Премьер-министр Великобритании Тереза Мэй, настоявшая на том, чтобы первой среди иностранных лидеров встретиться с президентом Трампом на этой неделе, по-видимому, надеется на то, что договор о свободной торговле с Соединенными Штатами облегчит ее стране выход из Европейского Союза и подготовит почву для новой задуманной ею «глобальной Британии». Трамп, кажется, считает, что укрепление «особых отношений» с Лондоном способно заместить собой опеку, предоставляемую Соединенными Штатами ряду западных институтов, вроде НАТО. Если так, то они оба заблуждаются.
Госпожа Мэй, взявшая власть в свои руки после голосования по Брексит в июне прошлого года, разделяет с Трампом отвращение к некоторым аспектам глобализации и решимость ограничить иммиграцию. Однако в своей речи на прошлой неделе она изложила собственное видение Великобритании после выхода из ЕС как страны, которая будет следовать по пути экономической либерализации и настойчиво искать возможностей для свободной торговли с остальным миром. По логике, раз Лондон решил строить новые отношения с Брюсселем, отправной точкой должен быть договор о свободной торговле с Соединенными Штатами, с которыми Великобритания уже ведет бизнес на сумму в 180 миллиардов долларов ежегодно.
В недавнем интервью лондонской The Times Трамп утверждал, что хочет заключить такого рода сделку «как можно быстрее». Но, как и во многих других случаях, когда новый президент обещает предпринять скорые действия, он явно недооценивает препятствия. Лондон не может подписать торговое соглашение с другой страной, пока не завершит выход из ЕС, который займет не менее двух лет. К тому же, с заключением данного соглашения Трамп будет вынужден пренебречь доктриной «Америка — в первую очередь», провозглашенной им на прошлой неделе. Так, в рамках Брексит Великобритания может потерять беспошлинный доступ к остальной части Европы, которым пользуются ее производители автомобилей в настоящее время. Готов ли Трамп выручить Мэй и либерализовать американский импорт произведенных англичанами «ниссанов» и «тойот»?
На самом деле, предлагаемый Мэй «жесткий» Брексит, с отказом от единого рынка и Таможенного союза с ЕС, принципиально расходится с идеей «глобальной Британии». Ее решимость взять иммиграцию под контроль затруднит потенциальным иностранным инвесторам процесс набора необходимых кадров и, вероятно, будет препятствовать свободной торговле с ключевыми странами, такими как Индия. Пока же перспектива потерять автоматический доступ к другим европейским странам заставила крупные международные банки объявить о планах по ликвидации тысяч рабочих мест в Лондоне — что мало походит на превращение британской столицы в европейский Сингапур.
Мысль Трампа о том, что инвестирование в отношения с Великобританией и горсткой других стран — Израилем, Египтом и, возможно, Россией — способно заменить собой сеть альянсов, созданных Соединенными Штатами в период после Второй мировой войны, в равной мере поверхностна. Из-за проведенных в последние годы значительных сокращений оборонного бюджета британская армия будет не в состоянии обеспечить большую поддержку каким-либо военным операциям, которые может запустить администрация Трампа; вне всякого сомнения, она не сможет заполнить бреши, оставленные разрывом с НАТО. Подобно тому как Трамп вряд ли станет приветствовать импорт британской продукции, Мэй не будет выступать за ослабление НАТО или дальнейшую дезинтеграцию ЕС.
Разумеется, договор о свободной торговле между США и Великобританией мог бы стать выгодным для обеих стран, и эти возможности необходимо изучать. Но попытки обоих лидеров превратить «особые отношения» в инструмент для обесценивания прочих западных альянсов нанесет ущерб обеим странам. Вместо этого на официальной встрече в пятницу Терезе Мэй следует подтолкнуть Трампа в направлении более позитивного подхода к НАТО и другим западным организациям.
