До того, как в мире установилось современное понимание прав человека, русский писатель Александр Солженицын описал в своей книге «Один день из жизни Ивана Денисовича» условия содержания в лагере в 50-е годы прошлого века.
Цемент замерзал от холода прямо на лопатах, работы прекращались, только если температура опускалась до — 40 градусов. У каждого заключенного был свой номер, а не имя, что лишало их человеческого начала. Эта история, основанная на реальных событиях (Солженицын сам отбывал заключение в лагере с 1945 по 1953 год), сейчас вновь может воплотиться в действительность, хотя и в более легкой форме. Начиная со следующего года, Россия собирается вновь ввести принудительные работы.
Последний лагерь для заключенных был закрыт в 1991 году. Заместитель директора Федеральной службы исполнения наказаний России Валерий Максименко в интервью агентству ТАСС отвергает какие-либо параллели со сталинской эпохой. Считается, что эта система даст лучшие результаты, чем изоляция осужденных от общества. Они даже будут получать небольшую зарплату.
Подобная практика существует в США. Российское законодательство запрещает подобный вид наказаний, но правительство воспользовалось юридической лазейкой в трудовом кодексе, где говорится, что задачи, выполняемые как часть приговора, не являются принудительными работами.
Исправительные центры жалуются на то, что не разработан список таких работ, они будут определяться каждым учреждением отдельно и могут выполняться как в интересах государственных, так и частных предприятий. Алексей Соколов является председателем организации «Правовая основа», проводившей расследование многочисленных случаев пыток и жестокого обращения задержанных, ставших жертвами насилия со стороны полицейских или скончавшихся в местах лишения свободы в РФ.
Он считает, что теоретически принудительные работы могут дать большие возможности заключенным, в том числе и экономические, «но мы живем в России, и продажные чиновники всегда могут угробить любые здоровые инициативы». Главная опасность заключается в том, что «заключенных, приговоренных к принудительным работам, в конце концов просто превратят в обычных рабов, работающих за пайку хлеба на стройках народного хозяйства», заявил Соколов изданию El Confidencial.
Тюрьма с самыми суровыми условиями содержания
Россия находится на девятом месте в мире по числу заключенных относительно общей массе населения: 447 на каждые 100 тысяч человек. Общее число заключенных, согласно данным ФСИН РФ, составляет 673.818 человек по состоянию на 1 марта 2015 года.
Тюрьма с самыми суровыми условиями содержания носит название «Черный дельфин» и расположена в Оренбургской области. Там отбывают пожизненное заключение серийные убийцы, террористы, насильник и даже людоеды. Всего осужденных 700 человек, на каждом из которых в среднем по пять убийств. Перед входом в тюрьму стоит статуя черного дельфина, который зимой как бы выпрыгивает из снега. Нет ни кухни, ни двора. Отсюда никому не удавалось бежать. На всякий случай, по всему периметру расставлены снайперы с приказом стрелять боевыми патронами.
Обстановка в российских тюрьмах, по словам Соколова, получается мрачной. «В российских тюрьмах игнорируются просьбы заключенных, случаи жестокого обращения являются частыми, и то, что происходит в тюрьмах, там и остается». Как раз на этой неделе стало известно об избиениях российского правозащитника Ильдара Дадина, отбывавшего наказание в Карелии (республика в составе РФ, на границе с Финляндией). Дадин утверждает в своем письме, что он прибыл в исправительную колонию Сегежа (республика Карелия в составе РФ, на границе с Финляндией) 11 сентября 2016 года и его четырежды избивали группы от десяти до двенадцати человек, которые сменяли друг друга. На следующий день его полчаса держали подвешенным на наручниках. Потом раздели и угрожали изнасиловать.
Дадин стал первым осужденным в России по статье «Неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования», включенной в УК в 2014 году. Его жена написала в Facebook, что ее муж подвергается пыткам, грубому обращению и даже угрозам смерти в тюрьме. Его перевезут в больницу, где он пройдет медицинское освидетельствование. Врачи, к которым обратились тюремные власти, не нашли следов пыток на его теле, сообщил представитель региональной Службы исполнения наказаний.
В правозащитной организации Amnesty International полагают, что дело необходимо расследовать до конца. «Заявления Дадина об избиениях, издевательствах и угрозах изнасилования скандальны, но, к сожалению, они лишь самые последние из заявлений о пытках и издевательствах в российской пенитенциарной системе», считает Сергей Никитин, директор российского представительства Amnesty International. В некоторых случаях задержанных сажают в одиночные камеры и завязывают глаза во время допросов.
Принудительные работы открывают новые возможности для эксплуатации. Но они также могут предать гласности те подробности тюремной действительности, которые НПО считают бесчеловечными. Пытки — это главное, против чего выступает Amnesty International. Они включают в себя избиения, нанесение ударов пластиковыми бутылками, наполненными водой, прикладами, дубинками… Тюремщики также угрожают изнасилованием, удушением и электрическим током.
К этому следует добавить заключенных, умирающих в дороге в силе «естественных» причин. По официальным данным, главной причиной смерти продолжает оставаться СПИД, от которого умерли 665 человек, или 37% от общего числа умерших. Количество российских заключенных, скончавшихся от различных болезней, к настоящему моменту составила столько же, сколько за аналогичный период прошлого года — 2 600 человек, сообщил исполняющий обязанности начальника медицинской службы УФСИН РФ Александр Приклонский.
За каждой цифрой — своя история. Жизненный путь правозащитника Алексея Соколова свидетельствует о том, насколько тяжело оказаться в российской пенитенциарной системе. Благодаря его деятельности были начаты служебные расследования в отношении ряда полицейских и чиновников. Но ему пришлось заплатить за это дорогой ценой. В 2009 году его задержали и приговорили к пяти годам лишения свободы за кражу. Его товарищи считают, что обвинения стали своего рода наказанием за правозащитную деятельность. Неравная борьба, в которой обычно побеждает мрак тюремной камеры.
