Соглашение о свободе торговли, заключенное Украиной с Европейским Союзом, оказалось столь спорным, что оно заставило эту бывшую советскую республику разорвать отношения с Россией, выступавшей против более тесных связей Киева с Европой. Прошло несколько месяцев с момента вступления соглашения в силу, и создается впечатление, что эта сделка приносит больше пользы Евросоюзу, чем помогает Украине.
Это не означает, что соглашение о свободе торговли не стоило заключать. Однако это свидетельствует о следующем: если Киев хочет в более долгосрочной перспективе получить выгоду от свободной торговли, он должен провести некоторые изменения у себя дома.
Европа и Украина начали переговоры о заключении соглашения об ассоциации в 2008 году, а более или менее законченную форму оно получило в 2012 году. Спустя год президент Виктор Янукович под давлением Москвы отказался его подписывать; президент Путин хотел, чтобы Украина присоединилась к его любимому проекту, который сегодня называется Евразийский экономический союз. Решение Януковича вызвало массовые протесты в Киеве, и через три месяца он был вынужден бежать из страны.
Новое проевропейское правительство решило, не откладывая, подписать соглашение, по которому Украина обязана привести свои законы и правила в соответствие с рамочными требованиями Евросоюза и которое понижает или отменяет большинство пошлин в торговле между этими двумя сторонами.
Торговая часть этого соглашения вступила в силу в январе 2016 года, и первые данные относительно его выполнения не стали обнадеживающими для Украины. По данным украинского правительственного статистического ведомства, за первые два месяца 2016 года объем торгового оборота с Евросоюзом немного уменьшился, и при этом экспорт сократился больше, чем импорт. Я проанализировал данные относительно объемов и обнаружил, что среднее увеличение экспорта в Евросоюз по сравнению с прошлым годом составило 2,1% в январе и феврале; однако средневзвешенные показатели роста импорта оказались на уровне 10,4%.
Другими словами, помимо раздраженной реакции России, которая повысила торговые барьеры для Украины в ответ на соглашение с Евросоюзом, вызвав, таким образом, обрушение экспорта и импорта, это соглашение вносит негативный чистый вклад в торговый баланс Украины — не особенно приятная новость для страны, международные резервы которой (13,2 миллиарда долларов) меньше трехмесячных расходов на оплату импорта.
На первый взгляд, соглашение между Украиной и Евросоюзом, будучи сделкой по тарифам и квотам, имеет перекос в пользу европейских компаний. Евросоюз установил строгие годовые квоты на некоторые наиболее важные для Украины экспортные товары, а 1 апреля некоторые квоты на 2016 год — на мед, сахар, кукурузу, виноградный и яблочный соки, а также на некоторые виды зерновых — были уже выбраны. Были также использованы и квоты на этанол. К 1-му мая была также выбрана квота на овес, а экспорт пшеницы и ячменя уже приближался к установленным на этот год лимитам.
Помимо сельскохозяйственных продуктов, Украина экспортирует металлы. Заключенное соглашение не изменило правил в этой области, которые являются свободными после того, как Украина в 2008 году вступила во Всемирную торговую организацию. Цены на сталь резко выросли в начале этого года, что вызвало неожиданное укрепление гривны по отношению к доллару; в апреле этот рост позволил улучшить торговый баланс страны, хотя соответствующие данные еще не опубликованы. Однако в конце апреля цены на сталь упали до уровня конца марта.
Статистика относительно второй половины года, вероятнее всего, будет свидетельствовать об увеличении дефицита украинского торгового баланса с Европой, потому что сельскохозяйственные квоты будут исчерпаны, и нечем будет сбалансировать выпадение экспортных поставок.
Условия в торговых сделках Евросоюза с менее развитыми странами часто ставят в более выгодное положение Европу. Вступивший в силу в 1995 году таможенный союз с Турцией, например, не предоставляет турецким фирмам доступа на некоторые рынки стран, с которыми у Евросоюза действуют соглашения о свободной торговле, и в распоряжении Турции нет контроля над такого рода сделками. Спустя 20 лет после вступления в силу этого соглашения Турция имеет значительный отрицательный торговый баланс с Европой. Однако подобный эффект смягчается огромным потоком европейских инвестиций в Турцию: на 2014 год, например, их общий объем составил 64,9 миллиарда евро (74 миллиарда долларов), тогда как турецкие инвестиции в Европу достигли всего лишь 8,3 миллиарда евро. Существующая асимметрия помогает Турции создавать рабочие места и развивать критически важные экспертизы в своих экспортных секторах, что оказывает ей значительную помощь на рынках за пределами Европы.
Европейские бюрократы сказали украинцам о том, чтобы они не ожидали немедленных выгод от соглашения об ассоциации. Более пессимистично настроенные люди, включая Николаса Берджа (Nicholas Burge), руководителя отдела торговли делегации Европейской Комиссии на Украине, говорят о возможном улучшении ситуации через 5-10 лет. Более оптимистично настроенные люди, включая главу этого представительства Яна Томбинского (Jan Tombinski), сокращают этот период до 2-4 лет. В любом случае европейским компаниям необходимо время для того, чтобы открыть для себя Украину — в настоящий момент она, в основном, является источником дешевой, но относительно хорошо подготовленной рабочей силы — и создать там свои предприятия.
Однако Украина отнюдь не готова их принять. Помимо дестабилизирующего присутствия поддерживаемых русскими повстанцев на востоке страны — ситуация там не изменится даже в том случае, если огонь прекратится и будут проведены выборы в удерживаемых повстанцами регионах, — самым большим препятствием является масштабная коррупция и бизнес-климат, осложняющие процесс получения прибыли при условии соблюдения правил.
Президент Петро Порошенко изменил свои планы и не поехал в Лондон на антикоррупционный форум, организованный премьер-министром Соединенного Королевства Дэвидом Кэмероном, и объясняется это тем, что у него якобы возникли проблемы с назначением людей на ключевые позиции, а также с продвижением законопроектов через Парламент. Однако в Киеве говорят о том, что он постеснялся поехать туда из-за последних разоблачений его офшорной активности, содержащихся в так называемом «Панамском досье».
Хотя нет данных о том, что Порошенко совершил что-то незаконное, «панамское досье» раскрывает кумовскую сеть, представители которой управляют страной. Однако решение представителей украинской элиты хранить деньги и вести бизнес за пределами Украины свидетельствуют о наличии более серьезных проблем: высокие налоги, чрезмерное регулирование и отсутствие гарантий в отношении прав собственности. Неудивительно, что на долю Кипра — традиционной налоговой гавани — приходится 27% прямых иностранных инвестиций на Украине. Неудивительно и то, что Британские Виргинские острова (где Порошенко создал структуру, помогающую ему продать его кондитерский бизнес) «инвестировали» почти столько же средств в украинскую экономику, что и Соединенное Королевство, и больше, чем Франция. Эти инвестиции, на самом деле, не являются иностранными — они сделаны, в основном, местными олигархами, включая самого Порошенко.
Украина может получить выгоду от сделки с Евросоюзом только в том случае, если она разработает прозрачные и разумные правила для европейских инвесторов и обеспечит их выполнение. В противном случае это соглашение будет просто тяжелым бременем для торгового баланса, не дающим вести бизнес с Россией и ставящим европейских экспортеров в более выгодное положение, чем украинских.
Этот комментарий не обязательно отражает мнение редакционной коллегии, компании Bloomberg LP и ее владельцев.
