Переиначив цитату, приписываемую то Талейрану, то Меттерниху, то Черчиллю, Владимир Путин заявил в 2002 году: «Россия никогда не была столь сильна, какой хотела быть, и никогда не была настолько слабой, какой ее считали другие». Это верно. Россия вряд ли когда-нибудь была столь сильна, какой хотела быть. Чрезмерные геополитические амбиции — это наверное постоянное проклятие для страны, расположенной в Европе и в Азии, и не знающей, к какому континенту она принадлежит. Но какой бы ни была ситуация в 2002 году, в сегодняшних заявлениях о том, что Россия сильнее, чем ее обычно представляют средства массовой информации, нет правды. По всем ключевым меркам, за исключением одной, Россия гораздо слабее, чем о ней думают многие.
Для оценки мировой значимости страны очень важен размер ее экономики. Способность производить товары и услуги связана со способностью экспортировать эти товары и услуги, а за счет выручки оплачивать импорт. Поэтому возможность тратить деньги на импорт важна для поставщиков из любой страны и для граждан всех стран мира. Большие страны с открытыми рынками могут производить впечатление и влиять на маленькие страны, просто потому что процветание взаимосвязано и взаимообусловлено. Далее, страна с большим совокупным продуктом легко может позволить себе расходы как на мягкую, так и на жесткую силу. Она может формировать благоприятное представление о себе и о своей культуре, оказывать помощь и поддержку международным организациям, и в то же время наращивать свою военную мощь. Так или иначе, господство «Запада» в последние два столетия (под словом «Запад» мы подразумеваем Западную Европу, Северную Америку и некоторые страны Азии) основано на экономике. На Западе живет лишь малая часть мирового населения, но это самые богатые люди. Стандартный доход на душу населения в этих странах настолько высок, что большую часть времени с 1800 года совокупный продукт западных стран намного превышает половину от общемирового объема.
Является ли Россия великой державой в экономическом отношении? Один из методов сопоставления показателей национального продукта это их расчет по текущим ценам и обменным курсам. Это имеет прямое отношение к способности страны импортировать товары, вкладывать средства в мягкую силу и оплачивать военные расходы в иностранной валюте. Данные Всемирного банка показывают, что на базе такого расчета ВВП России в 2015 году составлял 1,326 миллиарда долларов, и она занимала 13-е место в мире. Следовательно, эта страна вошла в группу 15 избранных государств, у которых ВВП превышает триллион долларов.
Но если сравнивать Россию с двумя экономическими сверхдержавами, какими являются США и Китай, она покажется карликом. Объем выпускаемой продукции в США почти в 13 раз превышает российский, а у Китая он больше в восемь с лишним раз. Очевидно, что если исходить из самого знакомого и базового критерия международной значимости, каким является национальный продукт в долларовом выражении, то Россия явно не входит в группу лидеров. В лучшем случае, это страна-середнячок, способная конкурировать лишь с такими странами как Южная Корея и Мексика, которые вряд ли можно назвать важными игроками в мировой дипломатии XX века. Но надо сразу оговориться, что цифры совокупного продукта в текущих ценах и по текущему курсу не являются исчерпывающим показателем, хотя составлены они Всемирным банком.
В измерении совокупного продукта в текущих ценах и по текущему курсу есть несколько недостатков. Такой метод может ввести в заблуждение, особенно если судить об относительном уровне жизни. Цены в парикмахерских и в такси примерно одинаковы во всем мире, но в странах с ограниченным экспортным потенциалом их стоимостная ценность гораздо ниже, чем там, где объемы экспорта велики. Еще один общепризнанный недостаток заключается в том, что обменные курсы национальных валют могут беспорядочно меняться в ответ на временные и неустойчивые изменения рыночных условий для национального экспорта и импорта. В настоящее время этой болезнью страдает Россия, потому что она крупный экспортер энергоресурсов, а цены на нефть и газ сегодня низки.
