Президент России Владимир Путин перенес запланированную на 22 декабря ежегодную большую пресс-конференцию. Вместо общения с журналистами он примет участие в траурных мероприятиях, связанных с прощанием с убитым в Анкаре послом РФ в Турции Андреем Карловым.
Было видно, что Путин, накануне объявивший о трагедии, заметно переживал. За время его президентства в стране случалось немало бед, но такой реакции президента мало кто может припомнить.
Трагедия сблизила Москву и Анкару
Убийство посла Андрея Карлова вызвала большой резонанс во всем мире, как среди сторонников, так и противников России. Пожалуй, ни одна трагедия мирового масштаба в последние годы не вызвала такого единодушия среди политических лидеров государств, как убийство российского посла в Турции.
Но одновременно мировые СМИ делают и другие выводы, которые касаются уже не эмоций, а чистой геополитики. «После убийства Турция и Россия только стали ближе», — пишет американская The Washington Post в своей передовой статье. Логику издания понять можно. В первые часы после трагедии многие увидели в убийстве российского посла стремление рассорить Россия и Турцию. Мол, что это за страна, которая не может обеспечить защиту иностранных дипломатов и которая позволяет, чтобы их убивали чуть ли не в прямом эфире?
Отношения между Москвой и Анкарой действительно были и остаются хрупкими. Восстановленные после того как год назад в турецком небе был сбит российский Су-24, они могли рухнуть из-за несовпадения интересов двух сторон в Сирии, из-за столкновений амбиций двух сильных лидеров, претендующих на особую роль их государств в мировых делах.
Одновременно убийство российского посла должно было стать вполне предсказуемым сигналом того, что Москва начала платить цену за свое вмешательство в гражданскую войну в Сирии.
Однако, как считает The Washington Post, «две страны лишь укрепили свой союз, последствием чего может быть исключение США из участия в сирийской войне и ослабление американского влияния на всем Ближнем Востоке», которого добивается Путин.
Другие влиятельные американские СМИ также согласны с тем, что убийство посла Карлова не станет причиной для охлаждения отношений между Россией и Турцией. «На данный момент самое важное, что можно сказать о драматичном убийстве в понедельник российского посла в Турции стрелком-одиночкой, следующее: оно не привело к разрыву отношений между двумя странами», — пишет The New York Times.
«Если бы убийца Андрея Карлова совершил это преступление сразу после инцидента с уничтожением российского бомбардировщика турецкими ВВС, последствия были бы непредсказуемы», — пишет со своей стороны обозреватель немецкой Sueddeutsche Zeitung.
Но есть и другие выводы из происшедшей трагедии. «Если бы на днях не был взят Алеппо, Россия не стала бы искать взаимопонимания с Ираном и Турцией по поводу дележки сирийского пирога и убийство посла было бы представлено в совершенно ином свете», — считает газета.
Заключение немецкого наблюдателя, на взгляд автора этих строк, слишком радикально — реакцию на убийство посла вряд ли можно напрямую связывать с меняющейся военно-политической ситуацией в Сирии. Но то, что в последние месяцы военные победы правительства в Сирии укрепили достаточно шаткий и подверженный конъюнктуре альянс между Россией, Турцией и Ираном, — бесспорный факт. Как и то, что этот триумвират начал играть лидирующую роль в Сирии, где в проигрыше оказалась возглавляемая США коалиция.
Провал американцев в Сирии
Стратегия США в Сирии действительно провалилась по всем статьям. В конце лета-начале осени прошлого года у Америки была реальная возможность силами вооруженной оппозиции задушить режим Башара Асада, который, теряя одну позицию за другой, оказался полностью блокированным в столице страны Дамаске. Однако, подойдя к решающему рубежу, США забуксовали, а вступление в игру России с ее авиацией, оружием для правительственной армии, советниками и определенным контингентом бойцов как из числа российского спецназа, так и гвардейцев Рамзана Кадырова (не подтвержденным, разумеется, ни в Москве, ни в Грозном) наряду с участием иранских военных переломило ситуацию и позволило не только спасти Асада, но и перейти в наступление.
