Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на

Неужели народ слишком глуп для демократии?

© REUTERS / Lucy NicholsonСторонники Хиллари Клинтон в Нью-Йорке
Сторонники Хиллари Клинтон в Нью-Йорке
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Читать inosmi.ru в
Профессору Мюнклеру совершенно очевидно, что у демократии проблема с глупыми избирателями: они либо не хотят, либо не могут идти в ногу со все более усложняющимся миром и падки на дешевые решения. Но есть и другой взгляд на проблему. Михаэль Хартманн настаивает на том, что проблема заключается в том, что элита слепа по отношению к альтернативным точкам зрения.

В то время как протестные партии продолжают свой победный марш, скепсис элиты по отношению к народу растет. Немецкий профессор сбрасывает со счетов большую часть населения после избрания Трампа.

Нынешнее состояние демократии зависит от глаз, которые видят.

Для некоторых победа на выборах Дональда Трампа и продолжающееся победное шествие европейских протестных партий — демократическая победа над глобальной политической элитой.

Другим кажется, что поддержка национал-консервативных руководителей — таких, как Дональд Трамп и Марин Ле Пен, говорит о том, что избиратели в западном обществе страдают от безграничного и опасного невежества, которое в конечном итоге представляет собой угрозу демократии.

Берлинский профессор политологии Херфрид Мюнклер (Herfried Münkler) — один из тех, кто скептически относится к способности народа к демократии. В своем недавнем интервью радиостанции Deutschlandfunk профессор заявил, что «значительная часть населения глупа».

Для профессора Мюнклера совершенно очевидно, что у демократии проблема с глупыми избирателями, которые либо не хотят, либо не могут идти в ногу со все более усложняющимся миром и поэтому падки на дешевые решения. Когда люди голосуют за Трампа или за анти-европейские правые партии, это просто потому, что они не знают, говорит Мюнклер в беседе с корреспондентом Berlingske.

«В некотором смысле часть населения сама предпочла находиться в состоянии, когда недостает информации, где люди все равно настаивают на том, что они правы, потому что они — часть народа. Именно это я называю глупым. Знаешь, что ошибаешься, но все равно хочешь быть правым», — говорит Мюнклер, который преподает политологию в Гумбольдтском университете в Берлине и является автором бессчетного количества книг о международной политике:


«Демократия — это процесс, открытый глупости. При демократических выборах нет никаких инстанций, которые различали бы между глупым, менее глупым или умным. Тут нет ничего, чтобы находилось в согласии с конституцией или же противоречило бы ей. Но если нечто не противоречит конституции, это не означает, что это непременно умно в политическом отношении».

Невежественные массы

Если Мюнклер в своих предположениях прав, то многое указывает на то, что люди становятся все глупее и глупее. Но можно посмотреть на проблему и под другим углом зрения.

Когда политики и комментаторы, такие, как Мюнклер, обвиняют народ в том, что он принимает глупые решения, они сами в конечном итоге принимают участие в подрыве демократии, считает социолог Михаэль Хартманн, который в течение ряда лет изучал отношения между элитой и остальной частью немецкого общества в университете Дармштадта.

«Язык Мюнклера напоминает мне о мировоззрении, которое было очень распространено в буржуазных кругах в начале прошлого века», пишет Михаэль Хартманн в ответе Berlingske. «Тогда считалось, что общество поделено на умную элиту и движимые инстинктами невежественные массы. Эта точка зрения стала обоснованием существования авторитарных правительств, вплоть до фашизма».

Гарантия вечности

Когда Херфрид Мюнклер предостерегает от слабости демократии перед лицом глупости, он видит именно демократию в качестве защиты от склонности людей к непродуманным решениям, которые в конечном итоге могут стоит демократии жизни. Есть немного демократий, где убежденность в слабости демократии перед «человеческой глупостью» укоренилась бы больше, чем в Германии, где конституция после II мировой войны была создана именно для того, чтобы помешать нецелесообразным решениям большинства.

