Валидность социологических опросов в странах с авторитарными режимами часто ставится под сомнение, задаются вопросы, насколько велик в ответах фактор страха, не отражают ли они всего лишь нежелание респондентов высказывать мнение, идущее вразрез с официальной линией.
Однако практика опросов не подтверждает эти сомнения. В опросах Независимого института социально-экономических и политических исследований (НИСЭПИ), результатами которых я воспользовался, даже в ответах на такой отстрый вопрос, как отношение к президенту Александру Лукашенко, позитивное отношение к нему варьируется примерно от 50% до 20%. Если предположить, что отказ высказать одобрение правителю требует подлинного гражданского мужества, вряд ли население Белоруссии на 50-80% состоит из героев.
Что же касается ответов на вопросы о политике России в Украине, то тут в Белоруссии давления официальной линии нет и вовсе, и власти, и официальные СМИ крутятся ужом, чтобы избежать однозначного «да» или «нет». Так что не приходится говорить о том, что результаты опросов отражают лишь страх белорусов высказать свое мнение. И при поверхностном взгляде это мнение представляется простым и однозначным — белорусы за Россию.
Самый близкий народ
На вопрос об отношении к присоединению Крыма к РФ примерно 60% респондентов на протяжении полутора лет выбирают ответ «Это возвращение России русских земель, восстановление исторической справедливости » и лишь 20-30% — «Это империалистический захват, оккупация», в ответах на вопрос о ситуации в Донбассе относительное большинство — от 40% 50% выбирает ответ «Народ Новороссии имеет право на самоопределение» (около 25% — «нет, я поддерживаю территориальную целостность Украины» и 10-15% — «нет никакой Новороссии, есть российская агрессия против Украины»).
Проще всего объяснить это мощным информационным воздействием белорусских государственных СМИ и российских федеральных электронных медиа. Как уже было сказано, позиция белорусских официальных медиа заметно более сдержанна при освещении конфликта в Украине, чем позиция их российских коллег, но все же она ближе к российской, чем к украинской.
Некоторые права защищены. Белорусские государственные СМИ делают больший акцент на достоинствах белорусской стабильности по сравнению с украинскими неурядицами, чем на существе конфликта на востоке Украины. Впрочем, при этом и российские телеканалы свободно принимаются в Белоруссии, в том числе и «на кнопке».
Так что существует соблазн объяснить подобные мнения белорусов воздействием как отечественного, так и российского телевидения. Объяснение простое, но, на мой взгляд, недостаточное.
Во-первых, даже среди тех, кто российским СМИ не доверяет, баланс оценок ближе к российской интерпретации, во-вторых, стоит обратить внимание на ряд иных, долгосрочных показателей. На вопрос, «к кому Вы ближе культурно — к русским или к европейцам», примерно три четверти из года в год выбирают первый ответ. И так было задолго до начала Евромайдана.
По шкале социальной дистанции русские всегда были для белорусов самым близким этносом, украинцы тоже очень близки, но на 2-3 месте с поляками. Идеологический конструкт о триедином народе белорусов, русских и украинцев стабильно разделяли годами (и опять же — задолго до Евромайдана) и разделяют до сих пор примерно две трети опрошенных.
И это — вдобавок к политическим, экономическим и военным союзам с Россией, тесным экономическим связям, которые несравнимы по тесноте и масштабам со связями с Украиной. Так что в целом перевес в пользу российской интерпретации объясняется большей близостью.
Но более углубленный взгляд если не опровергает поверхностное впечатление, то по крайней мере свидетельствует об амбивалентности отношения белорусов к конфликту.
Цифры поддержки российской позиции все же заметно ниже, чем в самой России. В России они заоблачны, в районе 80-90%, в общественном мнении Белоруссии — около 60%. Кроме того, одобрение российской позиции сочетается с категорическим и при этом единодушным нежеланием, чтобы Белоруссия хоть как-то участвовала в этом конфликте.
По оценкам экспертов от нескольких десятков до нескольких сотен граждан Белоруссии воюют в Донбассе по обе стороны фронта. Как же к этому относятся их соотечественники, оставшиеся дома? 6% одобряют участие в боях на стороне украинских сил, 8% — на стороне ДНР/ЛНР, 77% — не одобряют участия белорусов в боях ни на одной стороне. Похожее единодушие — и в ответах на вопрос, следует ли, если у России будет такое намерение, разрешить ей ввести свои войска в Украину через белорусскую территорию. Ответ «нет» — 75%.
Стоит ли Белоруссии присоединиться к продовольственным контрсанкциям России относительно ЕС? По мнению 65% опрошенных — «Нет, это конфликт России и ЕС, он не касается Белоруссии».
А почему, казалось бы? Если, как сообщает российское ТВ, «русские люди» в Донбассе ведут справедливую борьбу со украинскими «карателями» и «фашистами», и если большинство белорусов в это верит, то почему бы и не помочь «правому делу», почему не потерпеть за него? Ну вот как-то так. Без нас.
Любопытно также сравнить ответы трех народов на вопрос, заданный социологами в нынешнем году — «Идет ли война между Россией и Украиной?». В России (опрос Левада-центра), «да» — 25% («нет» — 65%), в Украине (Киевский международный институт социологии), «да» — 63% («нет» −18%), в Беларуси (НИСЭПИ), «да» — 44% («нет» — 46%). Налицо принципиальное отличие белорусов от обоих соседей.
Те же и Лукашенко
В этом смысле лавирование президента Александра Лукашенко в конфликте довольно точно точно соответствует массовым представлениям. Уровень одобрения такой политики значительно выше, чем, скажем, электоральный рейтинг главы государства, оппозиция критикует его за очень многое, но не за политику относительно Украины.