Есть и другой подход: расчет совокупного национального продукта по так называемому паритету покупательной способности. Идея в принципе довольно проста. У среднестатистического российского гражданина доход может быть гораздо меньше, чем у американца, если переводить его в доллары, и он на такие деньги не сможет ни ездить на такси, ни делать себе приличную прическу в США. Но поскольку рублевые цены в России намного ниже, такси и услуги хорошего парикмахера такому россиянину дома вполне по карману. Оказывается, Всемирный банк и Международный валютный фонд проводят исследования и по таким неудобным расчетам. Надо сказать, МВФ регулярно публикует данные о доле своих членов в общемировом производстве, где продукт измеряют (может, точнее будет сказать — оценивают наугад?) по паритету покупательной способности.
Есть цифры прогнозов на 2016 год, и их можно сравнить. По паритету покупательной способности у 17 стран объем национального продукта превышает один процент от общемирового. Но если сравнивать расчеты по текущим ценам и обменным курсам и по паритету покупательной способности, то мы увидим, что здесь многое не совпадает. Это говорит о том, насколько сложен предмет нашего разговора. Здесь следует отметить, что по паритету покупательной способности Россия выглядит намного значительнее и весомее. По текущим ценам и обменным курсам ее национальный продукт составляет 1,75% от общемирового, а вот по паритету покупательной способности он уже равен 3%. В рамках первого метода подсчета она тринадцатая в мире, а по второму методу шестая.
Но делает ли это Россию великой державой? Может ли государство бахвалиться и надувать щеки перед всем миром, если этот мир производит продукции в 30 раз больше него? И не кажется ли такая бравада очень странной, если учесть необычайно щедрую оценку объема производства внутренних услуг, куда входят и стрижки, и поездки на такси? Конечно, можно много и долго дискутировать о плюсах и минусах разных методов подсчета доходов и совокупного продукта тех или иных стран. Однако следует подчеркнуть, что даже при самом благоприятном толковании Россия в начале 21-го века в экономическом плане находится не более чем в средней весовой категории.
Несмотря на это, пресса пишет о России так, будто она по-прежнему гигант из 1945 года, который вполне мог обосновать свой статус постоянного члена Совета Безопасности ООН. На обложке журнала Foreign Affairs за май-июнь (это одно из самых досточтимых и влиятельных изданий в области международных отношений) констатируется, что путинская Россия ослабла, но не умерла. Семь из 15 статей в этом номере посвящены обсуждению геополитических позиций России. Позволит ли редакция Foreign Affairs половину своего номера посвятить геополитическим позициям Бразилии и Индонезии, или даже Британии и Франции, экономический вес которых как минимум не уступает российскому? Таблоид Sun в своем номере от 7 сентября не стал обращаться к высоким материям, а просто написал, что если судить по военным расходам, то «Россия и Китай смогут скоро создать конкуренцию США в плане влияния и престижа». Вердикт этой желтой газеты по важнейшим вопросам геополитики может вызвать усмешку, а не беспокойство, но и многие другие британские газеты в последние месяцы публикуют заявления такой же направленности и смысла, пусть и не столь резкие и откровенные.
Откуда берется весь этот вздор? Жалкая правда заключается в том, что СМИ начали тревожиться из-за России, поскольку она встала на путь военных авантюр, и заговорили о ней языком преувеличений и гипербол. Вторжение в Крым в конце февраля 2014 года было неожиданным и преступным. Подписанная в 1941 году США и Британией Атлантическая хартия гласит, что эти страны отказываются от применения силы при разрешении своих территориальных споров, и что при возникновении таких споров они всегда будут решать их через Организацию Объединенных Наций, создание которой было предусмотрено на перспективу. Идея о том, что сила неприемлема без санкции ООН, играет исключительно важную роль в мировом порядке вот уже 70 с лишним лет. Но когда в результате демократических выборов в Киеве был смещен российский ставленник, Москва отбросила в сторону все церемонии и просто осуществила вторжение. Боевые действия между Украиной и Новороссией (как иногда называют себя Донецкая и Луганская Народные Республики) пошли на убыль, однако напряженность сохраняется. Никто не сомневается, что Россия продолжает поддерживать Новороссию и будет это делать впредь, поставляя туда дополнительное оружие, если ее спровоцируют. Кроме того, осенью 2015 года Россия начала поддерживать президента Асада в сирийской гражданской войне. В начале октября она выпустила 26 крылатых ракет якобы по объектам террористических группировок, применив такое оружие впервые. Это пиротехническое шоу удивило и впечатлило многих военных экспертов.
