(Продолжение. Часть I: «Тиран и Барон»)
Каир — «Это политический заговор против нашей страны! Нас сознательно добивают и пытаются превратить в нацию рабов. Почему русским и британцам запретили приезжать к нам отдыхать? Из-за теракта в Шарме? Но в Брюсселе все полетело к чертям, весь город взрывали. Почему туристам не запрещают ездить в Бельгию?», — с грустью произносит 22-летний бармен Амин, обслуживающий единственного туриста в некогда фешенебельном ресторане отеля «Риксос». Он наливает мне кружку замечательного египетского пива «Сахара». Просит выпить еще одну. Пиво стареет, а завсегдатаев не осталось.
Египтяне в унисон говорят о политическом заговоре против своей обреченной на нищету и упадок страны. Протягиваю Амину 1 доллар чаевых и встречаю непередаваемую радость в глазах. «Вы накормили моего ребенка в день священного Рамадана. Да хранит вас Аллах», — это пожелание раздалось уже за моей спиной. Жуткий призрак одиночества витает над Шарм-эль-Шейхом. Откуда-то доносится дивный голос потрясающей, но глубоко печальной мелодии в исполнении замечательной египетской певицы Омаймы Халиль…
На пустых улицах, вокруг гробниц-отелей изредка встречаются призраки-туристы с унылыми лицами. Такие же скучные и унылые лица у сотрудников туристической полиции. Когда-то, в век ренессанса египетского туризма, было учреждено аж самостоятельное полицейское подразделение — туристическая полиция. Теперь и стражи порядка остались без работы. Нет туристов, нет и работы!
Вдалеке маячат силуэты заблудившейся супружеской пары из Финляндии, и конечно же, можно встретить туристов славянской внешности. После потери Крыма сюда все еще порой приезжают неисправимые туристы из далекой Украины. Украинцам не из чего выбирать — политическая смута и глубокий экономический кризис не оставили им другого выбора, как только испытывать перманентный выброс адреналина в кровь. Более чем приемлемые цены в пустующем курортном городе и неповторимость морского заповедника Красного моря все еще привлекают туристов, но лишь из постсоветских стран.
Если до 2005 года в Шарм устремлялся грандиозный поток путешественников из западных стран, то после становления государства-бензоколонки, мигом вставшего с колен и обеспечившего свою элиту и верхний лифт среднего класса легкими шальными деньгами, египетские курорты заполонили российские туристы.
В 2005 году в центре Шарма прогремели семь страшных взрывов — теракты унесли жизнь по меньшей мере 50 туристов из Британии, Нидерландов, сотни были ранены. А один из взрывов почти разнес виллу самого президента Египта Хосни Мубарака. Видимо, это и был предупреждающий выстрел по египетской власти, не осознавшей всего масштаба надвигающейся опасности. Долгое и беспечное правление расслабляет правителей, создает ложную иллюзию абсолютного всесилия. Эта иллюзия полубогов — источник вечной опасности для любой вертикальной власти, эта иллюзия словно червь-древоточец год за годом подтачивает и разъедает невидимые устои власти. До свержения Мубарака и начала конца истории модели арабской стабильности оставалось считанные годы.
И вот где-то начиная с середины нулевых в Египет значительно снизился поток западных туристов, и стали преобладать новые русские. Каждый второй, если не первый работник сфер услуг в Шарме, — в отелях, ресторанах, на побережье в совершенстве владеет русским языком. Без знания великого и могучего нет шансов на трудоустройство в единственном прибыльном сегменте неустойчивой египетской экономики.
Ровно через 10 лет после первых взрывов у резиденции Мубарака второй по масштабу и трагедии теракт на борту авиалайнера с российскими туристами из Санкт-Петербурга полностью похоронил призрачную надежду на возрождение туризма.
«Но все мы надеемся на благоразумие нашего парламента, который может и не ратифицировать это соглашение. Я очень надеюсь, что именно так и произойдет», — с возмущением утверждает историк и филолог Халиг Али — активный участник двух революций, который убеждает меня, что новой власти все еще не удалось взять под полнейший контроль все ветви власти, в том числе и парламент.
