Люди, зарабатывающие на жизнь размышлениями об оборонной политике и национальной безопасности, любят, когда все укладывается в аккуратные рамки, причем такие, которые можно показать на слайдах в PowerPoint. Если вам не повезло, и вы оказались на приеме рядом с двумя чиновниками, говорящими по-пентагонски, вы заметите, что в их речи полно сокращений, обозначающих малопонятные проекты и таинственные государственные ведомства, и что они регулярно ссылаются на стратегические концепции и системы, в том числе, на почтенную «триаду» ядерного сдерживания.
Концепция «триады» гласит, что когда страна обладает ядерными средствами наземного, воздушного и морского подводного базирования, это существенно увеличивает ее шансы на нанесение ответного удара после ядерного нападения. Например, что касается США и СССР в годы холодной войны, то в случае нанесения одной из сторон первого удара, которым уничтожались системы наземного и воздушного базирования противника, у них оставались подводные лодки, способные нанести сокрушительный второй удар. Перспектива возникновения ядерной войны была настолько ужасна, что ее долгое время называли абсолютным и универсальным средством устрашения, которое делало немыслимым реальный вооруженный конфликт между НАТО и Варшавским договором.
Казалось, что с окончанием холодной войны в 1991 году шансы на возникновение ядерного конфликта уменьшились еще больше, хотя распространение ядерного оружия продолжалось. Но никто не ожидал такого уровня враждебности по отношению к России, который сейчас совершенно очевиден. И сегодня все разговоры в Пентагоне снова о том, как победить в войне против явно усиливающейся Москвы. Российский президент Владимир Путин, со своей стороны, на этой неделе вышел из договора о ядерной безопасности, сославшись на «враждебные действия» США.
Конечно, в значительной степени враждебность Пентагона по отношению к Москве объясняется бюджетными причинами. Генералам и адмиралам нужен более мощный и грозный враг, чем «международный терроризм», дабы обосновывать увеличение роли своих видов вооруженных сил и родов войск. Недавние утверждения штабных офицеров о том, что российская армия превосходит американскую, заслуживают доверия только в том случае, если считать танки, а не самолеты и вертолеты противостоящих друг другу сил. Та тревога, которую поднял бывший генерал, а ныне занимающийся саморекламой новоявленный политик Уэсли Кларк (Wesley Clark), утверждающий, что Россия построила «неуязвимый» танк, была встречена насмешками. Многие заявления относительно современных систем вооружений России звучат из уст украинских властей, которым явно нужны основания для того, чтобы просить у США передовое наступательное оружие и военную помощь.
Реальность такова, что если не считать ядерный арсенал, то Россия похожа на пресловутую мышь, которая зарычала. Ее испытывающая затруднения экономика выдает на-гора валовой национальный продукт, примерно равный итальянскому, а на оборону она тратит в семь раз меньше средств, чем Соединенные Штаты. У России один авианосец против 10 американских, в шесть раз меньше вертолетов, в три раза меньше истребителей и в два с лишним раза меньше находящегося на действительной военной службе личного состава. У нее нет эффективных военных союзников, в то время как союзниками США являются почти все страны Восточной и Западной Европы, входящие в НАТО.
Официальная американская политика состоит в том, что НАТО обеспечивает неядерное сдерживание в такой степени, чтобы у России не возникало желания вступать в конфликт с членами альянса, так как ее могут разгромить в кратчайшие сроки. Но Россия будет обладать определенными преимуществами, если нападет без предупреждения, сделав ставку на внутренние коммуникации и развернув превосходящие силы на некоторых направлениях. А в надежности скоординированного ответа Североатлантического альянса можно усомниться, поскольку оснований для существования НАТО становится все меньше, хотя альянс расширяет свои ряды, и недавно включил в свой состав Черногорию. Один офицер американской армии заметил недавно журналисту Марку Перри (Mark Perry): «Как вы думаете, сколько британских солдат готовы умереть за Эстонию?»
Проблема с организацией надежной неядерной обороны вызвана тем, что существует второй уровень сдерживания: ядерный зонтик, раскрытый над Европой Соединенными Штатами, Британией и Францией. Американское руководство раньше предполагало, что Вашингтон и НАТО в случае возникновения конфликта не станут применять ядерное оружие первыми, но это никогда нельзя было назвать настоящей политикой. А в прошлом месяце появились сообщения о том, что президент Обама хотел утвердить обязательство о неприменении ядерного оружия первыми, однако его собственный кабинет отверг это предложение, а министр обороны Эш Картер назвал такое обязательство «признаком слабости». Затем два либеральных конгрессмена внесли на рассмотрение законопроект, запрещающий США наносить первый ядерный удар, однако он не пользуется особой поддержкой и похоже, умрет в комитете.
Картер, называющий ядерное оружие «прочной основой» и «гарантией» американской безопасности, недавно выступил на нескольких американских базах, где размещаются ракеты «Минитмен». Он заявил, что Соединенные Штаты и их европейские союзники в настоящее время «освежают» американскую стратегию, интегрируя обычные и ядерные системы вооружений, дабы «удержать Россию от мысли о том, что в конфликте с НАТО она получит преимущества, применив ядерное оружие». Картер объяснил, что Москва не хочет соблюдать «многолетние соглашения о применении ядерного оружия», и это вызывает серьезные сомнения в том, что она проявляет «такую же крайнюю осторожность в вопросах использования ядерного оружия, как и руководители времен холодной войны».
Эш Картер также отметил: «Если сдерживание потерпит неудачу, вы должны представить президенту варианты действий по достижению целей США и их союзников… дабы прежде всего снизить риск применения ядерного оружия». Он подчеркнул «готовность и способность» Америки действовать. Следует заметить: Картер не сказал, что США не станут применять ядерное оружие первыми. Он недвусмысленно дал понять, что такое оружие входит в арсенал средств для ответа на усиливающуюся, по его мнению, российскую угрозу.