О России вновь заговорили как о великой державе только из-за того, что она применяет силу на Украине и в Сирии. Это парадокс, но время с начала 2014 года стало катастрофическим для российской экономики. За последние два с половиной года она испытывает на себе удар за ударом. Сначала упали нефтяные и газовые цены. Потом рухнул рубль. Вслед за этим после вторжения в Крым были введены санкции, нанесшие серьезный урон международной торговле и финансовым потокам России. Если в 2013 году ВВП страны в текущих ценах и по текущему курсу был рекордным, составляя 2,2 триллиона долларов, то в 2014 году он снизился, а в 2015 и начале 2016-го просто рухнул вниз. Показатели 2016 года могут оказаться даже ниже, чем в 2015-м. По прогнозам МВФ, они составят 1,267 триллиона долларов, то есть, немногим более 30% ВВП Германии.
Разглагольствования о России как о великой державе кажутся правдоподобными только из-за того, что очень многие комментаторы перевозбуждаются и впадают в благоговейный страх, когда та или иная страна применяет силу. Похоже, существует негласное представление о том, что если одна страна хвастается своим оружием и применяет его, а другие нет, значит, она более напористая, а поэтому более сильная, даже если другие страны вообще не участвуют в конфликте. К сожалению, очень многие журналисты поддаются воздействию военных фейерверков и начинают возвеличивать агрессора, не обращая никакого внимания на его реальную экономическую, дипломатическую, военную и какую там еще силу. (Такая же закономерность прослеживалась в начале 1991 года перед первой войной в Персидском заливе и операцией «Буря в пустыне». В мировых СМИ появились нелепые преувеличения иракской военной мощи — просто потому что он вел себя как жестокий агрессор по отношению к маленькому соседу.)
Если смотреть на ситуацию объективно, российская интервенция в Крыму и на Украине стала катастрофой как для самой России, так и для территорий, которые она аннексировала или поддержала. Поскольку республики Новороссии никто в мире не признает, на смену их тесным торговым связям с Украиной пришли другие коммерческие связи. Уровень жизни у людей резко упал, что стало причиной эмиграции в Россию двухмиллионного русскоязычного населения. В главных российских городах наплыв беженцев вызвал серьезные проблемы, на которые наложился мощный экономический спад и острая безработица. Проблема беженцев, а также дорогостоящая помощь Крыму и Новороссии усилили нагрузку на бюджет, в то время как налоговые поступления из энергетического сектора уменьшились.
Между тем, выступление России на стороне Асада в сирийском конфликте привело к настоящему варварству, включая бомбовые удары по ни в чем не повинным женщинам и детям, и вызвало возмущение у мировой общественности. Опять же, последствия от этих действий в предстоящие десятилетия будут явно не в российских интересах. Российские бомбы могут сравнять Алеппо с землей, а Асад может в определенном смысле «победить». Но алавиты составляют менее 20% сирийского населения, а соседями Сирии во главе с алавитами всегда будут более сильные суннитские страны, которые являются потенциальными врагами Дамаска. (И конечно, рядом с Сирией всегда будет находиться Израиль.)
