Путин должен присоединиться к коалиции для борьбы с ИГИЛ. Если он продолжит защищать Асада, это лишь растянет войну на неопределенный срок.

После терактов в Париже политики со всего мира сосредоточились на поисках способов справиться с ИГИЛ при помощи бомб и сухопутных войск.

Учитывая то, что победа является центральным пунктом притязаний боевиков на божественный мандат, сейчас крайне необходимо сделать так, чтобы «Исламское государство» начало терять завоеванные им территории. Но этого недостаточно: нам необходимо полностью дискредитировать эту группировку. Америка и Европа не могут этого сделать, потому что это под силу только самим суннитам. Если мы позволим ИГИЛ представить реакцию Запада как войну против суннитов, тем самым оттолкнув их, это станет еще одной победой джихадистской пропаганды.

Если мы начнем относиться к президенту Сирии Башару аль-Асаду как к союзнику, мы потеряем остатки поддержки со стороны суннитов. Если мы объединимся с лидером, которого поддерживает Иран — центр влияния шиитов в регионе, который истребил тысячи своих суннитских оппонентов — это станет доказательством того, что мы являемся частью наступательной кампании против суннитов.

Ситуация станет еще хуже, если мы усилим интенсивность наших ударов против ИГИЛ, в то время как Россия бомбит сирийскую оппозицию, не имеющую никакого отношения к этой группировке. Так мы не только оттолкнем от себя Турцию, Саудовскую Аравию, Иорданию, Объединенные Арабские Эмираты и суннитские племена, но и дадим ИГИЛ возможность представить себя в качестве группировки, сражающейся за суннитов. Нам нельзя этого допустить.

Мы также должны попытаться повлиять на позицию Москвы в отношении Сирии. Президенту Владимиру Путину необходимо присоединиться к борьбе против ИГИЛ и понять, что, если он продолжит защищать режим Асада в рамках венского дипломатического процесса, инициированного Россией и США с целью обеспечения мирного перехода власти, это приведет только к продлению войны на неопределенный срок.

Москва продолжает бомбить группировки, не имеющие отношения к ИГИЛ, даже после того, как г-н Путин признал, что российский пассажирский самолет потерпел крушение на Синайском полуострове в результате взрыва бомбы, заложенной ИГИЛ, и пообещал отомстить этой группировке. Тем не менее, российский военный самолет, который был сбит турецкими ВВС в ноябре, проводил бомбовые удары по позициям не связанных с ИГИЛ туркменов на границе между Сирией и Турцией. Если мы хотим, чтобы г-н Путин сконцентрировался исключительно на борьбе с ИГИЛ и занял такую позицию, которая дала бы венскому процессу шансы на успех, мы должны перестать делать ставку только на убеждение и начать использовать инструменты давления.

Г-н Путин, который хочет показать, что Турции придется заплатить за сбитый российский бомбардировщик, несомненно, хорошо понимает риски эскалации в Сирии. Возможно, сейчас настал тот момент, когда нужно ясно дать г-ну Путину понять, что, если Россия не добьется от сирийцев и иранцев перемирия, у США не останется иного выхода, кроме как помочь в создании безопасного убежища. Г-н Путин не заинтересован в том, чтобы поддерживать сирийскую оппозицию, и он знает, что создание безопасного убежища на турецко-сирийской границе позволит антиасадовским силам объединиться, а это увеличит его затраты на поддержку режима и помешает ему стать одним из главных арбитров в процессе принятия решения о будущем Сирии.

Создание безопасного убежища отвечает не только желанию Европы остановить поток беженцев, но и интересам Турции, Саудовской Аравии, ОАЭ и Катара, которые хотят остановить уничтожение сирийских суннитов. Союзники США могут взять на себя соответствующие роли: ВВС европейских стран окажут помочь в обеспечении бесполетной зоны, турецкие сухопутные войска обеспечат защиту на местах, а государства Персидского залива окажут финансовую помощь.

Президент Барак Обама выступал против предложения о создании безопасной зоны. Но если он хочет, чтобы перемирие привело к масштабному переходу власти в Сирии, к которому, по мнению госсекретаря США Джона Керри, оно должно привести, Россия должна сделать то, что может сделать только она: она должна убедить г-на Асада и иранцев прекратить огонь. Учитывая то, что, как сказал министр иностранных дел России Сергей Лавров, Москва будет сотрудничать с западной коалицией лишь в том случае, если мы будем «уважать суверенитет и прерогативы сирийского правительства», об этом вряд ли можно говорить с уверенностью.

Поскольку наши возможности в значительной мере сократятся в отсутствие режима прекращения огня, г-ну Обаме необходимо найти способ оказать давление в сирийском вопросе — и, если это будет необходимо, начать угрожать и даже сделать тот шаг, против которого он выступал до сих пор.