Все аргументы и за, и против Евросоюза давно известны, поэтому оба лагеря занимаются классической «проповедью церковному хору», то есть убеждают тех, кто с ними и так согласен, даже не пытаясь достучаться до соперников. Политики и журналисты разговаривают с самими собой, а не с избирателями и читателями, которые дезориентированы алармистской демагогией обеих сторон.
Двадцать третьего июня на всей территории Соединенного Королевства пройдет референдум, на котором участникам зададут всего один вопрос: «Должно ли Соединенное Королевство остаться или покинуть Европейский союз?» Этот вопрос разделил страну практически пополам — в отличие от первого референдума по поводу вступления в Евросоюз в 1975 году, когда голосование закончилось с убедительным счетом 67% за интеграцию. Рубежи пропагандистской войны разделили и политический истеблишмент — в обоих лагерях, «выйти» и «остаться», есть представители обеих крупнейших партий. Премьер-консерватор и сторонник ЕС Дэвид Кэмерон выступает против собственных соратников по партии и правительству министра юстиции Майкла Гоува и бывшего мэра Лондона с премьерскими амбициями Бориса Джонсона. А в совете кампании за выход из ЕС Grassroots Out вместе заседают депутат от Лейбористской партии, бывшая министр спорта Кэти Хоуи, лидер правопопулистской партии UKIP Найджел Фарадж и еще два консерватора.
Позицию «остаться» поддержали и нынешний, и все бывшие британские премьеры из ныне живущих: Джон Мейджор, Тони Блэр и Гордон Браун. Последний записал эмоциональный видеоролик, в котором, гуляя по руинам Ковентрийского собора, призывает британцев быть примером «малым нациям» и не только остаться в Евросоюзе, но и возглавить его ради общего блага народов Европы. Из крупных игроков за пределами Британии за ее европейское будущее выступил Барак Обама, пригрозив поставить Британию «в конец очереди» в торговых переговорах с США, если та надумает разорвать связи с ЕС. Лидер предвыборной гонки от Республиканской партии США Дональд Трамп предсказуемо заявил, что Британия будет чувствовать себя лучше вне ЕС, воздержавшись, правда, от прямых призывов.
Традиционно разделилась по лагерям и британская пресса. Крупнейшие таблоиды — The Sun, Daily Mail и Daily Express — поддержали выход из Евросоюза и вышли с обложками и передовицами, призывающими читателей, которых у них в сумме не менее пяти миллионов, голосовать за выход из ЕС. Два крупнейших мировых финансовых издания, Financial Times и Economist, вышли с манифестами в пользу «остаться».
Необратимый выбор
В отличие от регулярных выборов в Палату общин референдум — это уникальное событие. Ошибки, допущенные в ходе предвыборной кампании, не удастся исправить ни через четыре года, ни через восемь. Поэтому обе стороны напирают на то, что выбор исключительный и исторический. И заголовки программных статей исполнены соответствующей патетики. «Порознь мы пропадем», — пугает передовица Economist. «Прочь — и навстречу миру», — призывает консервативный журнал The Spectator, старейшее из до сих пор существующих печатных изданий на английском языке, и в первой же строчке напоминает, что у него богатая история выступления на стороне победителей в исторических спорах, начиная с Гражданской войны в США.
Уличная кампания за и против европейского будущего Британии достигла сначала кульминации фарса, когда на Темзе поливали друг друга из шлангов столкнувшиеся там катера еврооптимистов и евроскептиков. А потом закончилась трагедией. За неделю до референдума депутат от Лейбористской партии Джо Кокс, выступавшая за то, чтобы остаться в ЕС, была убита во время встречи с избирателями. Убийца выкрикивал лозунг «Британия прежде всего!», который совпадает с названием праворадикальной организации Britain First, отколовшейся от крайне правой Британской национальной партии (BNP). Руководство Britain First немедленно отказалось от нападавшего, осудило его поступок и в характерной манере потребовало «немедленно вздернуть его на ближайшем фонаре». Тем не менее попытка представить убийцу одиноким безумцем провалилась. Быстро выяснилось, что арестованный Томас Мэйр все-таки имел связи в неонацистских и ультраправых кругах и конкретно с организацией, которая выступает за выход Британии из Евросоюза. На фоне трагедии обе стороны в знак траура пообещали прекратить предвыборную агитацию.
