Это пятый переворот в современной истории Турции, но первый, который потерпел фиаско. Турецкая армия — это армия профессионалов. Ее отличие от других армий демократических государств заключается в том, что она считает себя выше политических структур и обладает большим влиянием, которое выражается в способности, во-первых, провести переворот, а, во-вторых, возглавить переходное правительство, назначающее выборы после каждого переворота. Это армия, видевшая себя единственным хранителем светской демократии, первой нарушила эти самые демократические ценности в стране, где деятельность партий политического ислама представляется как достижение ислама, что подтверждается стабильным экономическим развитием страны. Однако никто не обращает внимания на то, что эти самые демократические и светские ценности привели Эрдогана и его партию к власти, а сейчас эти исламистские партии распространяют идеологию ИГ (террористическая организация, запрещена в России). Это сознательно игнорируется. Согласно конституции Турция является не религиозным, а светским и демократическим государством, несмотря на то, что большинство ее жителей — мусульмане. Эти партии не замечают очевидного. Сомали является исламской страной в соответствии с законодательством и волей действующей власти, однако из-за действий оппозиции страна считается нестабильной и отсталой!
С приходом к власти «Партии свободы и справедливости» Эрдоган работал над ослаблением армии. Он создал препятствия для старших офицеров, чтобы очистить армию от конкурентов и оппозиционеров. Однако это не единственная причина. Слишком высокая роль военных в политической жизни — что неприемлемо для любого демократического государства — являлась серьезным препятствием для вступления Турции в ЕС. Однако армия продолжала оставаться единственным защитником идей и принципов Ататюрка.
Некоторые считают, что переворот с самого начала был обречен на провал, и перечисляют самые разные конспирологические причины. Есть мнение, что Эрдоган ослабил свои позиции внутри страны и за ее пределами после того, как увяз в Сирии и поддержал террористов, а также из-за его конфликта с США и манипулирования российско-американскими отношениями. Также его политика блокировалась большинством сторон, и враждебность со стороны ведущих государств региона и европейских стран увеличивалась. Все это привело к тому, что он не смог расширить свои полномочия в рамках Конституции, однако с марта этого года его позиции как авторитарного лидера значительно усилились.
Эрдоган нуждался в спасательной операции и, возможно, неудачный военный переворот мог бы укрепить его позиции, дав ему возможность провести чистку в армейских рядах.
Независимо от того, насколько реалистичен этот сценарий, Эрдоган точно вновь обретет популярность и расправится с противниками своей политики в армии — и это будет самый реальный результат этого неудавшегося переворота!
Тем не менее, никакие недостатки Эрдогана и его неуклюжей внутренней и внешней политики не оправдывают проведения военного переворота. Президент пришел к власти не из ниоткуда и не обманным путем, а с помощью всенародного голосования на демократических выборах.
Обращает на себя внимание то, что мятежники намеревались провести вооруженный захват избранного президента и первым делом установить контроль над телевидением, как это делали арабы, в отличие от переворотов в странах Латинской Америки, которые начинаются с захвата телевизионных каналов и установления контроля над армией. По сравнению с ними турецкие мятежники — просто любители, хотя и четыре раза армии удавалось осуществить переворот. Это усиливает теорию заговора.
Провал переворота подтвердил, что, несмотря на все неудачи Эрдогана, турецкая политическая система крепка и стабильна. Не последнюю роль в этом сыграли оппозиционные партии, которые, несмотря на острые противоречия с политикой Эрдогана, вышли поддержать его. Это еще раз подтверждает идею о том, что не бывает сильной политической системы без сильной оппозиции. Кроме того, в последнее время Эрдоган скорректировал свой политический курс, что привело к сближению его партии с позициями некоторых других.
Однако, по моему мнению, несмотря на то, что Израиль находится вроде бы вне этих обстоятельств, он в любом случае сможет получить максимум дивидендов из сложившейся ситуации. Разве не так?
