Китай имеет вторую по величине экономику и одну из крупнейших фондовых бирж в мире. Небоскребами усеяны Пекин, Тяньцзинь, Шанхай и другие китайские города. На китайских дорогах можно найти все марки автомобилей, а китайские граждане пользуются последними моделями смартфонов.
Так является ли еще КНР коммунистической страной, или это современное капиталистическое государство?
Коммунистическая партия Китая приняла некоторые аспекты капитализма, но контролирует все стратегически важные направления и строго ограничивает право на свободу высказываний, собраний и убеждений. Политическая структура китайского режима является классической ленинской диктатурой.
На протяжении многих десятилетий партия постепенно ослабила контроль над средствами производства и позволила развиться частному предпринимательству. Высшее китайское руководство в настоящее время признает, что партия больше не следует методам классической командной экономики. Она теперь применяет «нео-командные» методы.
Государственные предприятия составляют только 3% от всех компаний в Китае, но они производят, по оценкам, от 25 до 30% от общего объема промышленного производства. Партия продолжает «руководить» экономикой, высшие партийные чиновники или члены их семей владеют предприятиями в ключевых отраслях. Например, Цзян Мяньхэн, сын бывшего лидера компартии Цзян Цзэминя, известен как король телекоммуникаций.
Впечатляющие цифры роста ВВП Китая не вполне соответствуют действительности. В 2007 году Ли Кэцян, нынешний премьер-министр Китая, сказал чиновнику в США, что официальные цифры являются ненадежными. Он смотрит на объем железнодорожных грузовых перевозок, потребления электроэнергии, а также новых кредитов, выданных банками, чтобы правильно оценить экономический рост Китая.
Многие крупные китайские предприниматели являются членами коммунистической партии, они входят в законодательные или политические консультативные органы режима. Предприниматели вступают в партию, потому что членство в партии гарантирует преимущества для бизнеса.
В соответствии с учебниками марксистского учения, партия является единственным истинным землевладельцем в Китае, она сдает в аренду земельные участки китайскому народу.
Китайское общество по-прежнему жестко контролируется партией.
Партия содержит более двух миллионов интернет-полицейских, чтобы осуществлять цензуру и манипулировать общественным мнением, а китайских пользователей интернета в глобальную сеть не пускает мощный брандмауэр. Партия заставляет китайских женщин делать принудительные аборты и подвергает стерилизации тех, кто не следует ее политике ограничения рождаемости.
Диссиденты, а также члены религиозных общин и рядовые члены гражданского общества, живут под постоянной угрозой быть объявленными политическими противниками, после чего их «приглашают на чай», то есть на допрос к сотрудникам общественной безопасности. Они подвергаются жестокому обращению, пыткам и принудительному труду в местах лишения свободы.
Режим контролирует суды и обеспечивает практически идеальное количество обвинительных приговоров, вынесенных политическим противникам. После длительного тюремного заключения видные диссиденты оказываются под домашним арестом.
Китайская конституция гарантирует свободу вероисповедания, но партия игнорирует свои собственные законы. Например, бывший генеральный секретарь коммунистической партии Цзян Цзэминь в 1999 году начал преследовать адептов духовной практики Фалуньгун и создал для этого специальные органы.
С политической точки зрения, Китай по-прежнему управляется компартией, одержимой тотальным контролем.
С 1949 года Коммунистическая партия является единственной правящей политической партией в Китае. Другие партии существуют в рамках «Единого фронта», но у них нет независимости от коммунистов.
Лидер или генеральный секретарь партии не создает свой кабинет министров, а является частью Политбюро, члены которого принимают все главные решения в стране. Он назначается ветеранами и элитой партии, а не путем демократических выборов.
Может, в наши дни лидеры Китая и сменили серую униформу эпохи Мао с пятью пуговицами и воротником-мандарин на черные деловые костюмы. Но до тех пор, пока серп и молот остаются в Большом зале народных собраний, коммунизм в Китае не окажется на свалке истории.
