После ноябрьской бойни в Париже возник общий консенсус, будто Исламское государство (ИГИЛ) можно победить лишь наземным вторжением на территорию этого «государства». Это иллюзия. Пусть даже Запад и его местные союзники (курды, сирийская оппозиция, Иордания и другие суннитские арабские страны) сумеют договориться о том, кто предоставит основную часть наземных войск, ИГИЛ уже изменил свою стратегию. Теперь это глобальная организация, предоставившая свой бренд местным группировкам, способным сеять хаос в западных столицах.
ИГИЛ всегда было симптомом более глубокой проблемы. Дезинтеграция арабского Ближнего Востока стала результатом неспособности региона найти дорогу между обанкротившимся светским национализмом (эта государственная система преобладала после обретения независимости) и радикальной формой ислама, объявившей войну современности. Фундаментальная проблема заключается в экзистенциальной борьбе между совершенно недееспособными государствами и откровенно дикими формами теократического фанатизма.
Из-за этой борьбы, в ходе которой большая часть режимов в регионе уже исчерпала свои и так уже ограниченные запасы легитимности, рушится вековой региональный порядок. Более того, Израиль, Иран и Турция — все эти страны не имеют арабского большинства — стали, по всей видимости, единственными по-настоящему сплоченными национальными государствами в регионе.
Армия психопатов и авантюристов ИГИЛ является «стартапом» суннитских магнатов Персидского залива, которые позавидовали успеху Ирана, создавшего в Ливане шиитскую прокси-организацию «Хезболла». Именно сочетание идеи и денег на её распространение помогло создать этого монстра, вскормило его амбиции основать тоталитарный халифат.
На протяжении многих лет ваххабитская Аравия является первоисточником исламистского радикализма, главным спонсором и покровителем экстремистских группировок во всём регионе. Как заявил в этом году бывший американский сенатор Боб Грэм, ведущий автор секретного доклада Сената о терактах 11 сентября 2001 года, «ИГИЛ — это продукт саудовских идеалов» и «саудовских денег». Более того, по данным Wikileaks, бывший госсекретарь США Хиллари Клинтон обвиняла Катар и Саудовскую Аравию в сговоре «с Аль-Каидой, Талибаном и другими террористическими группировками».
Тут возникает очевидный вопрос: если режимы региона сотрудничают с террористическими группировками, насколько доверительным может быть сотрудничество с ними спецслужб, не говоря уже о коалиции для борьбы с исламским экстремизмом? Так называемые прозападные режимы на арабском Ближнем Востоке и Запад просто по-разному понимают значение и смысл войны с террором (и даже что такое агрессивный радикализм).
Это только одна из причин, почему вторжение в халифат местных армий, поддерживаемых западными авиаударами, может иметь катастрофические незапланированные последствия — вспомните вторжение Джорджа Буша-младшего в Ирак. Более того, даже если и будет достигнуто соглашение о подобном разделении труда, наземное вторжение, лишающее ИГИЛ территориальной базы в Ираке и Сирии, просто вынудит его переместиться в какой-нибудь другой регион, расколотый на различные ничейные земли.
В этот момент «халиф» Абу Бакр аль-Багдади, или какой-нибудь другой будущий халиф, неизбежно свяжет растущий хаос управления в регионе с глобальной кампанией джихада — этот процесс, как мы увидели в Париже и других местах, уже начался. Несмотря на идеологические и стратегические противоречия между ИГИЛ и «Аль-Каидой», нельзя полностью исключать возможность их альянса против общего врага — нынешних арабских режимов и Запада. Даже Осама бин-Ладен никогда не оспаривал идею основания халифата. Его террор воспринимался на самом деле лишь как прелюдия к нему.
В то же время Сирия и Иран могут воспользоваться неизбежным хаосом для расширения своего присутствия в Ираке, при этом все стороны, включая Турцию, выступают против предоставления центральной роли курдам. Последние доказали, что являются исключительно надёжными и способными бойцами (это показали бои за освобождение городов Кобани и Синджар из-под власти ИГИЛ). Но не стоит считать, будто они смогут стать инструментом Запада для подчинения суннитских районов Ирака и Сирии.
Также не ясно, сможет ли Запад предоставить курдам компенсацию в форме полноценной государственности. Геостратегические противоречия, столетиями мешавшие обретению курдами независимости, сейчас стали ещё более острыми.
Некоторые последствия поддерживаемого Западом арабского вторжения в халифат легко предсказать как «незапланированные». Со временем оно возбудит массовые симпатии к Халифату во всем регионе, а это обеспечит пропагандистскую победу ИГИЛ и будет ещё больше вдохновлять отчуждённых молодых мусульман в Европе и других регионах на борьбу с крестоносцами и вставших на их сторону предателей-мусульман.
Единственная реалистичная альтернатива — продолжение (причем, намного более активное) прежней политики. Это значит упорные и решительные действия препятствующие расширению халифата, пресечение источников его финансирования, углубление и расширение сотрудничества спецслужб между надёжными союзниками, прекращение практики сговора богатых нефтяных монархий с террористическими группировками, стимулирование реформ (без вовлечения в большие проекты государственного строительства).
Арабский Ближний Восток не восприимчив к быстрым решениям. Ему нужны глубокие, внутренние перемены, на которые потребуется, наверное, большая часть этого века. А пока можно в лучшем случае ожидать превращения халифата в ещё одно недееспособное государство региона.
Шломо Бен-Ами является бывшим министром иностранных дел Израиля. В настоящее время он исполняет должность вице-президента Международного центра мира в Толедо, а также является автором книги «Шрамы войны и раны мира: Израильско-Арабская трагедия».
