Однажды Георгий Кунадзе, работавший замминистра иностранных дел РФ в первой половине 1990-х годов, рассказал мне о своем неофициальном предложении по проблеме «северных территорий», которое он внес в марте 1992 года.
Оно заключалось в том, чтобы до заключения мирного договора достигнуть соглашения по передаче Шикотана и Хабомая, о чем говорилось в Советско-японской декларации 1956 года. Говоря о конкретике, оно включало в себя: 1) соглашение по способу передачи Шикотана и Хабомая; 2) заключение мирного договора; 3) передачу Хабомая и Шикотана; 4) обсуждение оставшихся двух островов (Кунашира и Итурупа) после того, как Россия и Япония будут к этому готовы.
«При передаче территорий возникают серьезные технические проблемы: время передачи, права на недвижимость, переселение тех жителей, кто этого хочет и так далее. Если объявить о передаче Шикотана и Хабомая, в обеих странах возникнут крупные протесты, поэтому о конкретике будет сложно договориться. Цель состоит в том, чтобы избежать возникновения подобной ситуации до обсуждения проблемы мирного договора», — отмечал Кунадзе.
Я не хотел бы сейчас говорить о том, согласен ли я с этим предложением или нет. Тем не менее я полагаю, что оно указывает на важный аспект территориальной проблемы. В случае если нашей стране будут возвращены «северные территории», — это предполагает наша национальная политика, — на решение технических проблем уйдет немало времени и сил.
В ходе майских переговоров с президентом Путиным в Сочи премьер-министр Японии Синдзо Абэ призвал к «новому подходу» при обсуждении заключения мирного договора. Одновременно он предложил России план экономического сотрудничества из восьми пунктов.
Очевидно, что после этого российско-японские отношения активизировались. В декабре президент Путин посетит префектуру Ямагути, где родился премьер Абэ. Там пройдут российско-японские переговоры на высшем уровне. Россия внесла экономическое предложение, которое состоит без малого из 50 пунктов.
Считается, что премьер Абэ унаследовал от своего деда (Нобусукэ Киси, занимал пост премьера в 1957-1960 годах — ИноСМИ) желание урегулировать проблему «северных территорий». Он изо всех сил стремится к тому, чтобы достигнуть результатов в отношениях с Россией. При этом, исходя из сообщений в японских СМИ, складывается впечатление, что администрация Абэ готова пойти на получение только Хабомая и Шикотана в обмен на экономическое сотрудничество с Россией.
Для того чтобы вернуть четыре северных острова, которыми незаконно владеет Россия, японская дипломатия ранее шла по трем направлениям.
Во-первых, она требовала возврата всех четырех островов, что основывалось на международном праве и справедливости. Во-вторых, Япония требовала от России подтвердить ее суверенитет, проведя границу севернее четырех островов, но при этом определенное время территории находились бы под российским контролем. В-третьих, она предлагала определиться со временем и способом передачи Хабомая и Шикотана, а также параллельно обсуждать принадлежность оставшихся двух островов.
Скорее всего, возврат «северных территорий» будет осуществляться одним из этих трех способов, возможна их комбинация. В это вплетены такие аспекты, как экономическое сотрудничество с Россией, совместная экономическая деятельность на островах, а также их военное использование.
Мне кажется, что из этих трех подходов наиболее приемлемым для президента Путина станет возврат сначала двух островов. Дело в том, что он сам считает, что территориальную проблему необходимо решать на основе Советско-японской декларации.
Однако очевидно, что Путин хочет ограничиться передачей двух островов и подписанием мирного договора. Его сложно будет убедить вернуть все четыре острова. Если предположить, что будут переданы два острова и будет подписан мирный договор, возникает другая важная проблема: как продолжить обсуждение оставшихся Кунашира и Шикотана?
Как отмечают различные эксперты, администрации Абэ не следует гнаться за успехом и принимать опрометчивые решения, так как это выльется в неприятности, с которыми столкнутся наши потомки. Между тем я считаю, что в предложении Кунадзе есть рациональное зерно: возможно, уже стоит заняться изучением конкретных проблем, которые могут возникнуть при возврате Шикотана и Хабомая.
Не из-за боязни общественного мнения, о чем говорил Кунадзе, а для того, чтобы передача «северных территорий» осуществлялась цивилизованно с учетом пожеланий местных жителей, а также для того, чтобы потери России были минимальными.
С учетом провокационных действий Китая в Южно-Китайском море для Японии также будет выгодно иметь возможность продемонстрировать КНР, что в критический момент она может действовать с Россией заодно.
Рёсукэ Эндо — шеф московского бюро «Санкэй симбун»