Убийство Джо Кокс стало шоком для всей страны не только потому, что внутренний терроризм казался пережитком прошлого, закрытого историческим перемирием в Северной Ирландии. А самые громкие теракты прошедших двух десятилетий — взрывы в лондонском метро 2005 года и убийство солдата Ли Ригби в 2013-м — были делом рук исламских радикалов, то есть внешней угрозы. Вдруг выяснилось, что за клоунадой Найджела Фараджа и апокалиптическими прогнозами противников Brexit никто не заметил истинного масштаба раскола в британском обществе, который и привел к такому фатальному результату.
Мифы и легенды евроинтеграции
Проблема в том, что стороны стоят на принципиально разных позициях, свести которые к разумному компромиссу ни у одной из них нет ни возможности, ни желания. Поскольку история европейской интеграции Британии насчитывает уже 40 лет, все ее плюсы и минусы хорошо известны и эмпирически проверяемы. Сторона «остаться» имеет возможность оперировать общедоступной статистикой по всем важнейшим вопросам, от иммиграции до квот на вылов трески. Сторонники выхода апеллируют к эмоциям с помощью громких, но статистически сомнительных заявлений насчет «восстановления национального суверенитета». Списки всех аргументов за и против давно составлены, и вряд ли за несколько дней до голосования сторонам удастся выдвинуть какой-нибудь новый, неопровержимый довод в свою пользу.
Поэтому оба лагеря занимаются классической «проповедью церковному хору», то есть убеждают тех, кто с ними и так согласен, даже не пытаясь достучаться до соперников. Этот изоляционистский подход хорошо заметен и в риторике сторон, и в ее результатах. Лагерь «остаться» занимается в основном фактическим опровержением лозунгов Brexit. Нет, говорят они, выход из ЕС не поможет не только прекратить, но даже хоть сколько-нибудь значительно снизить миграцию, ведь большая часть мигрантов прибывает в Британию не из ЕС, а из-за его пределов, то есть к дебатам о Евросоюзе не имеет отношения. А если Британия не готова снова ввести границы с Европой, то даже в случае выхода из ЕС соглашение о свободном передвижении придется оставить в силе.
Евросоюз — главный торговый партнер Британии, он экспортирует в Британию 6% всех своих товаров и услуг, а Британия отправляет туда 45% своих. Сторонники выхода настаивают, что Британия способна найти новые рынки сбыта на более выгодных для себя условиях на новых рынках — например, в странах БРИКС. На что «оставальщики» отвечают, что бросать давнего и надежного партнера, крупнейшую экономику мира, ради призрачных перспектив в далеких странах с коррупцией не в пример выше европейской — это безумие. «Нам навязывают свои правила никем не избранные бюрократы из Брюсселя» — как это «не избранные», ведь сам Найджел Фарадж депутат Европарламента, его туда избрали непосредственно британские граждане. И так далее.
Но эти аргументы не доходят ни до лидеров противоположного лагеря, ни до избирателей. Да и неудивительно — стороны даже не притворяются, что пытаются кого-то переубедить. Аудитория британских газет традиционно разделена по классовому признаку. Сложно предположить, что типичный читатель The Sun из рабочего класса в поисках взвешенной позиции по важному вопросу купит свежий номер рупора либеральной интеллигенции Guardian.
Или вот, например, сайт infacts.org, в редакционный совет которого входят самые громкие имена из либерального журналистского истеблишмента, включая бывшего главреда Guardian Алана Расбриджера и Энн Эпплбаум. Заявленная миссия проекта — «представить убедительные аргументы за сохранение Британии в составе Евросоюза, основанные на фактах». Но в материалах сайта сквозит такая неприязнь его авторов к сторонникам противоположной точки зрения, что слабо верится, что они всерьез рассчитывают привлечь избирателей из лагеря за Brexit при помощи своих убедительных аргументов. Лидеры противника на сайте infacts.org изображаются не иначе как в довольно злобных карикатурах, и вряд ли рядовой избиратель Найджела Фараджа осознает глубину своих заблуждений и пойдет голосовать за ЕС, если ему каждый день показывать его кандидата сидящим в мусорном бачке. Поэтому неудивительно, что посты InFacts в фейсбуке лайкают исключительно люди, у которых юзерпик с табличкой VOTE REMAIN.