«У нас в конституции записано, что к воле народа и высказываниям надо относиться скептически. С 1948 года в конституции появились определенные оговорки о воле народа, в частности, о так называемой "гарантии вечности", которая гарантирует, что конституция не может быть изменена», — объясняет Херфрид Мюнклер.

«Это, конечно, связано с драматической глупостью, имевшей место в конце 20-х и начале 30-х, когда нацисты, по правде говоря, не получили большинства, но позиции их были очень сильны. О Германии нельзя сказать, что тут воля народа, образно говоря, и есть «воля божья».

«Прежде всего, Германия»

Лидер Национального фронта Марин Ле Пен может наслаждаться результатами социологических опросов вплоть до предстоящих президентский выборов, в то время как правая партия в Германии «Альтрнатива для Германии» с ее серией триумфов на выборах в федеральных землях в этом году вызывает тревогу в правительственном квартале в Берлине перед выборами в Рейхстаг в следующем году. Вместе с тем непредсказуемые метания избирателей укрепляют элиту в ее страхе перед невежественным народом.

Часто успехи партий протеста объясняют тем, что политическая элита во все более усиливающейся смеси презрения и высокомерия потеряла контакт с решающей частью населения, которое в знак протеста ставит крестик у национал-консервативных протестных партий или неортодоксальных кандидатов — таких, как Дональд Трамп. Но есть и такие, кто — как Херфрид Мюнклер — в высшей степени не склонны обвинять ни в чем элиту, но напротив, направляют обвиняющий перст в сторону «глупого народа».

«Я не хочу описывать тех, кто голосует за "Альтернативу для Германии" как глупых, но для большей их части характерно то, что они вообще не задумываются о сложных политических процессах или экономических последствиях протекционистской политике в торговле. Они следуют формуле, которую в США пустил в обращение Трамп: а именно "Прежде всего, Германия"», — говорит он.

«Это не слишком умная формула, во-первых, потому что она недооценивает сложность такой организации, как ЕС. Во-вторых, потому что она не принимает во внимание предпосылки экономического благосостояния. И в-третьих, она подрывает финансирование нашего разностороннего государства всеобщего благосостояния».

Именно объяснения подобного рода заставляют Михаэля Хартманна в свою очередь снова повернуть обвиняющий перст в сторону элиты, которая не уважает точки зрения народа.

«Быть глупым означает не понимать действительность. Но что касается собственной, конкретной ситуации в жизни людей, то тут это не срабатывает. Журналисты и политики могут бесконечно долго объяснять немцам, что им еще никогда не жилось лучше, чем сейчас, но для большинства избирателей "Альтернативы для Германии" это имеет мало общего с действительностью. Они могут видеть это по своему кошельку».

Слепой угол

В Берлине правящие партии ХДС и СДПГ сейчас размышляют над тем, как же лучше всего противодействовать переизбытку «народной глупости» на выборах в Рейхстаг в 2017 году, но похоже, что ни у одной из партий, входящих в правительство Германии, нет четкой стратегии, направленной на ослабление народной поддержки «Альтернативы для Германии».

В то время как правительство Ангелы Меркель с начала миграционного кризиса осенью 2015 года постоянно вводило ограничения в политику по отношению к иностранцам, а планирует еще больше, «Альтернатива для Германии» по-прежнему рассматривается и в немецких СМИ, и немецкими политиками как партия, которая не комильфо, у которой невежественный и сомнительный электорат. Это, впрочем, не помешало АдГ апеллировать к избирателям, которые объявляют себя сторонниками как демократии, так и социального государства.

Поэтому Михаэль Хартманн настаивает на том, что проблема заключается в том, что элита слепа по отношению к альтернативным точкам зрения. «Большинство элиты думает, что все сводится только к вопросу о том, как ты видишь то, что происходит. Что народу просто надо было лучше объяснить. И тогда он будет в состоянии воспринимать все так же, как и элита. Но сама элита не видит, как видит то, что происходит, большая часть населения».