Барак Обама между тем продолжал проявлять характерное для него «стратегическое терпение». США продолжили оказывать военную помощь так называемой умеренной оппозиции, но их стратегия была беспомощной: отделить исламских радикалов от «умеренных» в Сирии — вооружать одних и наносить удары по другим — оказалось невозможно. Американцы запутались, утратили какие бы то ни было четкие ориентиры, но, вероятно, для Сирии это было лучшим исходом. Если бы Западу удалось свергнуть Асада, в этой стране начался бы кровавый хаос, подобный тому, что произошел в Ливии после расправы над Муамаром Каддафи.
Если удастся подключить их к политическому процессу, наладить взаимодействие между Тегераном и Анкарой, считает эксперт, на перспективы мирного урегулирования в Сирии впервые за долгое время можно будет взглянуть с осторожным оптимизмом.
«С учетом того, что США перестают вести активную политику на Ближнем Востоке, центр тяжести в сирийском урегулировании смещается в Ближневосточный регион, — отмечает и известный российский политолог Андрей Кортунов. — На смену прежним осям Москва-Тегеран и Вашингтон-Анкара приходит треугольник Москва-Тегеран-Анкара, который способен запустить новый дипломатический процесс. Если благодаря усилиям России, Ирана и Турции противостоящие в Сирии стороны получат установки от своих кураторов прекратить конфликт, впервые появится реальная надежда на его разрешение».
Дележ сирийского пирога
Между тем на встрече в Москве представители России, Турции и Ирана уже по сути приступили к созданию своего рода «дорожной карты» по Сирии, запустив процесс, который на Западе назвали «дележом сирийского пирога».
Этот план предполагает достижение нескольких важных договоренностей. Во-первых, три страны договорились о том, что делать уход Асада предварительным условием дальнейших переговоров по политическому урегулированию в Сирии совершенно непродуктивно. Во-вторых, триумвират намерен усадить за стол переговоров представителей оппозиции и официального Дамаска с перспективой проведения новых выборов в этой стране и принятия новой конституции. В-третьих (а, может быть, это самая главная часть плана), и Турция, и Иран, и Россия выступают за сохранение территориальной целостности Сирии. Как предполагается, с правительством по этому вопросу согласна и значительная часть оппозиции, которая также боится раздела страны.
При этом у каждого из членов тройки свои интересы. Россия намерена сохранить свое значительное военное и политическое присутствие в этой стране, в частности, получив долговременный контроль над Тартусом, своей важной базой в Средиземноморье. Туркам нужен сирийский север, что позволило бы им не допустить создания мощного курдского образования. Иран, как и Россия, заинтересован, чтобы Асад либо какое-то другое лояльное Тегерану лицо было у власти, что позволило бы Тегерану иметь доступ из Ирана на Ливан, на шиитскую «Хезболлу».
При этом, считают российские эксперты, тройке желательно бы учитывать и интересы двух других влиятельных игроков в регионе — Саудовской Аравии и Катара. Вот только об интересах США в Москве никто не упоминает. Пока.
В ожидании прихода Трампа
Изменится ли что-либо в Сирии после прихода к власти в январе будущего года Дональда Трампа? На этот вопрос, как и на многие другие, которые касаются будущей стратегии 45-го президента США, нет ответа. Американская большая пресса полна пессимистических прогнозов.
«Президент, который был бы обеспокоен сохранением лидирующей роли США в мире, противостоял бы маневрам Путина и дрейфу Эрдогана в сторону Кремля, — пишет в уже упомянутой нами передовой статье The Washington Post. — К сожалению, Дональд Трамп только приветствует происходящее (маневры Путина и дрейф Эрдогана). Результатом может стать усиление антиамериканской цепи сильных лидеров — от Дамаска и Тегерана до Анкары и Москвы».
Европейцы менее ослеплены своей нелюбовью к Трампу, но и они склоняются к тому, что Путин и Эрдоган выигрывают в Сирии при любом раскладе.
«Путин и Эрдоган — скептики; их видение американской системы состоит в том, что Трамп станет заложником влиятельных лобби, — пишет британская The Times. — Они оба могут оставаться у власти до 2024 года, а этого достаточно для того, чтобы перекроить Ближний Восток и наблюдать за тем, как разочарованный Запад поспешно уходит из региона».
С этим выводом можно было бы согласиться, если бы не одно обстоятельство. И в России, и в Турции сохраняется острое социально экономическое (а в Турции еще и политическое) положение. Этот фактор может внести свои, достаточно неожиданные коррективы в общеполитическую ситуацию.
