Начиная с 1917 года, постоянно наступали времена, когда Запад вдруг впадал в ужас, потому что он недооценил советско-русские таланты — «спутниковый шок» октября 1957 года относится к одному из таких периодов. Немного позже западные эксперты в целом, а в особенности американские, замечали, что многое, чего они опасались в 1957 году, вовсе не существовало.
Россия была и остается не только мастером грозных жестов, но и виртуозом обмана. Короче говоря, уровень ее мастерства не соответствует тому, о чем хвастливо рассказывает Кремль.
Европейцы принимают всерьез «мускульную силу», которой хвалится Россия
Владимир Путин умело использует слабости Соединенных Штатов и их сомнения в себе, чтобы предстать в глазах собственного народа как человек, возродивший сверхдержаву. Плохо то, что прежде всего европейцы принимают всерьез российскую «мускульную силу» и из страха ведут себя, скорее, сдержанно, робко, если не пугливо. Причин для этого у них нет.
Несомненно, Россия ведет себя более агрессивно, чем несколько лет назад. Она использует любые колебания Запада, чтобы отчасти с помощью силы и вызывающей риторики заполнить оставленные Западом пробелы. И в то же время Россия — это мощь, которая покоится на глиняном фундаменте.
В том, что касается конвенциональной войны, она уступает Западу, и даже в деле кибервойны Москва не смогла бы одолеть Вашингтон, если бы Соединенные Штаты действовали так же, как сейчас поступает Россия. Иными словами: Москва использует любую слабость, проявляемую Западом в принятии решений, но она будет избегать открытой военной конфронтации.
Путин — не авантюрист
Этот тезис должен придать Западу больше самоуверенности. Робость только окрыляет Путина. Решение НАТО о задействовании самолетов AWACS на южном фланге, чтобы наблюдать за ИГ (запрещена в России) и, конечно, за Россией и Сирией — шаг в правильном направлении. Точно так же, как совет генерального секретаря НАТО России — вести себя сдержанно на границе с НАТО. Почти каждый день ее нарушают российские корабли и самолеты.
Путин может выдавать себя за несгибаемого человека. Но он — не храбрец и не авантюрист. Он понимает язык сдерживания. Оно, в свою очередь, необходимо для того, чтобы отправлять — находясь в позиции силы — сигналы о разрядке. Разрядка невозможна без сдерживания.
