Ведущий актер Национального театра им. Ивана Франко Богдан БенюкК известен еще и как активный общественный деятель, член политсовета партии «Свобода». Не удивительно, что в беседе артиста с корреспондентом «Апострофа» Сергеем Васильевым речь зашла не только о творчестве Бенюка, но и о его взглядах на современные процессы в обществе, о войне на востоке Украины и о том, как она изменила украинцев.
«Апостроф»: Буквально два месяца назад ты сыграл роль едва ли не самого бесстыжего шекспировского злодея Ричарда ІІІ, героя, олицетворяющего коварство и цинизм власти. В работе над этим образом тебе как-то помог политический опыт? Черты этого персонажа можно найти и у представителей сегодняшней украинской власти?
Богдан Бенюк: На этот вопрос в общем не сложно ответить. Достаточно услышать реакцию зала на спектакле. События пьесы, написанной более 400 лет назад, вызывают очень живые эмоции. А некоторые зрители даже не верят, что со сцены звучат именно шекспировские реплики, думают, что мы их специально сочинили. Тогда, как и сейчас, людей волновали проблемы строительства государства. Лично я считаю, что в его основе должен быть человеческий ресурс единомышленников. В обществе необходима договоренность, понимание общей цели. Иначе все растягивается по личным квартирам. И ничего путного не получается. Накопление такого ресурса сейчас происходит на Украине, но дело идет тяжело. Конечно, как ни страшно это звучит, война, начавшаяся два года назад, стимулировала процесс формирования нации. Но нужно осознавать, что быстрых результатов не будет. А значит, придется стиснуть зубы, закусить удила и тащить этот плуг, как бы ни было трудно.
— Что этот процесс тормозит, на твой взгляд?
— К сожалению, у меня нет простого ответа. Каждая страна в период становления проходит подобные испытания, но нюансы везде свои. В одном я уверен: Бог сейчас дал нам шанс пройти какое-то очищение. Но рассчитывать на то, что кто-то нам даст формулу или предложит образец, как государство строить, видимо, не стоит.
— Есть однако пессимисты, которым кажется, что наша система власти настолько поражена метастазами лжи, воровства и кумовства, что попросту не подлежит реформированию. Что им ответить?
— Не мыслить стереотипами. Мне часто задают вопрос: «Сколько еще терпеть?» Думаю, если сидеть и ждать, то долго. А если развиваться, действовать, находить единомышленников и поддерживать людей, которые хотя бы миллиметровые шаги делают, дело двинется. Мы заявляем о великих реформах, но даже минимальные новшества часто вызывают в людях негатив и порождают какие-то болезненные реакции. Но этот путь надо пройти. И, глядя на страны, переживавшие подобные кризисы, понять, что придется много терпеть. История непредсказуема. Может быть, у нас появится мессия, подлинный лидер нации. А, может, не дай Бог, снова придется попасть под чье-то иго.
— Ты и такую альтернативу допускаешь?
— Да. Если наш враг с востока проявит больше агрессивной инициативы, то выстоять против него будет невероятно сложно. Конечно, мы будем упираться. Но ведь даже внутри Украины многие до сих пор сомневаются, истинный ли наш враг Россия. Продолжают видеть в ней братский народ. Игнорируя то, как ведут себя «родственники».
— А, с другой стороны, может, и хорошо, что Россия сбросила личину заботливого брата. Аннексия Крыма и ситуация на Донбассе, кажется, окончательно определили цену нашей «дружбы».
— Да, в этом, несомненно, можно найти и позитив. Зависит, с какой стороны на это посмотреть. Если вспомнить погибших на этой войне, то воспринимаешь все как великую драму.
— Но такова реальность. Каким может быть выход из этого кризиса? Возможно, надо признаться себе, что Крым потерян надолго. Но что делать с Донбассом?
— Наверное, там ситуация будет оставаться такой же, как сегодня. Едва ли стоит рассчитывать на то, что уменьшатся имперские амбиции России, а ее граждане станут относиться к нам лояльнее.
— Да, так полагать наивно. Ведь дело, как видим, не только в Путине. Посмотри, как сейчас бесчинствуют во Франциироссийские футбольные болельщики. Это ведь настоящая орда варваров-путиноидов.
