Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Я обедаю с Жозе Мильязешем в ресторане русской кухни в центре Лиссабона. Журналист рассказывает мне о своей жизни в Москве, где он провел четыре десятилетия, закончил учебу, женился и вырастил двоих детей. Мильязеш отлично помнит свой приезд в Советский Союз, «вплоть до часа и минут». «Это было в 19 часов 40 минут 10 сентября 1977 года. Знакомство прошло несколько парадоксально».
Ресторан русской кухни на улице Сан-Жозе, в центре Лиссабона. Нам только что подали два салата из сельди, под названием schuba — выбор Жозе Мильязеша (José Milhazes), которому я решаю подражать. «Chernii khleb», — просит журналист, а ныне также обозреватель телеканала SIC, радио Antena 1 и газеты Observador, известный в Португалии главным образом благодаря своим репортажам на радиостанции TSF в последние годы существования Советского Союза. «Я попросил, чтобы нам принесли черный хлеб, chernii khleb. Из ржаной муки», — объясняет он с естественностью, присущей тому, кто до своего возвращения в прошлом году в Португалию четыре десятилетия прожил в Москве.
Признается, что доволен рестораном «Stanislav», в который его пригласила DN и где он раньше не был. «Это типично русская кухня. И в прекрасном исполнении», — скажет Мильязеш уже в конце обеда, после двухчасовой беседы о сегодняшней России и, прежде всего, о Советском Союзе, где журналист закончил исторический факультет, встретил свою жену и вырастил двоих детей. В винной карте наш выбор пал на Adega do Monte. «Водку больше не пью». Ничего страшного, красное вино из Алентежу очень хорошо сочетается с русской кухней, как видно по растущему успеху экспорта наших вин (не подпавших под действие санкций Европейского союза) в страну Владимира Путина.
Прежде чем приступить к solyanka (своего рода супу, я же решаю попробовать свекольный борщ), Мильязеш кратко обобщает свою жизнь в Португалии до того, как покинуть страну в 19-летнем возрасте: родился он в 1958 году в Повуа-де-Варзинь, в семье рыбаков. Хорошо учился в школе, но у родителей не было средств, чтобы оплатить его дальнейшее обучение. Как активисту Коммунистического союза студентов (União dos Estudantes Comunistas), ему предложили поехать в Советский Союз. Мильязеш воспользовался этой возможностью, но его воодушевление по поводу отъезда подпитывалось именно идеологией. «Моим куратором был Пина Моура (Pina Moura)», — смеясь, говорит он, имея в виду лидера PCP (Португальской коммунистической партии), ставшего в последствии министром от PS (Социалистической партии) и президентом компании Iberdrola. Был конец 1970-х годов, коммунисты заработали себе престиж в борьбе с Салазаром и обладали большим влиянием.
Мильязеш отлично помнит свой приезд в Советский Союз, «вплоть до часа и минут». Смеется. «Это было в 19 часов 40 минут 10 сентября 1977 года. Знакомство прошло несколько парадоксально. С одной стороны, я приземлился в земном раю, а с другой — тут же столкнулся с проблемами, не слишком соответствующими вхождению в рай. Так, проходила тотальная и абсолютная проверка багажа и паспортный контроль. Но в то время, я оправдывал эту, скажем, тяжелую работу советских пограничников бдительностью, необходимой ввиду маневров ЦРУ», — рассказывает он, признавая, что лишь позднее начал ставить коммунистическую систему под сомнение. «Знаешь, я был молод. А молодость — один из тех периодов, когда мы живем более интенсивной жизнью», — объясняет Мильязеш, уже в начале беседы переходя на ты, что обычно для товарищей по профессии.
Признаюсь ему, что только один раз был в Москве, и уже в путинской России. И спрашиваю Мильязеша, какое впечатление о советских людях, о русских он вынес после стольких лет жизни в Москве. «Первый контакт с человеком всегда довольно сложен: в то время иностранцев там было не много, да и пропаганда делала свое дело. Иностранец считался потенциальным шпионом. Но когда между людьми устанавливались дружеские отношения, это была настоящая дружба. У меня есть друзья, с которыми я познакомился в первый год своего пребывания в России, и они сделали для меня все, что было необходимо в те трудные времена, вообще без каких-либо просьб с моей стороны. То есть, в конце концов, нет хороших или плохих народов. В каждой нации есть хорошие люди и плохие люди», — говорит Жозе Мильязеш, ставший автором книг, в которых очевидно его восхищение Россией, и статей, в которых обрушивается с острой критикой на президента Путина.
В качестве основного блюда Мильязеш заказывает pelmeni, фаршированные мясом подушечки из теста. «В них по меньшей мере три типа мяса», — объясняет он. Сверху они политы smetana, кислыми сливками. Я выбираю уже испытанное мною во время поездок по Восточной Европе блюдо: татарский бифштекс. Когда я спрашиваю моего гостя, как правильно смешивать перекрученное сырое мясо с яйцом, грибами и овощами, выясняется, что он это блюдо не любит. «Никогда не любил сырое мясо. Но это блюдо имеет много общего с Россией, с татарами. Такой примерно была пища кочевников. И солдат». Идея в том, чтобы все смешать и выложить на chernii khleb, тот самый. Получается неплохо.