Тем не менее, журнал Foreign Affairs публикует статьи экспертов, которые гадают о дальнейших шагах России, а Sun предупреждает, что она вот-вот обгонит США по влиянию и престижу. Это очень странно. Похоже, чем губительнее становится российский милитаризм и агрессия, чем больший ущерб они наносят ее благополучию и процветанию в долгосрочной перспективе, тем чаще фан-клуб России трубит о ее огромной важности, силе, влиянии и успехе. Что касается Владимира Путина, то разрыв между шумихой и реальностью достиг огромных размеров. Говорят, что у него есть «стратегия», ставшая результатом «глубоких мыслей»; что Россия перехитрила и превзошла Запад; что Путин «хитрый», «ловкий», «дисциплинированный»; но прежде всего, что он «сильный руководитель». Следует отметить, что одной из тем президентской кампании стало восхищение Дональда Трампа Путиным, и как это ни удивительно, оно не причинило ему особого вреда.
Но если говорить о понятии «стратегия», то это планы, осуществляемые последовательно и поэтапно для достижения поставленной цели, которая может находиться на большом удалении. Разве не очевидно, что у Путина в этом смысле вообще нет никакой стратегии? По самым приблизительным подсчетам, совокупный национальный продукт стран-членов Организации Североатлантического договора как минимум в 15 раз (если не в 30) превышает российский. Если Россия потратит на военные цели четверть своего ВВП, то члены НАТО догонят ее, отложив на эти же самые цели 1,5% своего ВВП. Вполне логично предположить, что из-за своей экономической ущербности Россия никогда не сможет превзойти Запад по расходам на вооружение. Цифры из этой статьи хорошо известны в разведывательных и дипломатических кругах. Так в чем же заключается игра Путина? Точно так же, интервенции на юго-востоке Украины и в Сирии это сумасбродство с любой рациональной точки зрения. С 2013 года Россия находится в изоляции и нищете. И такая ситуация только усугубится, если Путин со своей бандой будут и дальше вести себя так, как они поступают с февраля 2014 года.
Как я отметил в самом начале, есть одна мерка, по которой Россия является великой державой. Благодаря истории она наделена правом иметь ядерное оружие. Более того, в газетных сообщениях о выступлениях Путина говорится о том, что Россия обладает огромным и постоянно увеличивающимся арсеналом ужасного оружия. В 1980-х годах президент Рейган противопоставлял этой угрозе свои предложения о «звездных войнах» и Стратегическую оборонную инициативу СОИ, в рамках которой противоракеты должны были уничтожать приближающиеся баллистические ракеты противника в ядерном снаряжении. В то время многие вынесли вердикт о том, что Советский Союз не в состоянии догнать США, так как у него нет американских технологий и экономической мощи. Но что это говорит о сегодняшних возможностях России угрожать Западу? Советского Союза больше нет, а в самой России меньше людей и ресурсов. Неужели мы всерьез верим в то, что Россия с ее ВВП размером с мексиканский сможет создать самые современные системы противоракетной обороны, сопоставимые с американскими?
Но вопрос «В чем заключается игра Путина?» остается без ответа. Одно предположение состоит в том, что он сталкивается с серьезными вызовами внутри России, так как усиливается оппозиция в рядах элиты, а на это накладывается снижение его популярности в стране в целом. Многие считают, что популярность Путина на выборах завышается, поскольку их результаты в определенной степени подтасовывают. В прошлом его окружение имело обыкновение обращаться к социологическим опросам, которые проводил якобы независимый Левада-Центр, подтверждавший путинскую популярность. Но несколько недель тому назад правительство занесло этот центр в список «иностранных агентов», когда он сообщил о снижении популярности путинской партии. Появились даже сообщения о том, что он закрылся.
Есть подозрение, что военные авантюры, проводимые с февраля 2014 года, предназначены для внутреннего потребления, чтобы поддерживать лояльность населения все более непопулярному режиму. Путин со своими дружками может мечтать о возрождении России как великой державы, а полезные идиоты из западных СМИ могут верить в этот фарс и потемкинские потуги. Но факты об экономическом, дипломатическом и военном положении России говорят сами за себя. Она не столь сильна, как хотят ее правители, и намного слабее, чем ее считают другие.