— Но, заметь, среди этих маленьких путиных, как ты говоришь, то есть среди населения России, есть пять миллионов украинцев.
— И иногда они, увы, оказываются большими шовинистами, чем автохтоны. Вспомни персонажей типа Глазьева или Валентины Матвиенко, уроженцев Украины. Или бывшего харьковчанина Эдуарда Лимонова. Или артистов с украинскими корнями, демонстрирующих просто-таки зоологическую ненависть к своим прежним землякам.
— Но там не все такие. Есть и люди, которые отстаивают там нашу украинскую позицию, идут поперек курса тамошней власти. Ведь и в 1991 году многие украинцы делали выбор. Оставляли работу и жилье и возвращались на Украину, провозгласившую независимость. В нашем национальном характере есть романтизм. Иногда, правда, чрезмерный. Мы постоянно мечтаем, что откуда-то возьмется и то, и это — и будет у нас рай. Я сейчас как депутат Киевсовета много общаюсь со своими избирателями. И должен сказать, что это просто катастрофа. Между людьми ноль взаимопонимания. Это беда. Нам нужно в себе многое менять. Притираться друг к другу. Учиться договариваться. Хотя бы совместно отстаивать свои права. Мы живем в претензиях к кому-то. А сами не можем организоваться. Постоянно ожидаем, что кто-то сделает работу за нас. А еще — никто не берет на себя ответственность. Даже в поведении наших футболистов это замечаешь. Редко кто из них отваживается взять игру на себя, проявить инициативу, возможно, даже рискнув нарушить установку тренера. Но иногда надо попробовать прыгнуть выше головы. Нам такой решимости явно не хватает. Мы боимся совершать такие поступки. А делать это нужно. Всем, начиная от президента и заканчивая игроком на футбольном поле. Потому что, превозмогая себя, ты открываешь другие параметры, словно взбираешься на новый этаж. У меня так кстати получилось с Ричардом. После такой роли задумываешься, что играть дальше. Собственный выбор нас стимулирует, заставляет думать, действовать.
— Все же не удержусь от короткого замечания. Для собственного скачка ты все-таки имеешь отточенное ремесло, немалый опыт, незаурядное мастерство. А не кажется ли тебе, что именно мастерство, профессионализм у нас в стране в огромном дефиците? Возможно, и беды наши в значительной степени проистекают из-за того, что и органы государственной власти у нас укомплектованы полупрофессионалами. Собственно, такова вертикаль всей украинской жизни, где в фундаменте плохие учителя, а на вершине — равнодушные, малограмотные политики. Может быть, наши экономические и социальные проблемы — следствие не только того, что люди власти привыкли жить по коррупционным схемам, они попросту не умеют иначе работать.
— В общем, я с тобой согласен. Необразованность порождает массу проблем. Два года я был депутатом Верховной рады и не переставал удивляться тому, с каким азартом разные фракции наперегонки стремятся внести на рассмотрение парламента практически одинаковые и часто совершенно сырые законы. Они торопились опередить своих политических оппонентов, кажется, даже не вникая в суть того, что предлагали к обсуждению. Ты прав, говоря о людях без ремесла. Помнишь, в Верховной раде 4 или 5 созыва преобладали юристы? Затем был парламент, в котором численно доминировали экономисты. Затем даже шутка появилась, не собрать ли там одних артистов. Или еще кого-нибудь. Единственное же, что оставалось там неизменным, так это отсутствие общего языка. Ни юристы, ни экономисты над собой не поднялись и скачок не совершили. Безусловно, общество нуждается в людях, способных брать на себя ответственность. И готовых честно объяснять обществу даже какие-то непопулярные меры. И сохранять при этом личную честность.
— Звучит все это несколько утопично. Ведь пока наблюдаем тревожные рецидивы прошлого. Кажется, система власти строится по тем же принципам, против которых, собственно, и восстал народ на Майдане.
— Есть такое ощущение. Но ведь не случайно говорят, что, когда Господь хочет наказать человека, он отбирает у него разум. Но на чужих ошибках наши лидеры тоже не учатся. Наша история уже не раз доказала, что сколько не подчиняй себе вертикаль власти, все в итоге закончится бунтом. Я имею личный опыт работы депутатом и могу ответственно сказать, что всю ситуацию в стране формируют и контролируют люди, которые реально руководят Верховной Радой, Кабмином и президентской администрацией. Потому-то так важна для страны личность ее лидера. Порошенко должен засучить рукава и никому не доверять. Он талантливый человек уже потому, что сумел занять этот пост. Хорошо бы ему еще проявить талант созидателя украинского государства. Если бы люди увидели его в этой роли, то, уверен, терпеливее относились бы к трудностям, которые им сейчас приходится выносить.