До избирателя эти апелляции к фактам вообще не доходят. Один из последних опросов показал, что, несмотря на все просветительские усилия, средний британец понятия не имеет, что Европарламент выборный орган, и не в состоянии назвать фамилию евродепутата, который представляет там его избирательный округ. Зато верит самым смехотворным мифам про зловредную евробюрократию вроде того, что Евросоюз регулирует глубину декольте у официанток и угол изгиба банана.
Фактор Путина
Если у сторонников Brexit главный жупел — это мифические неизбранные евробюрократы, то одна из главных пугалок команды еврооптимистов — это Россия и ее президент. Путин в разных образах появляется на карикатурах и демотиваторах вместе c другими общепризнанными злодеями типа ИГИЛ (организация запрещена в РФ) или, наоборот, в полном одиночестве на кадре с подписью «Мировые лидеры, поддерживающие Brexit». «Единственная страна, которая хочет, чтобы мы вышли из Евросоюза, — это Россия», — заявил министр иностранных дел Великобритании Филипп Хэммонд на выступлении в Chatham House. «Укрепление позиций России» в качестве одной из главных угроз Европе указывает в своем манифесте за сохранение европейского статус-кво Financial Times — через запятую с исламским экстремизмом, миграцией и изменением климата. «Brexit — лучший подарок Владимиру Путину», — заявляет в своей колонке в Guardian Гарри Каспаров. Логика примерно такая: Россия против любых союзов, кроме тех, которые сама возглавляет, поэтому остальные она старается ослабить. Значит, если выход Великобритании ослабит Евросоюз, то Путин должен всячески поддерживать этот выход.
При этом ни сам Путин, ни его пресс-секретарь, ни МИД РФ, ни кто-либо другой из высокопоставленных российских чиновников, дипломатов или руководителей никоим образом своего отношения к выходу Британии из ЕС не высказывал. Единственная связная публичная реакция — анонимное коммюнике на сайте российского посольства в Лондоне, которое сводится к тому, что Brexit — сугубо внутреннее дело Британии, в которое Россия вмешиваться не собирается. Но и это не смущает, например, автора колонки в Daily Beast, аргумент которого буквально сводится к тому, что Путин, конечно, за Brexit, но тайно, потому что это «асимметричная война» и «кагэбэшные штуки» (слова Чарльза Кроуфорда, бывшего сотрудника посольства Великобритании в Москве).
В отсутствие явных признаков того, что Россия поддерживает Brexit, еврооптимистам приходится толковать косвенные. Например, Институт государственного управления (Institute for Statecraft) проанализировал, как освещают британский референдум на Russia Today и на сайте информагентства Sputnik, и обнаружил, что сторонникам Brexit предоставляется непропорционально много эфирного времени (то же самое можно наблюдать и на внутрироссийских телеканалах).
В доказательство верности теории «Brexit нужен только Путину» приводится и тот аргумент, что евроскептики и правые популисты — как в самой Британии, вроде Найджела Фараджа, так и на континенте, типа итальянских федералистов из «Лиги Севера» — симпатизируют России и ее президенту. Закономерность тут определенно есть: исследование экспертного центра Political Capital Institute показало, что из двадцати четырех европейских правых и крайне правых партий пятнадцать открыто высказывают поддержку путинской России и еще четыре как минимум не испытывают враждебности. Из чего сторонники европейской Британии делают смелый вывод: если Путин поддерживает антиевропейские силы в Европе (чему пока тоже есть только одно неопровержимое доказательство — кредит, выделенный французскому Национальному фронту) — значит, он за Brexit. Мэри Дежевски в колонке в Financial Times, чуть ли не единственной, в которой путинская линия еврооптимистов подвергается разумной критике, говорит, что это тактика, достойная Макиавелли: если для укрепления позиций лагеря «остаться» не обойтись без страшилок про Путина, значит, будут и они.
Каким бы ни был исход голосования 23 июня, очевидным практическим итогом кампании за и против Brexit пока стала только невиданная поляризация британского общества, вплоть до самых трагических последствий. Политики и журналисты разговаривают с самими собой, а не с избирателями и читателями, которые дезориентированы алармистской демагогией обеих сторон. А ведь в конечном счете результат исторического референдума зависит только от них. До этого весь послевоенный мир уверенно шел в сторону интеграции и объединения. Британия может сделать первый шаг в обратном направлении — и он будет продиктован не соображениями разума и прагматики, а фобиями, заблуждениями и личными амбициями политиков-популистов.