По всеобщему признанию, Картер антироссийский ястреб. А по образованию он физик, и в определенной степени специалист по вопросам применения ядерного оружия. Некоторые изменения из числа тех, которые он внес в нашу политику ядерного сдерживания, можно было недавно узнать в передаче CBS «60 минут», где показали многосерийный фильм о состоянии американского ядерного арсенала. Офицеры на борту атомной подводной лодки типа «Огайо» открыто говорили о том, что с момента вторжения России в Крым была повышена степень боевой готовности до уровня холодной войны. В фильме также обсуждается относительно новый тактический прием под названием «эскалация с целью деэскалации», который предусматривает срыв наступления с применением обычного оружия посредством демонстративного ядерного удара. Такой удар должен стать предупреждением о том, что за ним последуют новые, если наступление продолжится.
Концепция нанесения ядерного удара в качестве предупреждения не нова. Америка считала приемлемым вариант с использованием ядерного оружия во время двух иракских войн, оставляя его на тот случай, если у Саддама Хусейна окажется оружие массового уничтожения, и он продемонстрирует готовность к его применению. Ядерные удары предусматривалось включить в план боевых действий в случае начала войны между США и Ираном. Но все расчеты изменились, потому что само оружие стало современнее и изощреннее.
Новое оперативно-тактическое ядерное оружие, такое как последняя версия американской бомбы В61, имеет небольшие размеры и легко транспортируется. Ядерный заряд можно сбросить с самолета, доставить к цели крылатой ракетой и даже из наземного объекта либо с транспортного средства. Далее, оператор может «настраивать» мощность взрыва, устанавливая ее на самой бомбе. Это значит, что демонстративный ядерный удар может быть по сути ядерным, но с ограниченным воздействием, чтобы снизить потери среди военных и гражданского населения. По мнению некоторых генералов и политиков, такая избирательность превращает бомбу в эффективное средство предупреждения, а не эскалации боевых действий — и в результате это оружие становится намного более приемлемым и пригодным к применению.
Конечно, у русских тоже есть такое оружие, и по некоторым сведениям, их арсенал сегодня современнее, чем американский. Принципы российской военной доктрины недавно четко объяснил Путин. По его словам, Москва сохраняет за собой право на применение ядерного оружия в случае возникновения угрозы существованию России. Это можно истолковать как признанием Путиным того факта, что российские неядерные силы не выстоят в прямом столкновении с американскими, а также как предупреждение о том, что Россия может столкнуться с необходимостью нанести в целях самообороны ядерный удар первой уже на начальном этапе конфликта.
Поэтому следует сделать вывод, что обе стороны, противостоящие друг другу в Восточной Европе, при определенных обстоятельствах могут применить ядерное оружие. Никто при этом не спрашивает мнение поляков и словаков, чья земля может стать мишенью для такой демонстрации, однако правительства этих стран официально согласны со стратегией НАТО по сдерживанию России. А вот Германия серьезно нервничает по поводу такого бряцания оружием, поскольку там до сих пор еще свежи воспоминания о Красной Армии.
Существуют ли некие пугающие признаки того, что какие-нибудь высокопоставленные армейские офицеры могут заварить кашу, будучи уверенными в том, что в войне против России можно победить? Таким невменяемым источником повышенной опасности можно назвать Уэсли Кларка, который, как известно, пытался спровоцировать конфронтацию с российскими миротворцами в Косово в 1999 году. Еще более безрассудный генерал Филип Бридлав (ушедший в этом году в отставку), будучи главнокомандующим силами НАТО в Европе, упорно стремился втянуть Североатлантический альянс и США в опосредованную войну из-за Украины. Среди утечек информации есть электронное сообщение, автор которого предлагает Бридлаву разработать вместе с Генеральным Секретарем ООН «натовскую стратегию, чтобы убедить, уговорить или заставить США отреагировать на российскую угрозу». Бридлав посчитал такую идею «весьма многообещающей». Этот генерал, систематически лгавший о масштабах российского присутствия на Украине, истерично называл Москву «долговременной угрозой существованию Соединенных Штатов и наших европейских союзников». Бридлав также поддерживал связи с заместителем госсекретаря по европейским и евразийским делам Викторией Нуланд, которая помогла организовать переворот с целью свержения украинского правительства в 2014 году.
Между тем, Хиллари Клинтон называет Путина новым Гитлером, а New York Times в своих передовицах пишет о «незаконном государстве Владимира Путина». Реальная угроза здесь заключается в том, что российский народ наблюдает за этой демонстрацией с обеспокоенностью и в какой-то момент может решить, что непримиримый враг пытается загнать его в угол. Путин несколько раз предупреждал, насколько серьезно в России усиливается ощущение того, что она оказалась в окружении и в серьезной опасности из-за постоянного расширения НАТО, а также из-за тех угроз, которые звучат в ее адрес в связи с российскими действиями в Сирии. Опросы общественного мнения показывают, что среднестатистический россиянин сегодня ожидает войны с Западом.
Настойчивые заявления многочисленных западных представителей о том, что Путину необходимо оказывать противодействие, применяя при необходимости силу, основаны на огромном преувеличении степени угрозы, исходящей из Москвы. То, что ядерное оружие сегодня совершенно очевидно включено в разработанные НАТО планы сдерживания, а также в российские планы обороны, должно стать ужасным предостережением для всех тех, кому не все равно, что будет дальше.
Филип Джеральди — бывший сотрудник ЦРУ, ныне работающий директором неправительственной организации Council for the National Interest.