— А что еще может сцементировать нацию? Ведь общество наше очень разнородно.
— И даже война его не консолидировала. И люди, которые должны были бы идти в фарватере нации, часто плетутся в конце обоза. Но нам со всеми надо найти общий язык. Мы, слава Богу, начинаем уже прислушиваться друг к другу, хотя пока и не чувствуем теплоты сердец и ладоней тех, с кем находимся рядом. Главное, что, несмотря на все катаклизмы последних лет, страна уцелела. И способна уже себя защитить. Два года назад положение было куда страшнее.
— На днях я услышал информацию о том, что на Украине растут продажи автомобилей премиум-класса. И неожиданно подумал о том, что для кого-то война измеряется числом погибших на фронте солдат, а для других — комфортом купленной на крови этих ребят роскошной машины. Лично для меня в этом состоит, честно говоря, омерзительный парадокс нашего времени и общества.
— Мы, очевидно, все-таки больная нация. В европейских странах кичатся богатством, и демонстрировать пренебрежение к своим согражданам считается моветоном. Там люди не выпячивают свой достаток. А у нас все наоборот. Это болезнь. Возможно, порожденная историческими травмами, которые в каждом новом поколении отзываются. И никуда от этого не деться. Ведь, и правда, кажется, что владельцы этих дорогих автомобилей живут исключительно сегодняшним днем. Словно не веря, что настанет завтра, и не переживая за будущее своих детей. И им наплевать, что такая философия превращает общество в «Марш равенства».
— Догадываюсь, что ты не принадлежишь к сторонникам гей-парадов, но ведь сравнительно мирное проведение «Марша равенства» в этом году — своеобразная демонстрация приятия определенных европейских стандартов и ценностей. Раньше у нас был единственный образец — Россия. Теперь решительная установка на Европу. А мы сами, собственно, кто? Или это неизбежный для Украины путь — искать, под кого бы подстроиться?
— Разумеется, было бы здорово, если бы мы обладали такой внутренней силой, что могли бы не обращать ни на кого внимания и ни перед кем не склоняться. Но пока это, к сожалению, не так. А возвращаясь к «Маршу равенства», скажу, что не на нем европейские ценности заквашены. Ерунда все это. Раздутая СМИ. Которые, конечно, отдельная тема. Хотим мы того или нет, но на мировосприятие людей, их мораль они существенно влияют. Каждый день в новостях по телевидению мы узнаем о погибших в АТО воинах. Мы привыкли к этим сообщениям. И нас ничуть не тревожит, что дикторы не называют фамилии этих ребят, а в кадре мы не видим лиц их матерей. Лишаясь возможности эмоционального переживания этих смертей, мы нравственно тупеем. А опыт сочувствия нам между тем необходим. Потому что мы не дружны и чересчур недоверчивы. Ждем от ближнего какого-то подвоха. И часто обосновано. Все время живем в тревожном предчувствии — что-то будет не так. Отсюда привычка прятаться и припрятывать. Не открывать карты до конца. Рассчитывать только на себя.
— И эта разобщенность делает нас слабыми и уязвимыми.
— Именно так. Чувствуя монолитность, мы были бы намного сильнее. Единства нам не хватает. А зрелое общество — это единство. Основополагающих принципов. Веры. Целей.
— И все же, что нужно сделать, чтобы Украина состоялась?
— Надо жить по божьим законам. Рожать и растить детей. Избегать всяческих парадов и крестных ходов. Засевать землю и заботиться о ней. Не поддаваться суете. Постараться еще что-то сделать, пока дышишь, ходишь своими ногами и обе руки способен поднять. Если же ты о геополитике спрашиваешь, то, безусловно, Украине предстоит приспосабливаться к этому миру. Поскольку все равно нам рядом с Россией жить. И рядом с Польшей. Со всеми придется как-то договариваться. Хотя главное, конечно, в собственном доме порядок навести.
