтвердил отчет «Свобода в Сети — 2015» (Freedom of the Net) организации Freedom House, в котором Казахстан впервые перешел из категории «частично свободных» стран в «несвободные». Таргетированная и зонтичная блокировка, явная и неявная цензура, продвижение в целом деполитизированных и в конечном счете примитивных моделей использования цифровых СМИ — вот характеристики современного Интернет-потребления в Казахстане.
Сетевой авторитаризм
В Казахстане Интернет как информационная среда появился и обрел популярность под пристальным надзором государства. Именно позиция Назарбаева и его окружения определяет то, как местные пользователи получают и используют доступ к сети: поощряются чтение заметок о знаменитостях в социальных сетях и онлайн-покупки, а вот критика правительства не допускается ни при каких обстоятельствах.
Централизованное насаждение определенных моделей использования Интернета затрагивает даже представителей высших эшелонов власти. Так, в ноябре 2012 года премьер-министра Карима Масимова, активного пользователя Твиттера, по всей вероятности, попросили перестать вести свой микроблог, когда он обрел чрезмерную, с точки зрения президента, популярность.
Что важно, подавление СМИ выходит за пределы цифрового поля. Режим Назарбаева не так давно переключил свое внимание и шаги по подавлению на другие сегменты местного информационного ландшафта. Недавнее закрытие журнала «Адам бол» и его преемника под названием «Адам», гибкое применение законов по борьбе с клеветой как инструмента цензуры, систематическая маргинализация независимых СМИ в ходе предвыборной кампании 2015 года — всё это говорит о том, что в последние годы свободу слова продолжают регулярно нарушать во всех областях, при этом всё более жесткие ограничения накладываются на каждый из сегментов местного медийного спектра.
На мой взгляд, за недавним ужесточением казахстанской политики в сфере СМИ стоит четкая логика. Меры, направленные на подавление местных СМИ, помогли режиму в его усилиях по приглушению внутриполитического недовольства экономическими проблемами Казахстана.
Острый кризис, охвативший экономику Казахстана, размывает привлекательность ключевого внутриполитического нарратива, а именно нарратива о связи между длительным пребыванием Назарбаева у власти и благосостоянием населения. Экономический посыл правительства в этом смысле утратил значительную часть, если не всю свою актуальность. Пока идет формулировка нового посыла, экономический нарратив, пронизывающий общественное пространство Казахстана, должен находиться под контролем президентской администрации.
В государственном нарративе путь (жол), по которому Казахстан должен был выйти из кризиса 2014 года, описывался как сияющий (нурлы). В реальности после 2014 года стране пришлось пережить две болезненных волны девальвации тенге, которые привели к снижению покупательной способности населения и в конечном итоге подрыву доверия к экономической политике режима.
В этом смысле мечта, которую Назарбаев пытался продать казах(стан)скому населению, постепенно исчезает. Надежды среднего класса рухнули под ударом неблагоприятного обменного курса тенге к американскому доллару, а падение доходов от экспорта нефти существенно ограничило перспективы географического и социально-экономического перераспределения благосостояния.
Бойтесь своих желаний
Находящееся под жестким контролем медийное пространство должно способствовать появлению более контролируемого экономического нарратива. В феврале 2014 года блокировка обмена сообщениями с помощью приложения WhatsApp была направлена на то, чтобы избежать паники в ответ на первый этап девальвации валюты. На практике она позволила режиму выступить в роли единственного общественного голоса, комментирующего денежно-кредитный шторм, обрушившийся на Казахстан.
В 2015 году закрытие журналов «Адам бол» и «Адам» устранило из медийного пространства альтернативный источник информации, который изучал и комментировал разгоревшийся экономический кризис. Арест Нарымбаева и Мамбеталина позволил правительству (временно) заставить замолчать голос, который в ходе постоянных обсуждений на Фейсбуке целенаправленно связывал печальную ситуацию в экономике страны с членством Казахстана в Евразийском экономическом союзе.
Режим Назарбаева не скрывает серьезности кризиса. Скорее он стремится расчистить местный медийный ландшафт и все его сегменты, включая печатные, теле-, радио- и цифровые. Эта стратегия привела к кристаллизации зыбкого медийного контекста, для которого характерен ряд специфических связей. Отсутствует возможность открыто высказывать критику в адрес экономической политики Назарбаева. До настоящего момента репортажи СМИ, персонализирующие недовольство, фокусировались на фигуре Кайрата Келимбетова, бывшего главы Национального банка Казахстана. Таким образом, допускается использование социальных сетей для высказывания критики в адрес чиновников низшего звена или сообщений о злоупотреблениях, но публикация на Фейсбуке целенаправленно антиназарбаевского поста может привести к заключению под стражу.
В Казахстане власть крайне персонализирована, то же самое касается и ее представления в СМИ. Президент всегда лично получает политические очки за экономические достижения Казахстана. Именно этот феномен хорошо объясняет, почему сейчас он пытается деперсонализировать ответственность за кризис. Однако это сложно сделать в среде, в которой уже более двух десятилетий преобладает следующая мантра: «Сначала экономика, а потом политика».
Астана остро нуждается в новом экономическом нарративе. Насаждение жесткого контроля над СМИ может послужить лишь временной мерой для режима, время которого постепенно истекает и в политическом, и в экономическом плане.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В очередной раз посетив детскую больницу города Алматы в сентябре этого года и увидев ужасающее состояние больничных туалетов, Айнура Сейтакын, молодая мать из южной столицы Казахстана, поняла, что чаша ее терпения переполнена. Вернувшись домой, она, как это сейчас делают многие, опубликовала на своей Фейсбук-странице большой пост, сопроводив его фотографиями.
