Когда в наши дни вы оказываетесь в исторической зоне города Сузы (персидское название Шуш в провинции Хузестан на западе Ирана), то понимаете, что теперь эта местность — уже не рай для археологов, а вещественные доказательства его прежнего величия можно увидеть за тысячи километров оттуда, во французском Лувре.
Попробуем кратко разобраться в этой проблеме и задуматься, каким образом эти бесценные артефакты оказались в музее Лувра. Отвечая на этот вопрос, можно вспомнить множество эпизодов того, как французы прибегали к хищению предметов древности в Иране. Еще в середине XIX века для изучения древних артефактов в тогдашнюю Персию прибыли два исследователя-востоковеда из французской Академии изящных искусств — архитектор Паскаль Кост и археолог Эжен Фланден.
За два года своего пребывания в Иране они обнаружили множество произведений древнего искусства во многих районах страны, в том числе в Фесе, Пасаргадах, Нагше-Ростаме и Персеполисе, а также составили отчеты о своих открытиях, снабдив их изображениями найденных предметов.
В свете изложенных ими данных археологическая работа в историческом районе Суз стала проходить под руководством англичанина Уильямам Кеннета Лофтуса (William Kennett Loftus). Занимаясь раскопками в непосредственной близости от гробницы библейского пророка Даниила, он вызвал резкое недовольство местных жителей ввиду того, что разрушил некоторые принадлежавшие им постройки, поэтому его работа осталась незавершенной.
В 1843 году французский инженер дорожного и жилого строительства Марсель-Огюст Дьелафуа, будучи страстным поклонником древней архитектуры, предложил перевезти древние сокровищницы Суз в Париж.
Жанна-Паула Дьелафуа вела дневник, в который заносила свои наблюдения за жизнью местного населения и данные об археологических находках мужа. Впоследствии она издала его в виде двухтомного сочинения.
Во время своего путешествия по провинции Хузестан Дьелафуа обнаружили древнейших холмы Суз и после возвращения на родину обратились к директору национальных музеев Франции выделить им бюджет для проведения там раскопок. Их просьба была удовлетворена и в 1884 году супруги приехали в Иран во второй раз. В том же году благодаря протекции лечащего врача Насреддин-шаха Каджара француза Тулузана (Tuluzan) супружеская чета получила разрешение на начало раскопок в Сузах.
Согласно заключенному договору, все найденные дорогостоящие изделия из металла должны были отойти Ирану, а другие произведения надлежало разделить поровну.
Раскопки под руководством Марселя и Жанны Дьелафуа продолжались с 1884 по 1886 года. За этот период археологам удалось обнаружить некоторые предметы из ахеменидских дворцов, к числу которых относился огромный каменный бык весом почти 12 тонн, служивший капителью одной из построек.
Тогда Жанна Дьелафуа записала в своем дневнике: «Сегодня я с большим сожалением осматривала огромного каменного быка, найденного на днях. Его вес составлял почти 12 тонн и сдвинуть с места такую глыбу не представлялось возможным. В конце концов, мне удалось совладать со своими чувствами. Я взяла молоток и набросилась на каменного зверя, нанося ему ожесточенные удары. В конце концов, капитель треснула, как спелый плод. Таким образом мы смогли разделить ее на части и перевезти во Францию».
Когда раскопки подошли к концу, настал черед делить обнаруженные находки, однако чета французов не пожелала соблюдать соглашение, подписанное с иранским правительством. В обход условиями контракта Дьелафуа обманули местную администрацию и в 1886 году незаконно вывезли во Францию найденные произведения искусства через порт в иранском Бушере.
Когда каджарский двор узнал о подобном вероломстве, он заявил официальный протест французскому правительству. Власти Парижа, в свою очередь, сообщили шаху, что в качестве извинения они приглашают его посетить французскую столицу и увидеть там предметы, найденные в Сузах. В ходе своей последней поездки в Европу Насреддин-шаха действительно осмотрел экспозицию и, в конце концов, отказался от собственных претензий.
Появление иранских исторических памятников в Париже убедило научное сообщество в необходимости лишить каджарское правительство монопольного права на проведение археологических раскопок по всей стране. После убийства Насреддин-шаха и жалоб Дьелафуа на их тяжелую жизнь в Персии, вызвавших гнев официального Тегерана, раскопки были прекращены, а супруги-археологи взялись за написания и издания своих трудов.
В 1895 году в период правления Мозаферредин-шаха Каджара французы получили новую концессию на проведение раскопок, наподобие той, которая предоставлялась еще по соглашению 1884 года.
Руководство новыми раскопками в Сузах было поручено французскому геологу, горному инженеру и археологу Жаку де Моргану, который на протяжении 15 лет возглавлял научную экспедицию в Иране.
Основным местом ее деятельности стали Сузы. Чтобы не подвергать членов своей экспедиции неблагоприятным воздействиям окружающей среды, от которых так страдали его предшественники, де Морган построил на холме, прилегавшем к гробнице пророка Даниила, большую крепость в стиле средневекового замка под названием Шато, в которой проживали археологи и временно хранили найденные предметы. Эта постройка нанесла большой ущерб сохранности исторического наследия Суз, поскольку для ее возведения были использованы кирпичи с надписями, оставшимися от храмов и других зданий периода Элама и Ахеменидской империи. Серьезным недочетом раскопок, проводимых де Морганом, являлось и то, что французского археолога больше заботило найти какие-то артефакты, нежели проводить действительно научное исследование. В частности, он не уделял никакого внимания анализу археологических пластов, поэтому огромный объем информации был безвозвратно утрачен.
Возвращаясь на родину во Францию, де Морган увез с собой множество найденных вещей. К их числу относятся самые ценные предметы, найденные в ходе раскопок, например, большая бронзовая скульптура царицы Элама Напир-Асу трехтысячелетней давности весом 1,8 тонн, а также стела с законами вавилонского царя Хаммурапи — важнейший памятник древней цивилизации Междуречья.
За 32 года раскопок, проводимых французами в Сузах, во Францию были перевезены тысячи других произведений древнего искусства. Постепенно просвещенная общественность Ирана начала противиться таким исследованиям и вывозу за границу своих культурных ценностей. В итоге, в 1927 году иранский парламент упразднил концессию на ведение раскопок французскими археологами. Однако как память о бескрайней щедрости каджарского двора сокровищница Суз так и осталась во Франции, наполнив собой многие выставочные залы в Лувре, и без нее этот музей не пользовался бы такой славой, которую он имеет в наши дни.