В душе египетского патриота все еще теплится искорка надежды на сопротивление народных избранников. Хотя все неисчислимые и, похоже, неизгладимые беды и страдания египтян начались с сопротивления во имя безумного сопротивления. Египетская революция не привела к главному — изменению социально-экономической формации. Если революционный процесс, пусть даже лихорадочный и затяжной, не приводит к коренной ломке прежней системы, обусловившей социальный взрыв и потопившей страну в омуте перманентной нестабильности, то эта самая революция в первую очередь пожирает своих же детей. Реставрированная система становится грозным оружием против самой новой власти.
А теперь в путь! В тот самый город-символ, вызвавший еще несколько лет назад тектонические потрясения на всем Востоке. По дороге в Каир, в пути не перестаю удивляться нищете, бедствиям и страданиям людей на обломках так называемой великой революции. Всюду, на каждой улице и в каждом переулке, тебя преследуют исхудавшие голодные люди в лохмотьях — все эти юродивые, блаженные странники из последних сил взывают к справедливости Аллаха и просят денег на хлеб.
Тщетно пытаюсь достучаться до сердец и разума этих обезумевших не столько от поста в священный Рамадан, сколько от отсутствия средств к существованию людей, что не в состоянии раздавать в 80-миллионной стране милостыню каждому прохожему. Отказываюсь понимать. Буквально спасаюсь от обезумевших голодных людей бегством. Согласно официальной статистике, на кладбищах Египта живут свыше 3 миллионов человек. Египетский феномен: рядом с покойниками образовались тысячи жилых палаточных кварталов, в которых ютятся голодные и безработные люди, зарабатывающие на хлеб подаянием. Всюду грязь, нечистоты, мусор, пыль… не жизнь — а сущее проклятие. Где в мире вы еще найдете квартал мусорщиков? Египетские власти обособили в отдельных отчужденных кварталах десятки тысяч семей, которые занимаются сбором мусора. Притча во языцех среди египтян — вода в этой стране дороже бензина. Нигде нет пресной воды, в этой стране победила власть нечисти. И эти проклятые Богом ли, фараоном ли, высшим разумом истории люди свергали власть ради революции, а затем революцию ради тирании.
И как же символично, что в эти дни верховный муфтий одобрил смертную казнь, вынесенную экс-президенту Египта, герою гопоты и лидеру мусульман Мухаммеду Мурси, этакому египетскому симбиозу Эльчибея и Джамиля Гасанлы. Один из авторов первой революции на Тахрире — герой в сердцах нищих и мусорщиков: они уповали на экс-депутата парламента времен Мубарака (ах, Мубарак, как же он расслабился и проморгал такую опасность в стенах собственного парламента — виной всему пресловутая политическая вечность, притупляющая интуицию!) и своего президента. Он вместе с 16 каирскими комиссарами правил, как и дети эльчибеевской революции, ровно год. И так же, как и в Баку четверть века назад, эта власть гопоты выродилась в обыкновенную диктатуру.
Мурси, пришедший во власть на тахрировском слогане борьбы с диктатурой, подписал скандальный декрет о фактической узурпации власти и своем единоличном правлении. Согласно собственному революционному декрету от 22 ноября 2012 года, Мурси распорядился издавать любые законы в интересах революции.
Египетские новоявленные демократы и новоиспеченные либералы, а также малочисленная каирская знать недолго ломала голову о возможных границах поползновения нового волюнтаристского правления. Каир снова собрался на Тахрир и сверг еще одного президента.
Каирский преподаватель Мурси напоминал слабого и безвольного Эльчибея не только своей политической судьбой и крахом революционного дела, но и философией правления государством. Мурси характеризуют как слабого человека, легко поддающегося влиянию своего окружения. Но квартал мусорщиков и каирская гопота — заббалины придерживаются противоположного мнения: класс богатых, полиция и армия не позволили революционеру-президенту провести реформы.
