Именно этот вопрос, именно в Китае. Йоахим Гаук находится в читальном зале китайско-германского Университета в Шанхае, на книжной полке за его спиной — «Черная книга капитализма». Китайский профессор задает ему вопрос — увидят ли его в следующем году на посту федерального президента. Гаук не сдерживает смеха. Он смотрит на немецких журналистов, он знает, что они ждут от него честного ответа, уже на протяжении нескольких недель они досаждают ему этим вопросом. И именно здесь, в 8000 км от дома, вновь поднимается эта тема. «Сколько Вам заплатил Spiegel за этот вопрос?» — спрашивает Гаук профессора. Он все еще смеется.
Президент привык к тому, чтобы не распространяться о столь важном вопросе. Возможно, дело в Шанхае, абсурдной ситуации, китайском профессоре, и вот Гаук внезапно словно бросает взгляд внутрь себя, размышляя о том, что ждет его в будущем. Это хорошее чувство, когда знаешь, что своим президентством приносишь многим людям что-то, и они просят продолжать это делать. «Но я должен оценить и свои собственные физические и моральные силы».
К счастью, нет времени
Гауку 76 лет, и если он останется на посту президента на следующий срок, ему придется продолжать работать до 82 лет. Уже сейчас порой заметны некоторые усилия, с которыми ему дается должность. «Через несколько недель и месяцев я сообщу об этом немецкой общественности», — сказал он. И потом, обратившись к профессору, он сказал: «Если бы мы сидели за кружкой пива, я бы Вам раскрыл правду». Профессор на это отметил: «Если у Вас есть время, я бы с удовольствием пригласил Вас на кружку пива».
К счастью для Гаука, у него нет времени. За полчаса до этого он стоял перед аудиторией в Университете Тунцзи. Престижный шанхайский вуз считается образцовым примером хороших немецко-китайских отношений. Не случайно это место президент выбрал для кульминации своего пятидневного визита в Китай — выступление о Китае и о том, что такое свободное демократическое общество.
Экскурс в горькие времена ГДР
Гаук приехал в Китай не для того, что обычно делают здесь многие главы государств — держать рот на замке, сконцентрировавшись на деловых связях. Он хочет говорить, в том числе и в критическом ключе. В то же время он избегает резкой критики в адрес пекинских руководителей, делая ставку на хорошие отношения между Германией и Китаем. Каждое предложение в его речи — как танец на канате.
«Я отел бы рассказать Вам кое-что о моей стране, о ее истории и немного и о моей жизни», — говорит Гаук. Его речь стала сюрпризом для собравшихся 250 студентов и партийного секретаря университета, который сидит в первом ряду, он рассказывает истории о ГДР, о государстве, которое лишило дееспособности собственный народ, заперло его и унизило тех, кто сопротивлялся воле руководства. Они слышали, как президент рассказывал о ФРГ, стране, которая без демократии и сильного гражданского общества не стала бы такой, какой она является сейчас. Студенты узнают, на чем основывается свобода и демократии в Германии — на господстве права и мнении о том, что права человека связаны не пространством или временем, а неразрывно связаны и сущностью отдельного человека.
«Он имел в виду нас»
Так продолжалось 45 минут. Гаук рассказывает о Германии, свободных профсоюзах, успехах движения по защите окружающей среды — и имеет в виду Китай. Он только намекает на сравнения. Он никому не навязывает свой опыт. Свою критику в отношении Китая он осторожно облекает в «вопросы» и «беспокойства». «Мой визит — дружественный визит», — говорит Гаук. Но студенты все понимают. «Он имел в виду нас», — сказал потом один из студентов.
Об этом государственном визите, одном из самых сложных за время президентства Гаука, много говорили. В первую очередь звучал вопрос — На что осмелится этот человек, который посвятил свою жизнь свободе и борьбе с тоталитарным господством, в империи отсутствия свободы?
Спустя четыре дня после приезда Гаука можно констатировать — приехав впервые в Китай, он решился на многое, но не на все.
«Нервная диктатура» Китая
Китай — супердержава. Вторая по величине экономика мира, важный рынок сбыта для немецкой экспортной экономики, глобальный политический игрок с растущим международным влиянием в решении многих крупных конфликтов — от войны в Сирии до вопросов изменения климата. Но Китай — это еще и «нервная диктатура». Всепроникающее чувство неуверенности и кризиса распространяется по стране. Правда замалчивается, права попираются, воздух загрязняется. Инакомыслящие преследуются и арестовываются, в СМИ царит цензура, меньшинства подавляются. С приходом к власти Си Цзиньпина четыре года назад Китай вновь превращается в авторитарный режим.
Неожиданная встреча с правозащитниками
Гаук обо всем этом знает. Он принимает границы критики китайского социализма и пытается одновременно их расширить. Он называет это вызовом. Он вряд ли мог бы пойти на площадь Тяньаньмэнь и публично начать клеймить проблемы страны. Он не диссидент. Он должен говорить за закрытыми дверьми. С Си Цзиньпином и премьер-министром Ли Кэцяном он говорит о темных страницах Китая — господстве Коммунистической партии, беззаконии, цензуре. Он выступает в защиту свыше 20 задержанных адвокатов и находящейся под арестом журналистки Deutsche Welle. В понедельник вечером в резиденции немецкого посла он неожиданно встречает известных правозащитников.
За закрытыми дверьми Гаук хвалит китайского лидера за его историческую заслугу, освобождение миллионов людей от бедности. Он слушает их, ставит хитрые вопросы. При этом он подкрепляет скептическое отношение по отношению к китайскому пути, этому захватывающему сочетанию из коммунизма и турбокапитализма, историями из своей биографии — Гаук вырос в ГДР, учил труды Маркса и Ленина, затем разочаровался в социалистической системе и стал выступать за гражданские права.
С Марксом против марксистов
Его метод — сочетание критики и дружелюбия, сопровождаемых историями из собственной жизни, кажется, работает в Китае. Даже в центральном партийном вузе в Пекине. На протяжении двух часов Гаук в понедельник общается со стражами коммунистической идеологии. Журналисты на встречу допущены не были. Но, по словам членов немецкой делегации, президент загнал принимающую сторону в угол при помощи ее же главного идеологического оружия — марксистской диалектики.
Если партия принимает рыночную экономику, то есть отмену запрета частной собственности на производственные средства, почему она не ставит под вопрос и другие аспекты, например, то, что партия — превыше права. Такой вопрос, как говорят, задал Гаук. Профессоры марксизма отреагировали раздраженно. Китай же является «завершенным правовым государством», а их социализм отличается от всех других. Гаук в ответ сухо отметил: «Позиция, по которой Коммунистическая партия всегда права, мне хорошо знакома». Тут внезапно все за столом рассмеялись. Это, вероятно, разрядило обстановку.
После дискуссии Гаук был в восторге. Позднее ему обязательно стоит сюда вернуться. «Прочитать пару лекций».