Возвращаемся к воспоминаниям о жизни в Советском Союзе. «Мне посчастливилось встретить очень хороших людей, найти замечательных друзей — не только среди русских, но также среди евреев, украинцев, эстонцев, отчасти потому, что моя жена из Эстонии. Во времена холодной войны возникло представление о русских как о чрезвычайно закрытых, сдержанных людях. Это не верно. Узнав человека получше, русские проявляют уникальное гостеприимство», — рассказывает он.
По-настоящему окунуться в советские реалии Жозе довелось после рождения детей: дочери сейчас 32 года, а сыну — 30. Закончив истфак и женившись на студентке с философского факультета, Мильязеш начал работать переводчиком. Среди его заказов было несколько классиков, но также и пропагандистские книги. В квартире, которую ему предоставила переводческая компания, он столкнулся с такими базовыми трудностями быта, как покупка подгузников, потому что в ассортименте имелись только тканевые. «Проблема была не только в подгузниках, которые нужно было стирать, дезинфицировать. Но и в детском питании. Или, например, за туалетной бумагой в магазин нужно были идти с веревкой в кармане брюк, потому что, когда она появлялась на прилавках, народ покупал сразу 10 или 20 рулонов, нанизывал их на веревку и, повесив на шею в качестве украшения, нес домой. В общем, такого рода вещи…»
Я спрашиваю, смешно ли ему сегодня вспоминать об этом. «Конечно, смешно, но в то время было понятно, что система не предназначалась для людей. В стране делали еду для космонавтов, между тем детское питание в консервах было ужасным». Он продолжает: «Запустили в космос ракету, а сделать нормальный утюг не сумели».
Мильязеша удивили темпы перестройки Михаила Горбачева. И особенно внезапный распад Советского Союза в 1991 году. «Я всегда говорю, —подчеркивает человек, в молодости думавший стать священником, — что нужно было действительно поверить в Богоматерь Фатимскую, чтобы ожидать столь внезапного падения Советского Союза. Шесть лет, нечто головокружительное. Были и проблемы. Сначала я думал, что они временные. Но потом почувствовал, что нет. Это были структурные проблемы».
Журналистика появляется в его жизни в 1989 году. Во время визита в Лиссабон Мильязеша представляют Эмидиу Ранжелу (Emídio Rangel). Основатель TSF хочет иметь собственного корреспондента в Москве, предполагая, что самое интересное еще впереди. И Мильязеш обнаруживает свое призвание. Спрашиваю его об августовском путче 1991 года, организованном старой гвардией против Горбачева, и о том, как российский президент Борис Ельцин взобрался на танк, бросая вызов зачинщикам переворота. «19-го числа, когда танки входили в Москву, я был на одной из главных площадей, чтобы посмотреть, поедут ли танки на демонстрантов или нет. И когда они остановились…»
После TSF Мильязеш стал сотрудничать с Público. А потом произошло столкновение с PCP. «Трения усиливались. Из-за моей журналистской работы и некоторых идей, которые они не были готовы принять, и из-за очередного “почему ты это написал?” и прочего “бла-бла-бла”. В определенный момент понимаешь, что хватит. Достаточно! И я пришел на собрание PC и сказал: “Все, с этого момента я больше не активист партии”. Произошло это, — вспоминает Мильязеш, — в мае 1991 года».
Мы решаем пропустить десерт, хотя есть blinis с начинкой из вишни и покрытые сливками и шоколадной крошкой. Подают кофе. Еще один? Мильязеш кивает, между тем рассказывая о том, как принималось решение вернуться в Португалию в 2015 году и как пришлось совместить журналистскую работу с переводами, чтобы заработать на жизнь. Он с гордостью говорит об опубликованных книгах: одна из них посвящена отношениям между Португалией и Россией, другая называется «Португальский фаворит Петра Великого», а недавно вышла еще одна — «Россия и Европа», ставшая частью коллекции Фонда Франсишку Мануэля душ Сантуша (Fundação Francisco Manuel dos Santos). Кроме того, он утверждает, что «у португальцев больше сходств с русскими, нежели с немцами». Кандидат исторических наук, Мильязеш говорит, что хотел бы преподавать, но пока двери наглухо закрыты. «Моя специальность — История России. А здесь, как кажется, российская история не достаточно актуальна, чтобы я мог преподавать ее в университете…»
Звонит телефон. Отвечает по-русски. «Это моя жена», — объясняет он. Разговор не может закончиться без упоминания Путина. «Это могильщик России. Если Путин продолжит вести страну по своему политическому курсу, он приведет Россию к дезинтеграции. У него нет средств для его честолюбивых планов. И это ключевой момент. И даже если он на протяжении еще многих лет останется во главе России, он так и не выполнил данное им ключевое обещание — не провел модернизацию страны».
Вновь говорит по телефону. Сиири подъезжает на машине. Мильязеш по-русски прощается с сотрудниками ресторана. Я понимаю только spaciba.
Stanislav Avenida
2 салата «Под шубой»
1 солянка
1 борщ
1 порция пельменей
1 татарский бифштекс из телятины
2 черных хлеба
1 бутылка вина Adega do Monte
4 чашки кофе
2 воды
Итого: 81 евро