«Армия ему не позволила, как же! Ведь министр обороны при Мубараке Хусейн Тантави поддержал «Братьев-мусульман» и выступил гарантом новой власти. А как Мурси и его окружение поступили с Тантави? Спустя некоторое время вопреки договоренности убрали его и на его же место привели Сиси — нынешнего президента. Прошло еще какое-то время, и Сиси стал для них плохим», — возражает утверждениям заббалинов историк Халиг Али.
А вот самого Сиси класс заббалинов считает ставленником Израиля и Запада, которые предотвратили создание в Египте государства исламской справедливости. Так или иначе, но несколько месяцев назад оппозиционные египетские СМИ обнародовали сенсационный доклад главы военной разведки Сиси министру оборону еще за два года до свержения Мубарака. В своем докладе Сиси высказал свои опасения относительно неизбежности революции в Египте и советовал Тантави поддержать народ в борьбе против Мубарака.
Если власть Мурси больше напоминает вакханалию якобинской диктатуры Эльчибея, то в случае с экс-вице-премьером и министром обороны в правительстве Мурси — фельдмаршалом Сиси напрашиваются параллели с мятежным полковником Суретом Гусейновым.
В Египте не нашлось политика, равного Гейдару Алиеву. Раскачанный Египет все еще напоминает проснувшийся дикий вулкан, который выбрасывает испепеляющую политическую ненависть. Эта несчастная многострадальная страна, разделенная на два социальных лагеря, все еще накануне новых больших потрясений.
Она опять беременна разрушительной революцией. Ни в одной другой стране мира нет такой катастрофической социальной поляризации. Классовые войны уничтожили зарождающийся при Мубараке средний класс. Не осталось и зачатков. Красота грандиозного отеля «Фор сизонс» на берегу величественного, но убитого катастрофической урбанизацией Нила — большой помойной ямы арабов, в который спускают канализационные стоки 23-миллионного города, диссонирует с захваченными бедняками недостроенными зданиями. Люди создают себе квартиры на стройках и заселяются в них семьями. Эта участь все же лучше, чем обречение на живую смерть рядом с усопшими мусульманами.
Нил разделяет Каир не только на социальные классы: по одну сторону раскинуты помпезные особняки коррупционной элиты, а по другую — грязные мусорные трущобы маргиналов — сторонников и противников новой власти. В Египте самая настоящая война между фракцией дворцов и партией хижин.
Инфраструктура города разрушена, все здания, построенные в прошлом, превратились в некую архитектурную убогость, дороги пришли в негодность — ни светофоров, ни пешеходных полос, всюду царит хаос и развал! Похоже, хаос стал главным, непогрешимым и абсолютным кредо для египтян.
Это чувствуют и власти. «А может наступить еще один Тахрир? Значит, еще одна революция?», — спрашиваю своего египетского коллегу Хасана Омара. Журналист улыбается и показывает в сторону новой кольцевой дороги, обособленной ограждениями и городским мостом. «Тахрира больше нет!», — произносит он.
Из его уст прозвучал странный вердикт. Да, новые власти первым делом решили упразднить славную революционную площадь. «Нет площади, нет и революции», — примерно так звучит логика властей.
И во всем этом хаосе спокойно доживает свой век бывший курсант советского Фрунзенского военно-авиационного училища, экс-президент Египта Хосни Мубарак, который на протяжении почти полувека считал себя отцом этой нации. В Каире говорят, что с его балкона открывается прекрасная панорама с пирамидами фараонов и безносым сфинксом.
«Приветливый, веселый, безжалостный, но безмозглый человек», — так когда-то его охарактеризовала железная леди мировой политики Маргарет Тэтчер. Советский союз называл его предателем — позже Мубарак снюхался с Западом, переметнувшись в противоборствующий политический лагерь.
Какую судьбу предначертал этот же Запад, говоря пророческими словами классика мировой политики, безмозглому и безжалостному политику, показала история. Грузный политический труп Мубарака оставил под собой разваленную 83-миллионную страну…
