19-ого декабря вечером почти сразу после убийства посла Российской Федерации в Турции Андрея Карлова официальный представитель МИД РФ Мария Захарова поспешила заявить, что Москва расценивает случившееся как терроризм и требует от властей Турции обеспечить объективное расследование для полноценного раскрытия преступления. Эта спешка продемонстрировала, что Москва освобождает властей Турции от ответственности за убийство посла. Депутат Государственной думы РФ Владимир Жириновский отметил, что они ожидают от официальной Анкары «объективной» оценки, что Запад пытается рассорить две страны. По сути, так Жириновский выразил ожидания российской стороны, какое именно объяснение и заявление хотят услышать в Москве, с тем, чтобы вновь не подвергать опасности новое потепление в российско-турецких отношениях.
Реакция Анкары в этом смысле была непредсказуемой. Президент Турции Реджеп Эрдоган провел телефонный разговор с президентом РФ Владимиром Путиным и кроме выражения своих искренних соболезнований русскому народу, отметил, что случившееся было нападением на турецкий народ. «Этот террористический акт будет расследован со всей скрупулезностью»,— уверил Эрдоган. Путин и Эрдоган договорились сформировать совместную комиссию по расследованию этого убийства.
И Анкара, и Москва, не дожидаясь хотя бы предварительных итогов расследования, дают одинаковую оценку случившемуся, заявляя, что это было направлено против как укрепления российско-турецкого сотрудничества, так и совместных продуктивных действий двух стран в Сирии. В качестве доказательства, что с помощью убийства посла не удастся повлиять на отношения Анкары и Москвы, по решению двух сторон заранее запланированный визит министра иностранных дел Турции Мевлута Чавушоглу в Москву, в рамках встречи глав МИД России, Турции и Ирана, не был отложен.
Прозвучавшие из Анкары и Москвы первые же заявления после убийства свидетельствуют о том, что вне зависимости от всего, обе стороны будут руководствоваться исключительно принципом «реал политик», который указывает сторонам на необходимость сохранения имеющегося положительного подъема в двухсторонних отношениях. Это означает, что на практике исключается такой разрыв отношений, который произошел в ноябре прошлого года после того, как российский самолет был сбит со стороны турецких ВВС. Вопрос в том, что после сложных политических маневров стороны в очень короткий период времени восстановили все экономические проекты, замороженные из-за этого инцидента, в том числе, строительство газопровода «Турецкий поток», достигли политических договоренностей об осуществлении товарооборота огромных объемов в национальных валютах. Восстановление отношений привело к вводу турецких войск в Сирию с согласия России, что предоставило возможность Турции не только включиться в процесс нового разграничения Ближнего Востока, но и получить карт-бланш для осуществления своей мечты об отстранении курдов от своих границ. А освобождение Алеппо при содействии с правительственными войсками Сирии укрепило резкое изменение баланса сил в регионе в пользу России и установления ее политической гегемонии.
Москва не скрывает своего желания вывести Турцию из НАТО и привлечь ее в процессы евразийской интеграции, чем пользуется Анкара, чтобы общаться с Западом на языке шантажа. То есть, Россия и Турция в результате восстановления своих отношений в июне этого года достигли таких серьезных преимуществ, что считают просто немыслимым сводить все это на нет из-за убийства посла. Наоборот, то единство, которое продемонстрировали стороны в своих оценках убийства посла Карлова, еще больше говорит о том, что это может стать новым стимулом для российско-турецких отношений и подтолкнуть стороны на решение тактических внутренних и внешних проблем. В частности, и с первых же заявлений России и от решения поднять вопрос убийства посла в ООН становится ясно, что Москва воспользуется этим поводом, чтобы увеличить интенсивность своих действий в Сирии под покровом борьбы против терроризма, и для оправдания действительно позорного сближения с Турцией перед своим обществом.
Для турецких властей этот случай станет поводом для усиления тоталитарного режима Эрдогана. Факт того, что преступник являлся бывшим сотрудником Службы национальной безопасности Турции, даст полную свободу Эрдогану взять под прицел также и полицейскую систему, также, как после несостоявшейся попытки переворота в июле в армии были проведены «чистки». Кроме этого, это придаст новую мощь «антигюленовским» репрессиям. Не случайно, что непосредственно после убийства посла советник Эрдогана заявил, что злоумышленник был связан с, объявленной террористической, организацией инакомыслящего турецкого деятеля Фетхулла Гюлена, проживающего в США. Это, конечно, было опровергнуто со стороны представителя Гюлена. Поскольку преступник убит, создается возможность направить расследование в желаемое русло. Если даже не удастся доказать связь преступника с гюленовцами, по всей видимости, убийство будет связано с экстремистскими организациями, действующими на территориях Сирии и Ирака.
Тот факт, что Анкара и Москва говорят на одном языке, свидетельствует о том, что инцидент может стать предпосылкой для восстановления взаимного доверия. Ожидания, что это станет очередным фиаско российско-турецкого «братства», неуместным и бесполезным. Российско-турецкие отношения не строятся по этой логике. Для Армении российско-турецкое сближение настолько же опасно, как прекращение отношений или война. Исторический опыт показывает, что в обоих случаях под прицелом оказываются интересы Армении.