Почему же общественное мнение, которое вроде бы за Россию в конфликте, не отталкивают шаги власти навстречу Киеву, почему оппозицию, которая симпатизирует Украине, не отвращают маневры в пользу Москвы? Потому что на самом деле есть консенсус — это не наша война. Подтверждением этого консенсуса являются ответы респондентов на вопрос об отношении к политике президента в отношении Украины. Уровень одобрения этой политики заметно выше, чем доли доверяющих ему и готовых за него голосовать.
Кстати, в апреле парламент Белоруссии принял, а в мае вступили в действие поправки в уголовный кодекс, подводящие юридическую базу под уголовное преследование белорусов-участников боевых действий в Украине по обе стороны фронта. Раньше их тоже пытались привлечь к ответственности, оказывали давление на семьи, но в УК была лишь статья о наемничестве. Доказать его было сложно, да и не все, воевавшие и воюющие на востоке Украины — наемники. Теперь криминализуется сам факт участия в боевых действиях независимо от мотива.
Российские действия в Украине (и действия поддержанные Россией) вызывают у многих белорусов опасения — а не окажутся ли они следующими?
Впрочем, как сообщил при обсуждении поправок в Уголовный кодекс министр внутренних дел Игорь Шуневич, по поводу участия в этих действиях ранее было заведено 28 дел, по которым проходят 130 человек. Ну уж это такая особенность белорусской правоохранительной системы: статьи нет, а дела уже есть. Однако теперь и статья есть.
5 мая за незаконный ввоз оружия и взрывных устройств в Белоруссию был осужден на 5 лет тюрьмы боец добровольческого корпуса «Правого сектора»(террористическая организация, запрещенная в РФ, прим. ред.) гражданин Беларуси Тарас Аватаров.
Не окажется ли Белоруссия следующей?
Стоит заметить, что российские действия в Украине (и действия поддержанные Россией) вызывают у многих белорусов опасения, а не окажутся ли они следующими.
Тут можно сослаться и на общественные дискусии, и на слова А. Лукашенко о том, что «если сюда придёт Путин, то неизвестно, на чьей стороне будут воевать русские», и тот факт, что в новой военной доктрине страны наряду с прочими угрозами фигурируют и «гибридные войны». Белорусские власти, при всем недоброжелательном отношении к НАТО, никогда не подозревали альянс в склонности вести подобные войны.
Ну и настрой общественного мнения соответствующий — в опросах примерно четверть белорусов заявляют, что сопротивлялись бы с оружием в руках, «если бы Россия попыталась вооруженным путем присоединить к себе всю территорию Белоруссии или ее часть». При этом любопытно даже не число — не поголовное, но и немалое, а то, что оно почти в точности совпадает с долей готовых дать вооруженный отпор военному вторжению НАТО. Тут ни культурная близость, ни непобедимое российское ТВ почему-то не действуют.
Косвенным отдаленным последствием этих опасений можно посчитать и отрицательный баланс оценок планов разместить в Белоруссии российскую военную базу. Кто его знает, как россияне захотят использовать эту базу?
Советская Белоруссия и несоветская Россия
Говоря о механизмах опасений, следует выделить два. Один — классический, со стороны проевропейской части белорусского общества. У этих людей может даже присутствовать сантимент по отношению к русской культуре, но в целом они против действий России по идеологическим причинам, потому что конфликт в Украине породил конфликт России с Европой, с Западом, а они — за Европу.
Но есть и другая часть, другой механизм — советский. Белорусы вообще остаются гораздо более советским народом, чем россияне. И бурный нациегенез как в Украине, так и в России пугает их своей непонятностью.
Если говорить о позиции большинства, то в его восприятии двое соседей, если угодно братьев, каждый по-разному сошли с ума
Недавно в разговоре с одним российским экспертом я спросил, как в русском массовом сознании совмещаются тезисы «украинцы — те же русские» и Ярош, «Правый сектор» (запрещенная в России организация — прим. ред.), Савченко, Майдан, прыгающий под речевку «хто не скаче — той москаль». Эти люди — тоже русские для россиян? «Нет, — пояснил собеседник. — Для массового сознания украинцы-русские — это те, что в Донбассе. А это бандеровцы, они раньше сидели у себя на западе, потом захватили Киев и пошли войной на украинцев-русских в Донбассе». «Понятно — говорю, — а по национальности эти бандеровцы кто?» «Да я ж Вам сказал — Бандеровцы» — со смехом ответил эксперт.
Ну а для белорусского большинства с советским мышлением и «бандеровцы» — украинцы и украинцы в Донбассе — украинцы.
Безусловно, в Белоруссии есть люди, которые полностью разделяют либо российскую, либо украинскую позицию, таковы, в частности, те белорусы, которые воюют в Донбассе по обе стороны фронта. Но если говорить о позиции большинства, то в его восприятии двое соседей, если угодно братьев, каждый по-разному сошли с ума. «Старший брат», как более близкий, правее в этом конфликте, но по большому счету неправы оба.
К тому же бесшабашность этого «старшего брата», вообще говоря, опасна, и не только содеянным, но и тем, что находясь на таком драйве, он сам не знает, а тем более белорусы не знают, куда дальше занесет его эта бесшабашность. И как бы она не занесла его в Белоруссию. Поэтому от этого конфликта лучше держаться подальше. А вообще как бы им обоим вновь обрести разум и как-то помириться — и им будет лучше, и белорусам.
